Цивилизация
Набирает обороты дело против Сагида Муртазалиева, влиятельного дагестанского политика, бывшего главы Кизлярского района, и его ставленника — 33-летнего Андрея Виноградова, который возглавил район в 2010 году. Их подозревают в финансировании терроризма и причастности к убийствам.
Задержание Виноградова проходило в лучших кавказских традициях. Ранним утром 27 июля был объявлен режим КТО, спецназ ФСБ взял штурмом дом Виноградова, разоружив его охрану и, по данным некоторых СМИ, сотрудников кизлярского РОВД, попытавшихся оказать сопротивление. После этого Виноградова оперативно переправили на вертолете в осетинский город Моздок, а затем в Москву.
В домах трех фигурантов — Виноградова, Муртазалиева и депутата Народного собрания Дагестана Омара Асадалуева — были проведены обыски.
Уголовное дело, по которому они проходят, было возбуждено по факту убийств в 2010 году начальника эксплуатационной газовой службы Кизлярского района ООО «Дагестангазсервис», заместителя начальника центра противодействия экстремизму при МВД по Республике Дагестан и покушения на убийство замглавы администрации Кизляра, сообщает пресс-служба СК. Кроме того, их подозревают в финансировании терроризма. Дело расследует Главное управление Следственного комитета России.
29 июля Басманный суд Москвы вынес решение арестовать Виноградова на два месяца. Муртазалиев же, по данным следствия, скрывается в Дубае. По данным пресс-службы Пенсионного фонда, Сагид Муртазалиев находится в отпуске по болезни, так как был прооперирован после повреждения связок. СК сообщил о намерении объявить его в международный розыск.
Одновременно с этим жители Кизляра собрали сход в поддержку в Муртазалиева и Виноградова, назвав уголовное преследование политическим заказом.
По данным издания «Кавказский узел», в нем приняли участие около 2 тыс. человек. «Статистически это много, — говорит старший научный сотрудник РАНХиГС Константин Казенин. — С одной стороны, в Кизлярском районе есть группы, которые очень активно поддерживают Муртазалиева и, видимо, будут продолжать это делать. А есть и те, кто вряд ли встанет на его поддержку», — поясняет он.
Последний «неформал»
Кизлярский район – место интенсивной миграции, и значительную часть его населения составляют переселенцы. Сторонники Муртазалиева — это в основном выходцы из западных районов горного Дагестана, прежде всего Цумадинского и Цунтинского.
Но даже в этой части региона его поддерживают далеко не все, судя хотя бы по ряду конфликтов сторонников Муртазалиева с другими выходцами из этих районов. Наиболее громкий случай произошел в марте 2012 года: в результате перестрелки на рынке Кизляра охранниками Андрея Виноградова были убиты выходцы из одного села Цумадинского района — депутат городского собрания Магомед Гамзатов, трое его братьев и племянник. Родственники убитых тогда перекрыли федеральную трассу и потребовали отставки Виноградова. Охранников в итоге оправдал суд присяжных. Верховный суд РФ также оставил приговор без изменений.
Исторически сложилось, что муниципальные главы районов и городов в Дагестане во многом остаются самодостаточными фигурами.
Это касается, прежде всего, городов, в которых сосредоточена экономическая активность, позволяющая местным элитам иметь собственные источники дохода.
Хотя Муртазалиева едва ли можно назвать типичной политической фигурой для Дагестана. В прошлом борец вольного стиля и олимпийский чемпион, он пришел в политику только в начале нулевых. «Такие неформальные лидеры были характерны для региона в 1990-е годы. Муртазалиев — последний появившийся здесь неформал, который был интегрирован в политическую структуру Дагестана», — рассказывает Константин Казенин.
По словам эксперта, у Муртазалиева есть несколько рычагов политического влияния.
Прежде всего, это наличие жесткой и организованной команды в Кизлярском районе, в котором его сторонники «могли рассчитывать на неформальный силовой ресурс».
Кроме того, республиканский Пенсионный фонд, который Муртазалиев возглавил в 2007 году, получив должность в федеральной структуре. И, наконец, влияние на соседние районы Северного Дагестана и серьезные связи за пределами региона.
Следующий после Амирова
В июне 2013 года после штурма федеральными силовиками был вывезен мэр Махачкалы Саид Амиров — влиятельнейший дагестанский политик, который долгое время считался непотопляемым. Среди предъявленных ему обвинений было и покушение на Муртазалиева: Амиров с племянником планировали сбить самолет Муртазалиева с помощью зенитно-ракетного комплекса «Стрела-2М» в аэропорту Махачкалы.
Падение Амирова случилось вскоре после назначения главой Дагестана Рамзана Абдулатипова, который объявил о начале кампании по очистке дагестанской власти.
«Ожидания были очень высокими, — рассказывает эксперт Международной кризисной группы Екатерина Сокирянская. — Казалось, что был сделан первый важный шаг на пути декриминализации дагестанской элиты. Но за арестом Амирова новых громких задержаний не последовало, остальные местные бароны остались на своих местах».
По словам эксперта, у многих возникло ощущение неоправданных ожиданий, и вскоре авторитет Абдулатипова сильно упал.
Сокирянская предполагает, что дела против Виноградова и Муртазалиева — «следующий шаг по демонтажу клановой дагестанской системы». Отчасти это могло быть сделано и для поддержки Абдулатипова. А некоторый спад напряженности в регионе, вызванный оттоком боевиков в Сирию, мог показаться подходящим моментом для зачистки от кланов.
