Цивилизация
В четверг вечером в Мюнхенской резиденции, где со средних веков до XIX века жили герцоги, курфюрсты и короли Баварии, состоялась церемония празднования 50-летия Европейской южной обсерватории (ESO). Место проведения мероприятия обусловлено тем, что, хотя инструменты обсерватории находятся в Чили, в Южном полушарии, центральный офис ESO расположен в пригороде Мюнхена — Гархинге.
Присутствовавшая на мероприятии министр образования и науки Германии Аннет Шаван в своем выступлении отметила, что несколько дней назад была в Чили, видела VLT (комплекс 8-метровых телескопов Very Large Telesope) и была «глубоко поражена» этими современными астрономическими инструментами: «Поздравляя ESO с 50-летием, я бы хотела отметить работу обсерватории как успешный пример международной научно-технической коллаборации. Сочетание науки и инноваций — это основа успеха любой экономики».
Открывал же торжественное мероприятие президент совета ESO (главного руководящего органа обсерватории) Хавьер Барконс.
«Сегодня мы празднуем не только юбилей ESO, но и открытие сотен планет, вращающихся вокруг других звезд, увеличение наших знаний о том, как формируются планетные системы и галактики, а также успешное определение космологических моделей», — заявил он.
В кулуарах мероприятия корреспондент «Газеты.Ru» взял интервью у профессора Барконса.
— Вы родом из Испании, точнее из Каталонии. В свое время вы очень посодействовали вступлению Испании в ESO в 2006 году. Сложно ли было убедить правительство страны в том, что это необходимо?
— Это, конечно, потребовало усилий. ESO была основана 50 лет назад. В то время в Испании астрономии, по сути, не существовало: в этой области науки работали буквально несколько человек. Ситуация начала меняться спустя несколько десятилетий. В 80-е годы стали появляться университетские обсерватории. Мы, астрономическое сообщество Испании, делали несколько попыток вступить в ESO, наконец в 2004–2005 году мы получили поддержку правительства. Мы сформулировали национальную стратегию астрономических исследований, и спустя пару лет, в 2007 году, все было ратифицировано.
— Какие преимущества получила Испания?
— О, многие. В первую очередь, мы имеем доступ к большим международным инфраструктурам, телескопам, таким как VLT. Одной стране не под силу построить такой телескоп, так что вступление в ESO — это хорошая экономия. Мы начали работать на комплексе радиоантенн ALMA, самом крупном научном инструменте в мире. Мы вовлечены в совместную работу с представителями других стран — членов ESO. Кроме того, испанская промышленность получила несколько крупных заказов.
— Расскажите подробнее о преимуществах, которые получает промышленность страны, являющейся членом ESO. Сколько денег из бюджета организации остается в странах — членах ESO?
— Я должен объяснить, что мы старается делать промышленные заказы «дома» — в странах, входящих в ESO. Ведь там есть отличные заводы, грамотные инженеры и передовые инновационные разработки. Все это астрономы могут использовать для создания самых современных телескопов. И мы этим пользуемся. Сейчас навскидку я не могу сказать точную цифру по каждой стране, но, например, для Испании это несколько десятков миллионов евро за несколько лет.
— А сколько составляет годовой бюджет ESO?
— В настоящее время около 160 миллионов евро. С появлением новых членов этот бюджет увеличивается.
— Вы лично общались с кем-то из России по поводу возможности вступления нашей страны в ESO?
— Да. В последний раз это было год назад, летом 2011 года, в Санкт-Петербурге на конференции Европейского астрономического общества (JENAM). Это была неформальная встреча с российскими астрономами (в частности, там был директор Специальной астрофизической обсерватории РАН профессор Юрий Балега) и представителями российских властей. Мы обсудили, как работает ESO, какие преимущества даст России вступление в ESO. Правда, как я понимаю, российское правительство пока не дает нужную сумму.
— Как человек, лоббировавший вступление Испании в ESO, могли бы вы дать совет российским астрономам? Как убедить правительство в необходимости вступления России в ESO?
— Думаю, я не вправе давать совет российским астрономам, потому что каждая подобная ситуация имеет множество разных характерных факторов, относительно которых я просто не в курсе. Россия всегда имела огромное количество блестящих астрономов. Я бы сказал, что любая страна нуждается в развитии своей науки, а для этого нужно четко представлять себе, куда будет развиваться наука в будущем. Вступление в ESO дает возможность стране участвовать в работе крупнейших телескопов мира, наладить новые контакты. Это то, что самостоятельно ни одной стране не под силу. И в этом нужно убеждать правительство.
— Какие шансы у лыткаринского завода в Подмосковье, который делал зеркала для нескольких телескопов ESO, подключиться к созданию 39-метрового телескопа E-ELT?
—
— Но это же невозможно, пока Россия не является членом ESO?
— Да, это практически невозможно. Еще раз замечу, что принцип ESO — максимально возможно распределять деньги в промышленности стран-членов.
— Последний вопрос. Сегодня мы празднуем 50 лет ESO. Можете ли вы представить, какой будет ESO еще через 50 лет? Создаст ли она 100-метровый телескоп или выведет свой телескоп в космос?
— Нет, космические телескопы — точно нет. Дайте подумать... Что ж, посмотрим на несколько десятилетий назад. Двадцать лет тому назад было практически невозможно представить, куда будет развиваться астрофизика. Кто знает, в чем мы, астрономы, будем нуждаться через 50 лет? Это может быть набор 10-метровых телескопов для создания мощного спектрографа. Это может быть и 100-метровый телескоп, как вы говорите. Может, это будут мощные интерферометры.
Я могу предположить будущее ESO с геополитической точки зрения. Я не вижу ESO организацией, становящейся глобальной в мировом плане, к которой бы присоединились США, Япония и Китай. Мы определенно будем делать многие проекты в рамках крупной международной коллаборации. Это уже происходит сейчас с ALMA, где мы работаем с США, Канадой, Японией и Тайванем. Определенно, такие проекты будут и дальше.
Но я вижу ESO еще через 50 лет исключительно европейской организацией. И надеюсь, с участием России.