Цивилизация
— Маттео, поздравляем вас с публикацией в журнале Nature! Как вы сделали это открытие?
— Я изучал рентгеновские данные, полученные во время наблюдения за объектом, который, как я на тот момент предполагал, является черной дырой. Особенно я заинтересовался вопросом, как рентгеновский сигнал изменяется со временем. Обычно это позволяет измерить массу черной дыры.
Но тут я обнаружил, что сигнал не только меняется, но и пульсирует.
А черные дыры пульсировать не могут, так что это должен быть пульсар! Единственное «но» — на тот момент пульсары считались слишком маленькими для того, чтобы быть источниками такого сильного рентгеновского сигнала.
Вот это и явилось ошеломляющим открытием: пульсары могут быть гораздо ярче, чем нам представлялось. Было написано немало работ о пределах светимости пульсаров. А теперь эти пределы уничтожены!
— Вы являетесь ведущим автором исследования. Что можете рассказать про своих соавторов?
— Мне посчастливилось работать в отличной команде, участники которой обладают очень богатым послужным списком. В основном я пользовался данными, полученными с космической обсерватории Nuclear Spectroscopic Telescope Array (NuSTAR). А мои коллеги обрабатывали массивы данных, полученные с космической рентгеновской обсерватории Chandra и орбитальной обсерватории Swift.
При этом некоторые из них перепроверяли мои выводы шаг за шагом, искали теоретические обоснования и обсуждали имеющиеся результаты.
Особенно мне помогла Фиона Харрисон, которая написала теоретическое обоснование в том виде, в котором оно попало в статью.
— Вы сейчас работаете в обсерватории в Кальяри (на Сардинии), а до этого базировались в Тулузе. Почему вы решили уехать из Франции?
— О, Тулуза! Обожаю все, что с ней связано. Местный исследовательский институт помог мне стать тем, кем я являюсь. Так что нет никакой подноготной.
Но все очень просто — постдоки чаще всего куда-то переезжают! Я работал в Тулузе достаточно долго — целых четыре года. А потом мне предложили отличный контракт в Кальяри, и я очень счастлив, что все сложилось именно так.
У меня отличная исследовательская группа, я могу работать на родине!
— У нас есть информация, что вы знакомы с известным российским астрофизиком и популяризатором науки Сергеем Поповым. Он, кстати, сейчас регулярно пишет обзоры астрономических открытий в нашем издании.
— Да, я встречался с Сергеем в Италии несколько лет назад. С ним всегда приятно поговорить о науке. И не только о науке, а, например, и о музыке. Сергей — человек с уникальными знаниями о черных дырах, нейтронных звездах и других компактных объектах.
— Вы были в России на научной конференции COSPAR в этом году. Это был ваш первый визит в Россию? Как вам Москва?
— Я впервые побывал в Москве. Это действительно красивый город. Конференция была проведена на высоком уровне.
Хотя, как это всегда бывает на крупных научных форумах, возникала проблема: много интересных людей, которых можно послушать, одновременно выступают в разных местах.
— Насколько, на ваш взгляд, высок уровень современной российской астрономии? И такой гипотетический вопрос: могли бы вы переехать работать в Россию?
— В моей области исследований многое было создано именно русскими. А когда к нам приезжает выпускник российского вуза, все знают: он чертовски хорошо подготовлен.
Более того, мне посчастливилось очень тесно работать с российскими учеными: с Мариной Романовой (она сейчас в Корнелльском университете), Галиной Устюговой и Александром Колодобой из Института прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН. У них я многому научился.
Надеюсь, когда-нибудь съезжу в Москву и поработаю в коллаборации с российскими астрономами.
— Последний вопрос. Почему вы решили стать астрономом?
— Я был очарован ночным небом. А еще — из-за чувства любопытства и интереса к наукам. Я мог бы заняться чем-то еще, поступить в другой университет и заниматься, к примеру, инженерными науками или математикой, которые мне нравились. Но сейчас я точно знаю, что сделал правильный выбор.