Цивилизация
<1>Полсотни человек, среди которых только шестеро имеют отношение к полиции, а остальные — гражданские, в том числе женщины и дети, были убиты в ходе нападения на деревню Мирзаваланг в северной афганской провинции Сари-Пуль в понедельник, 7 августа. Резню якобы устроили совместно бойцы запрещенных в России радикального движения «Талибан (организация запрещена в России)» и террористического «Исламского государства (организация запрещена в России)» (ИГ). Об этом сообщило агентство AFP со ссылкой на руководство провинции. Впрочем, агентство приводит и опровержение пресс-секретаря талибов, утверждающего, что никакого взаимодействия с их принципиальными противниками из ИГ не было, так же как и жертв среди мирного населения.
Это лишь один из многочисленных эпизодов, свидетельствующих о плавной, но последовательной потере контроля центрального правительства в Кабуле над отдаленными районами страны. Согласно недавнему докладу специального генерального инспектора по восстановлению Афганистана (надзорного органа, учрежденного конгрессом США в 2008 году), на данный момент лишь 60% территории подотчетны правительству президента Ашрафа Гани. 11% захвачены талибами. Остальные 29% — под контролем полевых командиров.
В рамках операции «Решительная поддержка» в Афганистане сейчас находится до 15 тыс. военных преимущественно западных стран коалиции, возглавляемой США.
Примерно половину контингента составляют американские военнослужащие. Военнослужащие, в необходимости присутствия которых на противоположном конце света так сомневался президент США Дональд Трамп.
Идею о немедленном прекращении непонятной с точки зрения прагматических национальных интересов Америки войны Трамп высказывал несколько раз в ходе своей предвыборной кампании. Она хорошо укладывается в рамки доктрины нового изоляционизма, продвигаемой старшим стратегом президента, бывшим журналистом Стивом Бэнноном.
Впрочем, профессиональные военные в окружении Трампа яростно сопротивляются столь мощному по своим последствиям волевому решению вопроса. Хозяин Белого дома таким раскладом крайне недоволен. Как сообщил NBC, на прошедшем 17 июля заседании, где советники президента пытались выработать подходящее решение, тот констатировал, что США в Афганистане победителем назвать никак нельзя. «Мы проигрываем эту войну», — цитируют Трампа участвовавшие во встрече чиновники администрации.
«Мы там уже почти 17 лет. И я хочу выяснить, почему мы там уже почти 17 лет, что там происходит и что мы должны сделать в плане дополнительных идей», — обозначил свою заинтересованность в преодолении патовой ситуации президент Америки перед встречей с ветеранами Афганской войны в прошлом месяце.
На самом деле сейчас операция США в Афганистане напоминает не столько пат, сколько другое шахматное положение — цугцванг. Любое следующее решительное действие приведет лишь к ухудшению позиции Вашингтона.
Вопрос крови
Второй человек в государственной иерархии Афганистана в данный момент находится в изгнании и не прекращает попыток вернуться на родину. Речь о первом вице-президенте Абдул-Рашиде Дустуме — одном из виднейших лидеров (наряду с Ахмад Шахом Масудом и Гульбеддином Хекматияром) советско-афганской и гражданской войны.
Президент Гани — представитель пуштунского большинства — вынужден был пойти на политический союз с контролирующим север страны узбеком Дустумом, чтобы выиграть выборы в 2014 году. Однако в конце прошлого года союз распался.
Прославившийся своей жестокостью по ходу войн полевой командир был обвинен в надругательстве над одним из своих политических оппонентов (с использованием ствола автомата Калашникова) и вынужден был в очередной раз в своей карьере отправиться в изгнание в Турцию. Что, впрочем, не лишило его ни поддержки в родном регионе, ни связей с лидерами других меньшинств.
Сейчас Дустум возглавляет так называемую Коалицию спасения Афганистана. К нему присоединились бывший полевой командир и враг Дустума, а теперь губернатор провинции Балх, таджик Атто Мухаммеди Нур и лидер другого значимого этнического меньшинства, хазареец Мохаммад Мохаккик. Наконец, фронду поддерживает также министр иностранных дел Афганистана Салахуддин Раббани.
Все вместе они требуют уважения своей политической субъектности — иными словами, фактической независимости от официального Кабула. Гани, бывшего гражданина Америки, сотрудника Всемирного банка, выпускника Колумбийского университета, преподававшего в Беркли, Стэнфорде и Гарварде, они почти открыто называют ставленником Вашингтона. В отличие от них, с талибами Гани не воевал, вернувшись на родину только после горячей фазы войны.
«Это мы помогли США победить «Талибан», — приводит слова Атто Нура The Washington Post. — США нас используют, когда мы нужны, а потом выбрасывают как пустые банки из-под пепси. Они не должны поддерживать группу из пяти человек против всех остальных».