Политические последствия
Кизляр — густонаселенный, многонациональный район со сложной внутриисламской ситуацией и плодородными землями, за которые постоянно ведется борьба, но Муртазалиев так или иначе удерживал ситуацию под контролем.
Теперь ответственность за непростой район в большей степени ляжет на республиканское руководство Дагестана.
И здесь возникает важный вопрос: будут ли в его распоряжении такие кадры, которые смогут заменить Муртазалиева. «Как показывает опыт борьбы Рамзана Абдулатипова с некоторыми другими муниципальными руководителями на юге Дагестана, с кадрами на муниципальном уровне, которые пришли бы на замену сильных руководителей, удаляемых из районов, дело обстоит не слишком хорошо», — говорит Константин Казенин.
Возможным последствием смены элит станет рост нестабильности в не самом простом районе одного из наиболее проблемных регионов Северного Кавказа, где остро стоит проблема джихадистского подполья.
Впрочем, два года назад многим тоже казалось, что, «если задержат Амирова, люди выйдут на площади и подконтрольная ему часть Дагестана взорвется, — вспоминает Сокирянская. — Но вышла лишь небольшая группа людей, как и сейчас в поддержку Сагида. Никакой дестабилизации не случилось: приехали, забрали на вертолете, и никто особенно не дернулся».
Сказать, что тогда республиканские власти полностью взяли под контроль Махачкалу, пока тоже нельзя. Об этом свидетельствует хотя бы кадровая чехарда вокруг поста главы города.
На первое время и.о. мэра стал ректор ДГУ Муртазали Рабаданов, основной задачей которого было сохранить контроль над городом без Амирова (с одной стороны, он был лоялен Абдулатипову, а с другой — не был совсем чужим для местных чиновников). Затем его сменил Магомед Сулейманов — видный представитель одной из влиятельных в Дагестане групп. «Он уже действовал довольно жестко, и рост его влияния был не по душе в Махачкале. Общего языка найти не смогли, и он с поста врио был смещен», — говорит Казенин.
В настоящий момент пост врио мэра Махачкалы занимает бывший министр строительства и ЖКХ республики Муса Мусаев, который считается человеком из команды премьера Дагестана Абдусамада Гамидова. Муртазалиев, который в свое время назывался одним из кандидатов на пост главы Дагестана, был прямым конкурентом.
«Пока уголовное преследование не началось, были предположения, что Муртазалиев может побороться с Мусаевом за пост мэра Махачкалы», — говорит Казенин.
Хотя, по его словам, и сейчас нет никакой гарантии для республиканского руководства, что выборы пройдут легко. «Вполне может появиться противовес», — считает Казенин. Если же Мусаев станет мэром, это будет означать, что город окончательно перешел под его контроль.
«Настоящий патриот»
Многие специалисты считают, что Муртазалиев был проводником влияния главы Чечни Рамзана Кадырова на приграничные районы Дагестана.
«Существуют неформальные отношения между наиболее влиятельными фигурами Дагестана и властью Чечни, — говорит старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа МГИМО МИД России Вадим Муханов. — Различные, скажем так, теневые вещи, которые существовали на территории Северного Кавказа, никак нельзя было осуществлять без нормального взаимодействия с соседями. Муртазалиев и еще две-три дагестанские фигуры контактировали и имели если и не формат доверительных, то формат теплых отношений с Грозным. Поэтому если и не прямо, то косвенно, если будут расследованы все дела, связанные с командой Муртазалиева, они могут вывести на чеченское направление».
«Естественно, арест (Виноградова. — «Газета.Ru») был санкционирован на самом высоком уровне. Возможно, для продавливания такого решения были подключены определенные группы влияния, но и у Сагида тоже очень мощное лобби. Например, у него очень хорошие отношения с Рамзаном Кадыровым — было кому замолвить за него слово», — говорит Сокирянская.
Рамзан Кадыров не раз демонстрировал свое расположение к Муртазалиеву, а тот бравировал связями.
«Я знаю его как настоящего патриота России, как человека, который не на словах, а на деле противостоял террористам и ваххабистам. И это было в то время, когда наделенные властью люди не всегда решались четко обозначить позицию по данному вопросу. Сагид активно помогал Первому Президенту ЧР, Герою России Ахмат-Хаджи Кадырову в борьбе с терроризмом», — написал в пятницу Рамзан Кадыров в своем инстаграме, назвав преследование Муртазалиева попыткой чьей-то мести «за его четкую позицию».
Напомним, «настоящим патриотом России» Кадыров ранее называл Заура Дадаева, подозреваемого в причастности к убийству оппозиционного политика Бориса Немцова.
Ассаламу алайкум! Мне задают вопросы в связи с известными событиями в Дагестане. Спрашивают, как я воспринимаю обыски и ...
«Совершенно очевидно, что в данном случае поддержка Кадырова не сыграла никакой роли. Хотя, возможно, какое-то время этот фактор и имел значение, ведь эта история про пятерых убитых известна давно, эти эпизоды не сегодня всплыли.
Федеральный центр не хочет, чтобы Кадыров имел влияние в Дагестане, и ему на это достаточно четко указывает», — говорит Сокирянская.
Казенин не исключает, что преследование Муртазалиева со стороны федеральных силовиков, с которыми недавно у главы Чечни разгорелся публичный конфликт, может быть ударом по позициям Кадырова: «Утверждать, что это была реальная причина, я не могу, но многие воспримут это именно так».