Цивилизация
Власти Саудовской Аравии 18 сентября продемонстрировали журналистам осколки ракет и беспилотников, которые, по утверждению Эр-Рияда, использовались при атаке на объекты нефтяной инфраструктуры компании Saudi Aramco 14 сентября.
Стоит отметить, что в этот же день в стране находился и госсекретарь США Майкл Помпео, который провел встречи с саудовским руководством для обсуждения ситуации в регионе и возможного «ответа» на действия Тегерана.
К дипломатическому урегулированию конфликта подключилась и Москва.
Президент России Владимир Путин провел в среду телефонный разговор с наследным принцем, министром обороны Саудовской Аравии Мухаммедом бен Сальманом Аль-Саудом. Разговор состоялся по инициативе Эр-Рияда. Путин выразил озабоченность в связи с атаками на нефтеперерабатывающие предприятия и высказался за проведение расследования инцидента.
Ответственность за атаку на НПЗ взяли на себя йеменские повстанцы-хуситы. Однако США считают, что за нападением стоит Иран, который оказывает активную поддержку хуситам, используя их в борьбе со своим региональным противником — Саудовской Аравией.
При этом в среду Иран передал США ноту, в которой отрицает причастность к атаке на НПЗ в Саудовской Аравии. В документе также содержится предупреждение о готовности Ирана ответить на любые шаги, направленные против него.
После атак на Саудовскую Аравию Трамп предупредил, что Вашингтон находится в «полной боевой готовности» и готов выступить против тех, кто совершил нападение. Однако президент США в то же время заявляет, что хотел бы избежать боевых действий и посылает «конфликтующие сигналы» миру: «Если есть выход, то он туманный, и этот путь еще более затруднен противоречивыми заявлениями, исходящими из разных центров власти в администрации, а иногда и от одного и того же человека», — пишет обозреватель The Altantic Кэти Гилсинан.
Стратегия: максимальное давление
Противоречивые заявления Трампа отражаются на нефтяных рынках и на общей ситуации в Заливе.
При этом они также бьют и по европейским союзникам, которые не хотят обострения конфликта. И главная пострадавшая фигура здесь — президент Франции Эммануэль Макрон, который активно ратовал за встречу президента США и президента Ирана Хасана Роухани.
Но встреча, которая могла состояться на площадке ООН, не состоится — после эскалации ситуации стороны отказались говорить друг с другом. Еще одной инициативой Макрона было предложение Ирану сделки — кредит на сумму в $15 млрд в ответ на возобновление обязательств ядерному нераспространению. Теперь, когда после атак на Саудовскую Аравию эти планы рухнули, Макрону становится тяжелее сохранить лицо.
Французский президент лишь заявил, что намерен выяснить, кто стоит за произошедшим. Как отметили в Елисейском дворце, французский президент в ходе разговора с саудовским принцес Салманом осудил атаки на нефтяные объекты и «подтвердил приверженность Парижа безопасности Саудовской Аравии и стабильности в регионе».
Многие эксперты считают, что противоречивые заявления Трампа связаны с желанием продолжить максимальное давление на Иран, чтобы принудить его к переговорному процессу на своих условиях.
Стратегия Трампа хорошо известна — максимально задавить соперника, а затем ослабить хватку, чтобы, не дав противнику опомниться, предложить ему сделку.
Отчасти ему удалось это сделать в отношении Пхеньяна. Трамп вступил в жесткую словесную перепалку с лидером КНДР Ким Чен Ыном и направил в регион американские корабли, затем сменил гнев на милость и даже сделал вид, что «подружился» с северокорейским лидером. Стратегия отчасти удалась: КНДР прекратила ядерные испытания.
Однако в отношении Тегерана Трамп всегда был настроен жестко. Еще до разрыва ядерного соглашения он приказал своим советниками включить Иран в список «государств-спонсоров терроризма». Подобные взгляды культивировал, к тому же, ушедший недавно с поста советника по нацбезопасности Джон Болтон. Именно он, как отмечает обозреватель журнала The Altantic Council Гилсинан, был автором стратегии, которая заключалась в использовании силы против Ирана в случае атак на американских союзников.
«Но Болтона сейчас нет, и никто не знает, где настоящая линия. Все это говорит, что Иран и его союзники вполне могут продолжать идти к ней. И если по какой-то причине они спотыкаются, кажется, что ни иранцы, ни американский народ не будут заранее знать, что может начать войну»,
— пишет он.
Правда, тактика ультиматумов вряд ли сработает в отношении Ирана, руководство которого всячески подчеркивает свою независимость. «Это издевательство! Ты хочешь меня запугать! Никогда не угрожай иранцу», — такие слова, как вспоминал экс-глава Госдепа США Джон Керри, обращал к нему Зариф во время переговоров.
В условиях новой конфронтации с Ираном Трамп находится в сложной ситуации, отмечает в беседе с «Газетой.Ru» программный директор клуба «Валдай» Иван Тимофеев. Президент США «исчерпал ресурс максимального давления на Иран, а военную кампанию начинать не готов», говорит эксперт. В случае если начнется военная кампания, США «увязнут в очередной войне», но если не предпринимать ничего, то США и Саудовская Аравия «покажут полное бессилие», считает Тимофеев, подчеркивая, что «быстрых решений не существует».
Новую стратегию в отношении Ирана будет формулировать вновь назначенный советник по нацбезопасности Роберт О'Брайен. У него есть небольшой опыт взаимодействия с Тегераном. Работая в должности спецпредставителя США по освобождению заложников, он обращался с письмами к главе МИД Ирана. Правда, письмо было коротким — О'Брайен лишь написал в ультимативной форме: «Освободите их».
О том, каковы намерения Трампа в отношении Ирана, общество узнает скоро. Если какие-либо действия не начнутся в ближайшие дни, то президент США коснется иранского вопроса во время выступления на Генеральной ассамблее ООН 24 сентября 2019 года. Иранский президент Хасан Роухани обратится с речью в ООН на день позже — 25 сентября, — и у него будет возможность заочного ответа.
Полемика, даже заочная, лучше, чем военный конфликт, которого Трамп всеми силами хочет избежать, или, по крайней мере, стремится это продемонстрировать. Он — единственный президент США последних десятилетий, который не начал ни одного военного конфликта в первый срок своего президентства. Однако нынешний американский лидер известен как мастер спонтанных акций: так, например, произошло в случае с Сирией, по территории которой он решил ударить в апреле 2018 года, после того как «увидел страдания сирийских детей по телевизору».
Правда, в том случае, американские ракеты, выпущенные по сирийской территории, были, скорее, демонстративным ударом по объятой войной стране, у которой не было сил ответить. В случае удара по Ирану ответный удар будет нанесен по ближайшим союзникам США в Персидском Заливе, и это будет ударом и по военному и политическому престижу Вашингтона в регионе.
