Цивилизация
Небольшая «однушка» в Самаре, в которой два дивана, холодильник, шкаф и механическая стиральная машинка «Малютка» и 12-летний «Дэу Матис» — это все, что есть у правозащитницы Людмилы Кузьминой. Все это по решению суда у нее могут изъять, если в семидневный срок после получения в письменном виде судебного решения она добровольно не заплатит сумму в 2,225 млн рублей. Таких денег у нее нет — даже если все это имущество продадут на торгах.
Еще есть пенсия в размере 11 тыс. рублей, половину из которой могут вычитать в счет погашения долга.
Людмила Кузьмина (признана в РФ иностранным агентом) возглавляла некоммерческую общественную организацию «Голос-Поволжье», ликвидированную решением суда летом прошлого года. Устав НКО исключал ведение коммерческой деятельности, извлечение прибыли или дохода и их распределения среди участников. С 2000 года Людмила Кузьмина наблюдала за выборами и защищала права избирателей. «Цель наша была простой: содействие развитию гражданского общества и защите демократических прав, свобод и общественных интересов, помощь в распространении правовых знаний и формирование эффективных правовых механизмов защиты конституционных прав граждан», — перечисляет Кузьмина «Газете.Ru».
Неприятности у самарской НКО начались после принятия закона об иностранных агентах: «Голос-Поволжье» отказалась вступать в реестр, после чего в организации начались проверки. В декабре 2012 года ее проводил Минюст России по Самарской области. Как следует из акта проверки, нарушений законодательства не обнаружено.
Однако в феврале 2013-го снова проверка — уже областных налоговиков, в марте — прокурорская проверка на предмет «исполнения законодательства о противодействии экстремизму общественными, религиозными и иными некоммерческими организациями». По ее итогам в апреле НКО в адрес Кузьминой вынесено предупреждение «о недопустимости использования средств из иностранных источников без регистрации в качестве иностранного агента и недопустимости участия в выработке решений органов государственной власти и законодательных инициатив, то есть участия в выборах и референдумах, политической деятельности».
В августе суд признал вынесенное предупреждение законным. После чего, в декабре 2014-го, прокуратура снова провела проверку. В это же время налоговики в своем акте признали пожертвование, которое получил московский «Голос» (организация включена Минюстом в список иноагентов) и частично передал самарцам, доходом НКО «Голос-Поволжье» и вменили самарской организации неуплату налогов на сумму 2,2 млн рублей.
Между тем еще в 2013 году «Голос» заплатил по этому пожертвованию налогов на сумму свыше 10 млн рублей.
Претензии были связаны с получением денег от Агентства международного развития США (USAID), которое сейчас запрещено в России. Касались они 2010–2012 годов, когда закон об иноагентах еще не был принят и USAID открыто и легально работало в России. USAID работало тогда в рамках межправительственного соглашения между Россией и США об оказании технической помощи, заключенного еще в апреле 1992 года. Соглашение было расторгнуто в октябре 2012 года, хотя до сих пор не опубликовано.
В обосновании своего решения самарские налоговики указали п. 6 «Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 г.». «Под национальными интересами РФ понимается совокупность внутренних и внешних потребностей государства в обеспечении защищенности и устойчивого развития личности, общества, государства», — говорится в документе.
Поэтому, как следовало из заключения налоговиков, гранты, полученные самарским «Голосом», не отвечают интересам России и выполнены в интересах США.
По этому факту — якобы неуплаты правозащитниками налогов — местный СК даже возбуждал уголовное дело, которое, правда, в сентябре 2015-го прекратили «в связи с истечением срока давности».
«И обыски у нас были — и дома у меня, и в офисе фонда, и на психиатрическую экспертизу меня отправляли. Мы же не хотели быть иноагентами и сразу свернули всю деятельности, а у банка, с которым мы работали, уже давно отобрали лицензию, — говорит Людмила Кузьмина. — А сегодня я узнала, что налоговики хотят и с ликвидированного по суду фонда получить налоги, поскольку снова обратились в суд — видимо, теперь их хотят собрать с членов правления, по аналогии с решением, которое вынесли по мне.
Хотя это абсурд. США в 2010 году не были врагами России — таковыми они стали лишь в 2012-м, а к распределению тех денег наш фонд вообще отношения не имел, и влиять на то или иное решение мы просто не могли.
В ноябре 2015 года суд первой инстанции признал претензии налоговиков незаконными и отклонил их иск, сейчас же все сделано с точностью до наоборот».
Сопредседатель движения «Голос за честные выборы» Григорий Мельконьянц считает, что в Самарском областном суде выдуманные налоги на организацию переложили на руководителя НКО, и это опасный прецедент.
«Проблема заключается в том, что Кузьмина отвечает сейчас за действия третьих лиц, выдвинутых к тому же задним числом, — говорит Мельконьянц. — Деньги, уже обложенные налогом, пытаются получить второй раз. Мотивируют это тем, что другое юрлицо и налоги были заплачены в другой области. Как это делается? Договор пожертвования признается недействительным, а называется, к примеру, договором оказания услуг, с которого можно взять налог. Между тем Кузьмина еще четыре года назад отчиталась за каждую копейку по той сумме. Сама Кузьмина получала только зарплату в размере 15 тыс. рублей. А теперь сравните это с теми суммами, которые суд хочет с нее взыскать, — они несопоставимы».
«Наверное, нужно объявлять сбор средств, — считает Наталья Таубина из «Общественного вердикта». — Решение уже вступило сегодня в законную силу, и, хотя, конечно же, оно будет оспариваться, если в семидневный срок не оплатить сумму, то возможно и уголовное преследование Людмилы Кузьминой».
Распространение такой практики, по мнению Таубиной, еще сильнее ухудшит положение НКО. «И так каждую неделю то или иное НКО получает решение о назначении штрафа. Зачастую присуждаемые суммы практически парализуют деятельность организаций, ведь штрафуют часто на 500 тыс. рублей, — говорит она. — Если же этот судебный прецедент распространят по стране, переложив материальную ответственность на руководителей фондов, то и так уже невыносимое положение правозащитников станет еще хуже, поскольку они будут рисковать личным имуществом».
Один из авторов закона о нежелательных организациях депутат Госдумы Александр Тарнавский говорит, что порой бывает «судебный произвол» и надо тогда судиться до последнего: «Я лично сам так поступаю».
«При этом надо понимать, что,
если человек занимается правозащитой или оппозиционной деятельностью, он должен быть в пять раз осторожнее, чем, допустим, тот же член «Единой России»,
которому «не заметят» проступок или просто не тронут, — поясняет он «Газете.Ru». — Правозащитника же привлекут к ответственности по формальным основаниям, с виду и не связанным с его основной деятельностью. Об этом я напоминаю постоянно не только оппозиционерам, но и самому себе».
НКО вносятся в реестр иноагентов с июня 2013 года. Сейчас в списке Минюста числятся 106 организаций. Штрафы для НКО постоянно обжалуются в судах, иногда успешно. Так, например, Мосгорсуд признал незаконным штраф «Голоса», а Верховный суд в декабре 2015-го впервые отменил для НКО штраф за отказ регистрироваться в качестве иноагента. Речь шла об Институте региональной прессы (ИРП), оштрафованном на 400 тыс. рублей.
В ситуации с Людмилой Кузьминой коллеги говорят, что постараются ее «выкупить», а параллельно будут обжаловать судебное решение. «Сложно представить, как можно собрать такую большую сумму, да еще так быстро, будем бизнесменов просить помочь, может, через соцсети деньги собирать, — говорят в НКО. — В любом случае мы обязательно постараемся ей помочь».