Цивилизация
Ровно два года назад произошло событие, внесшее существенные коррективы во внешнеполитическую повестку России. Речь идет об инциденте с российским бомбардировщиком Су-24, сбитом турецким истребителем F-16C в районе турецко-сирийской границы.
Погиб командир экипажа подполковник Олег Пешков, которому впоследствии было посмертно присуждено звание Героя России. Его застрелили с земли боевики, пока он спускался с парашютом после катапультирования. Штурмана Константина Мурахтина спасли российские военнослужащие. В ходе этой операции погиб морпех Александр Позынич. Был выведен из строя вертолет Ми-8.
Еще до инцидента начало российской военной кампании в Сирии в конце сентября 2015 года стало причиной роста напряженности и ухудшения отношений между Россией и Турцией.
Когда же турецкие ВВС сбили российский самолет, реакция Москвы последовала незамедлительно — в виде экономических санкций и ограничения политических контактов.
Политическое доверие между странами было подорвано, и российско-турецкий диалог оказался заморожен на девять месяцев.
Хотя тогда, в 2015 году, было трудно поверить, что отношения могут начать нормализоваться в столь короткий период — слишком глубока была обида за атаку, которую российский лидер называл «ударом ножа в спину».
Поступили точно так же
Одним из главных камней преткновения стали обстоятельства произошедшей трагедии, а точнее — разница их трактовки Россией и Турцией. Анкара утверждала, что российский бомбардировщик нарушил турецкое воздушное пространство. С точки зрения Турции, которая с 2012 года использовала практику перехвата военных объектов, приближающихся к границам страны, подобные действия были оправданы.
К слову, к такой позиции Турция пришла после того, как 23 июня 2012 года сирийскими ПВО был сбит турецкий истребитель, пересекший границу САР. И хотя Анкара признала, что подобные инциденты случаются из-за сложности управления военными самолетами на столь высоких скоростях, турки решили поступать с иностранцами аналогичным образом.
При этом чуть больше, чем за месяц до удара по Су-24 турецкой стороной был сбит беспилотник, который в Анкаре считали российским (Москва этот факт отрицала).
После этого премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу заявил, что «если бы это был самолет, мы поступили бы точно так же».
Реакция Анкары на инцидент только способствовала обострению конфликта. Премьер-министр Турции на следующий день после того, как был сбит самолет, заявил, что лично отдал приказ об уничтожении российского бомбардировщика. Правда, пять дней спустя, когда скандал разгорелся с особой силой, Давутоглу от своих слов отрекся. «Возможно ли, чтобы ко мне за 17 секунд успели обратиться и я бы дал такой приказ? Нет, это невозможно», — сказал он.
Присутствие российского самолета в воздушном пространстве Турции является еще одним спорным моментом. Пока Анкара утверждает, что российский бомбардировщик пролетал над территорией Турции на протяжении 17 секунд, Москвастоит на позиции, что турецкое воздушное пространство не было нарушено вовсе.
Три условия для дружбы
Уже 30 ноября был опубликован Указ президента РФ «О мерах по обеспечению национальной безопасности Российской Федерации и защите граждан Российской Федерации от преступных и иных противоправных действий и о применении специальных экономических мер в отношении Турецкой Республики». В тексте документа был перечислен ряд санкций, введенных против Турции в ответ на инцидент, среди которых — эмбарго на ряд турецких товаров и отмена безвизового режима.
Однако окончательно сжигать мосты Москва не стала. МИД РФ поставил перед Анкарой три главных условия, которые должны быть соблюдены для возобновления двустороннего диалога.
Первое — это извинения за трагедию. Второе — привлечение к ответственности всех виновных в инциденте с Су-24. Третье — выплата компенсаций.
Турция хотя и не сразу, но частично начала выполнять поставленные условия. Потепление в двусторонних отношениях началось после того, как 27 июня Кремль сообщил о личном послании Эрдогана Путину, в котором турецкий лидер принес извинения за сбитый Су-24.
«У нас никогда не было желания и заведомого намерения сбить самолет, принадлежащий Российской Федерации», — говорилось в письме турецкого президента, опубликованном на сайте Кремля.
«Я хочу еще раз выразить свое сочувствие и глубокие соболезнования семье погибшего российского пилота и говорю: извините.
Всем сердцем разделяю их боль. Семью российского пилота мы воспринимаем как турецкую семью. Во имя облегчения боли и тяжести нанесенного ущерба мы готовы к любой инициативе», — говорилось в письме Эрдогана.
Что касается второго условия, судебные разбирательства над подозреваемыми в убийстве Пешкова и уничтожении Су-24 были начаты, хотя до сих пор не завершены. Речь идет о командире боевой группировки «Серые волки» Альпарслане Челике, который ранее утверждал, что лично расстрелял российского пилота, пока тот снижался на парашюте. Кроме того, после попытки военного переворота в июле 2016 года Анкара сообщила СМИ о двух пилотах, которые, как утверждают турецкие власти, сначала лично приняли решение сбить Су-24, пользуясь новыми правилами реагирования ВВС на пограничные угрозы, а после бомбили Анкару, присоединившись к путчу.
Третье условие, выдвинутое Москвой и до сих пор не выполненное Турцией, — это выплата компенсаций родным и близким тех, кто пострадал в результате инцидента с Су-24.
Неполное восстановление
После извинений со стороны Турции прошло 15 месяцев, в течение которых Москва и Анкара пытались восстановить испорченные отношения и преодолеть последствия кризиса. Однако, как отмечают опрошенные «Газетой.Ru» эксперты, до конца сделать это до сих пор не удалось.
«Отношения действительно восстановлены, но на прежний уровень доверия страны в полной мере так и не вышли»,
— говорит старший научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Виктор Надеин-Раевский.
Однако в политическом плане российско-турецкие отношения пострадали, возможно, даже в большей степени, чем в экономическом. По словам научного сотрудника Института Востоковедения РАН Ильшата Саетова, экономические показатели скорее всего будут восстановлены в прежних объемах и, возможно, даже превышены. «Однако в плане политического сотрудничества такой уверенности быть не может», — рассуждает эксперт.
Надеин-Раевский при этом отмечает, что к восстановлению российско-турецких отношений было приложено очень много посреднических усилий. «Они шли и от Азербайджана, и от президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, и казахские специалисты помогали даже в составлении письма с извинениями. Мы (Россия — «Газета.Ru») сочли эти извинения приемлемыми», — рассказывает эксперт.
По словам Саетова, примирение Москвы и Анкары было нужнее именно турецкой стороне. «Главная причина — волатильность турецкой экономики, которая зависит от среднего и малого бизнеса. Они не могут продавать сырье, как Россия, а спад туризма ударил по экономике», — рассуждает эксперт.
По словам собеседника «Газеты.Ru», от нормализации отношений с Россией Турция Эрдоган выиграл еще и по той причине, что среди турецких граждан увеличилась его поддержка. «Потому что видно, что он прикладывал усилия для восстановления отношений с Россией», — говорит Саетов.