Последней фразой, по мнению издания, таджикский лидер намекает на пятерых пуштунов, занимающих ключевые посты в правительстве. Нур также пригрозил, что их коалиция будет вынуждена взять под контроль административные здания и аэропорты, если их позиция не будет услышана.
В Кабуле же считают, что фронда лишь сопротивляется попыткам искоренить сложившуюся за десятилетия коррумпированность институтов, отделить таких мощных местных лидеров, как Дустум и Нур, от их системы патронажа и поставить под отчет независимой судебной системы.
Насколько интеллигентный Гани способен преуспеть в свержении власти полевых командиров на севере — там, где не справился более радикальный в своих методах «Талибан», — большой вопрос. Да и само благородство такой политики не отменяет того факта, что реализуют ее сейчас именно политики-пуштуны, а значит, они будут автоматически подозреваться в угнетении этнических меньшинств.
Вопрос веры
Если Коалиция спасения Афганистана все же признает центральную власть и лишь требует от нее политических уступок, то исламисты в Афганистане играют свою обычную непримиримую роль. «Талибан», с целью уничтожить который когда-то и была начата операция США в стране, постепенно отбивает у региональной полиции все новые территории. При этом, по всей видимости, движение пользуется активной поддержкой со стороны соседей Афганистана, претендующих на влияние внутри страны.
The New York Times на этой неделе вышла с большим материалом, где со ссылкой преимущественно на анонимные источники в афганской разведке и западной дипломатии в поддержке талибов обвиняет Иран.
Логика авторов статьи сводится к тому, что таким образом заполняется геополитический вакуум, возникающий в результате отсутствия решительных действий США.
Аналогичным образом Тегеран якобы ведет себя и на западных границах, где фактически подчинил себе правительство Ирака.
По информации NYT, бывший предводитель «Талибана» мулла Ахтар Мансур, убитый в результате атаки американского беспилотника в мае прошлого года, как раз возвращался из Ирана со встречи с высокопоставленным лицом. Кроме того, тогда же для Мансура была организована и встреча с российским представителем, на которой якобы обсуждались возможности финансовой и военной помощи талибам в их борьбе против ИГ. Обвинения в помощи «Талибану» со стороны России уже несколько раз звучали открыто от американских официальных лиц, в частности министра обороны Джеймса Мэттиса. Российская сторона же признавала, что имеет контакты с исламистами, но лишь с целью получения информации о происходящем в стране.
«Россия давно рассматривает обеспечение собственной безопасности вне контекста действий США в регионе. Стратегия США здесь уже много лет оказывается недостаточно эффективной, — объяснил «Газете.Ru» глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович. — В связи с этим Россия реализовывает два комплекса мер».
Первый — это укрепление региональной обороны на основе сотрудничества с партнерами в Средней Азии в рамках ОДКБ (Организация Договора о коллективной безопасности) и совместных программ по укреплению пограничного контроля, рассказал эксперт. «Второй комплекс мер — это стимулирование мирного переговорного процесса в самом Афганистане, чтобы этот процесс не выливался за границы страны. К нему подключены не только официальный Кабул и Москва, но также руководство Китая, Ирана, Индии и Пакистана», — добавил собеседник «Газеты.Ru».
Именно Пакистан раньше рассматривался как основной внешний фактор влияния на суннитский «Талибан». Боевики беспрепятственно находили прибежище на его территории.
Попытки Мансура выйти на сотрудничество с шиитским Ираном и другими региональными силами могли привести к тому, что Исламабад в результате «сдал» муллу американской разведке и позволил провести операцию по его уничтожению на своей территории.
NYT утверждает, что талибы потеряли доверие к бывшим союзникам и за минувший год преимущественно перебрались обратно в Афганистан.
Президент Ашраф Гани также не оставляет попытки нащупать мир с исламскими экстремистами. И если с непримиримыми талибами предсказуемо договориться не получается, то со второй по значению афганской исламистской силой нащупать хрупкий мир все же удалось. Прошлой осенью правительство заключило сделку с Исламской партией Афганистана, пойдя на амнистию ее лидеров в обмен на признание действующего строя и расформирование боевого крыла организации. По запрос Кабула ООН сняла санкции в отношении лидера партии Гульбеддина Хекматияра.
В минувшие выходные бывший полевой командир и премьер-министр страны дал первую за 20 лет пресс-конференцию. На ней он предостерег Дональда Трампа от введения дополнительных войск в Афганистан, подчеркнув, что мир и стабильность в стране могут быть достигнуты лишь через сильную президентскую власть и прозрачные выборы.
«Эту войну невозможно выиграть увеличением числа иностранных сил, — сказал Хекматияр. — Мы хотим, чтобы международное сообщество помогло Афганистану остановить вмешательство иностранцев и соседей».
Решения нет
Слова Хекматияра удивительным образом совпадают со словами бывшего спецпредставителя США по Афганистану и Пакистану Лорел Миллер (должность упразднена при новом госсекретаре Рексе Тиллерсоне). В недавних интервью The Vox и Politico она повторяла одну и ту же мысль: «Военная победа невозможна в обозримом будущем».
