Цивилизация
На саммите ОДКБ в Душанбе, в котором российский президент Владимир Путин принял участие по видеосвязи, Киргизия заставила вспомнить о ее весеннем конфликте с Таджикистаном, который унес более 50 жизней.
По словам президента страны Садыра Жапарова, напряженность на границе сохраняется до сих пор. В связи с этим Киргизия предложила разработать в организации механизм действий на случай нападения одной страны-члена ОДКБ на другую.
Комментируя слова Жапарова «Газете.Ru», первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по обороне Александр Шерин выразил мнение, что России нужно учиться реагировать на конфликт союзников и третьих стран, например Армении и Азербайджана, а уже потом — «на конфликт двух союзников». При этом депутат не увидел особого смысла в инициативе киргизов.
«Я думаю, что эти противоречия Киргизии и Таджикистана никак не влияют на обороноспособность и безопасность России. Конечно, члены ОДКБ должны быть единой командой и выступать в защиту друг друга. Если есть какие-то трения — то это надо пытаться разрешать. Но вырабатывать механизм действий, если одна страна ОДКБ нападает на другую.. Это не соответствует принципам Договора, где заложен смысл коллективной безопасности от внешнего агрессора», — сказал депутат.
По мнению Шерина, Киргизия и Таджикистан должны самостоятельно урегулировать их конфликт, а Россия могла бы выступить в этом процессе нейтральным арбитром.
«Но им однозначно надо находить общий язык. Сегодня угрозы от общего агрессора гораздо реальнее, чем когда бы то ни было, и Россию не нужно ставить в таких условиях в неудобное положение. Это как в семье — кого вы больше любите, маму или папу, сына или дочь? Это неправильно. Как Россия может занять чью-то сторону?» — заявил Шерин.
Старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН Станислав Притчин также скептично оценил риторику Жапарова.
«На самом деле предложение Жапарова выглядит несколько абсурдным, потому что предполагается, что страны, находящиеся в союзе, имеют схожие позиции и вместе отвечают на внешние угрозы. Но известно, что Киргизия в этом плане вообще страна с особым подходом. Ведь когда еще были столкновения в Оше 2010 года, ее тогдашний лидер Роза Отунбаева тоже предложила подключить ОДКБ к разрешению конфликта. Нынешнее предложение — попытка перенести ответственность за неготовность решать вопросы со своими соседями на другой уровень. Хотя очень сложно представить, какие механизмы ОДКБ помогут решить конфликт Киргизии и Таджикистана», — сказал Притчин.
Среди реальных причин конфликта Притчин выделил нерешенный вопрос с четкой границей, разные подходы местных общин и совместное водопользование – и это лишь часть из них. Аналитик считает, что Россия не станет поддерживать инициативу Киргизии.
«Важно понимать еще, что Таджикистан находится на острие борьбы с угрозами из Афганистана, так как у страны самая большая граница с ним в Центральной Азии. А у Киргизии ее нет. Соответственно, основная поддержка со стороны России в военном плане приходится на Таджикистан, что вызывает опасения в Киргизии — вдруг эта мощь может обернутся против нее в случае конфликта», — пояснил эксперт.
И действительно, по итогам саммита генсек ОДКБ Станислав Зась снова подчеркнул, что в контексте угрозы со стороны Афганистана организация будет уделять приоритетное внимание Таджикистану. Так, в октябре вблизи таджикско-афганской границы пройдет серия крупных учений Коллективных сил ОДКБ — «Поиск-2021», «Эшелон-2021», «Взаимодействие-2021» и «Кобальт-2021».
Что там по талибам (организация запрещена в России)?
Ситуация в Афганистане после прихода к власти талибов тоже была темой саммита ОДКБ. Выяснилось, что подходы Киргизии и Таджикистана не совпадают и здесь.
Душанбе занимает крайне жесткую позицию, отвергая всяческие возможные контакты с новым правительством в Кабуле. Президент Таджикистана Эмомали Рахмон уже несколько раз говорил, что официальный Душанбе не признает афганское правительство, в котором нет места нацменьшинствам, включая афганских таджиков.
Жапаров же, выступая на саммите ОДКБ, хотя и указал на угрозы региону, которые возникли после формирования теократического государства в Афганистане, выступил за диалог с талибами.
Профессор НИУ ВШЭ Андрей Казанцев объяснил «Газете.Ru», что подобные расхождения связаны с разным уровнем связей двух народов с Афганистаном.
«Таджики — второй по величине и влиятельности этнос в Афганистане после пуштунов. В Афганистане проживает больше таджиков, чем в самом Таджикистане. И традиционно афганские таджики представляют оппозиционную талибам силу, и потому руководство Таджикистана не может не поддерживать свой народ. Кроме того, в Таджикистане есть патриотически настроенные группы, поддерживающие афганских таджиков. Президент Эмомали Рахмон не может все это игнорировать», — говорит эксперт.
Казанцев выделил среди других причин жесткой позиции Душанбе к талибам фактор религиозной миграции из Таджикистана в Афганистан. По его словам, многие экстремисты и террористы уезжали именно ради вступления в «Талибан» или в близкие к нему организации, а потом и вовсе охраняли границу двух стран с афганской стороны.
При этом Казанцев не считает, что Рахмон выходит за условные рамки, которые очертила Россия.
«Да, посольство России в Афганистане пытается наладить контакты с талибами, но мы укрепляем в то же время границу. Позиция Рахмона в допустимом диапазоне. Вот если кто-то из членов ОДКБ признает талибов, а Рахмон откажется это делать, это будет уже другой вопрос», — резюмировал эксперт.