При этом, отвечая на вопросы, почему вообще США должны оставаться в Афганистане спустя столько лет, дипломат склонялась к философской мысли: слишком много денег (более $700 млрд) и жизней (порядка 150 тысяч погибших со всех сторон) уже было пожертвовано, чтобы не довести дело до конца.
Таким образом, Дональд Трамп оказался перед проблемой, которую он так хотел решить, но у которой нет правильного решения. С одной стороны, аналитики утверждают, что военной силой решить ничего нельзя, а нужно дать президенту Гани и демократическими институтам пытаться залечить раны десятилетий войны. Но в таком случае возникает риск быстрой дестабилизации ситуации и потери инициативы в регионе.
С другой стороны, есть вариант полного вывода войск с пожеланием всем заинтересованным сторонам разобраться как-нибудь самим. Чем такое может закончиться, наглядно продемонстрировал пример вывода войск из Ирака в 2011 году с последующим становлением ИГ.
Третий вариант, на котором настаивает генералитет во главе с советником по национальной безопасности Гербертом Макмастером, — это усиление контингента, дорогостоящая и сомнительная по своей эффективности мера, к которой уже без особого успеха прибегал предшественник Трампа.
«США надеются, что после ввода дополнительных 10–20 тысяч военнослужащих наступит стабилизация обстановки, удастся снова ослабить талибов и после комплекса других мероприятий американцы смогут снова выйти из Афганистана, — поясняет Никита Мендкович. — Краткосрочный эффект от этого будет. Вероятнее всего снижение активности террористов в Кундузе и Бадахшане, где сейчас ситуация довольно тяжелая». Но долгосрочных результатов не предвидится.
В таких условиях начинают появляться совсем оригинальные решения. Президент США требует от советников найти финансовые обоснования присутствия в Афганистане — обсуждается вопрос добычи естественных ископаемых на территории страны.
Параллельно основатель легендарной частной военной компании Blackwater и по совместительству брат министра образования США Бетси Девос Эрик Принс предлагает Кабулу воспользоваться услугами своего нового детища: военно-воздушной ЧВК (частной военной компании), воюющей на штурмовиках середины прошлого века и боевых кукурузниках.
Предприниматель обещает, что его крылатые наемники смогут оказать эффективную огневую поддержку в течение часа после вызова из любого района Афганистана через приложение в смартфоне.
Наконец сам Трамп, раздраженный спором Бэнонна и Макмастера и понимающий, что стратегически верного решения тут нет, а все сводится к мастерству исполнителей, начал раздумывать над переводом своего советника по нацбезопасности на должность командующего американскими силами в Афганистане — с сопутствующим повышением до четырехзведного генерала в качестве компенсации. О таких мыслях главы государства сообщает со ссылкой на источники в администрации NYT.
Ведущий научный сотрудник Института проблем международной безопасности РАН Алексей Фененко считает, что нынешняя дискуссия об увеличении контингента нужна США прежде всего с точки зрения политического позиционирования в регионе.
«С моей точки зрения, американцам нужно в Афганистане тысяч семь-восемь (что соответствует нынешним показателям. — «Газета.Ru»), не больше. Реально воевать они не хотят. Главная задача командования США в этой стране — зафиксировать свое присутствие и упрочить выгодный плацдарм для своей авиации с прицелом на Среднюю Азию», — считает эксперт.
Кроме того, Фененко отмечает, что при нынешней политике администрации Трампа США могут потребовать от своих партнеров по НАТО взять на себя дополнительные обязательства и прислать собственные контингенты в рамках единой коалиции.
Никита Мендкович из Евразийского аналитического клуба называет идею США расширить военное присутствие в Афганистане «местной перезагрузкой». По его мнению, эта стратегия копирует боевую схему генерала Дэвида Петреуса, который в 2000-х годах использовал ее в Ираке, а после повторил в Афганистане, где командовал войсками с 2010 по 2011 год.
«Ключевой момент здесь — не наращивание войск как таковое, — рассказал собеседник «Газеты.Ru». — Прежде всего это отказ от ставки на авиаудары и более широкое использование десантных операций, нацеленных на уничтожение полевых командиров. В США она получила название «Стратегия ночных рейдов».
По словам эксперта, стратегия Петреуса в 2000-х годах неплохо себя зарекомендовала. «Она имела локальный успех. Выросло число пленных и уничтоженных боевиков», — добавил Мендкович.
Эксперт считает, что призывы к применению такой тактики генерала Джона Николсона, командующего афганской операции США, равноценны публичному признанию им собственной неэффективности, о которой говорит и Трамп. «Фактически это означает: «Мы не справились, ситуация ухудшается, так что давайте еще войск, мы повторим ту же операцию и, может, после этого все наладится», — объяснил эксперт в беседе с «Газетой.Ru».
