Цивилизация
На саммите АСЕМ в Милане в четверг Владимир Путин встретится с целым рядом европейских лидеров. Первые двусторонние переговоры пройдут с канцлером Германии Ангелой Меркель, которая на утреннем заседании бундестага дала понять, что разговор будет не из простых: «Я буду требовать от Путина полного соблюдения мирных соглашений на востоке Украины, — заявила канцлер, напомнив, что за время перемирия в Донбассе погибло более 300 человек. — Решающий вклад в деэскалацию должна сделать Россия».
Отдельно она отметила, что санкции против России — не самоцель и не исключают диалога с Россией, к которому Германия «неизменно стремится».
«Прорывов после встречи Меркель и Путина ждать не стоит, но это будет первая личная встреча политиков с начала июня, после большого количества телефонных переговоров. В любом случае, они были в постоянном контакте», — подчеркивает руководитель Центра германских исследований Института Европы РАН Владислав Белов.
Строго говоря, жесткая позиция Берлина по отношению к Москве, проявившаяся во время украинского кризиса, вполне укладывается во внешнеполитическую логику, которую фрау Меркель обозначала, когда только боролась за пост федерального канцлера.
Тогда, во время правления Герхарда Шредера, она грозилась «вести с Владимиром Путиным более жесткий диалог». Но партнером в ежовых рукавицах Меркель стала только теперь.
В первые же годы правления вектор был смещен как раз в сторону Москвы. Путина и Меркель часто называли комфортными друг для друга партнерами, напоминая, что между ними нет языкового барьера, а двусторонние переговоры зачастую длились по несколько часов.
Белов отмечает и то, что Путин отлично знаком и с той культурной средой, в которой взрослела Меркель.
Она выросла в ГДР, тот служил там, и дребезжащий звук неказистых автомобильчиков «Трабант», вкус пива «Радебергер» и шествия по улицам «юных тельмановцев» — все это создает и фон для беседы, и возможность посмеяться на общие темы.
Правда, отношение ко всем этим реалиям у двух политиков может быть принципиально разным. Меркель в итоге стала западным политиком до мозга костей, а Путин, судя по целому ряду косвенных признаков вроде создания «Народного фронта», аналогичного существовавшему в ГДР, испытывает определенную ностальгию по этой «витрине социализма».
Это делает понятнее те коррективы, что внесли в отношения двух стран украинские события. Для Москвы происходящее — восстановление исторической справедливости, нарушенной в 1991 году, а потому в Берлине отчетливо слышат дух «холодной войны». Германия оказалась первой европейской страной, организовавшей в начале февраля переговоры с лидерами украинской оппозиции, когда конфликт только набирал обороты.
В начале марта, с развитием крымского кризиса, риторика Меркель вообще потеряла всякий дружеский оттенок. «Если Россия продолжит свой курс, это будет катастрофа не только для Украины, это может отразиться на отношениях ЕС с Москвой, но самое главное — России будет нанесен огромный ущерб, как экономический, так и политический», — пригрозила тогда канцлер.
Тогда же американские СМИ растиражировали слова Меркель, якобы произнесенные ею в разговоре с Бараком Обамой, о том, что Путин — человек, «который пребывает в другой реальности».
Для Меркель это был принципиальный выбор: несмотря на то что в Германии существуют довольно серьезные антиамериканские настроения, а в российских прогосударственных СМИ тиражировалась идея, что между США и Европой назревает раскол, канцлер выбрала евроатлантическое единство.
Как объяснял в своей колонке для The New York Times немецкий обозреватель Клеменс Вергин, Германия десятилетиями перерабатывала свое нацистское прошлое, и для немцев стало шоком то, что «в другой стране авторитарный лидер стремится стабилизировать свой режим через внешнюю агрессию на основе этнического национализма». При этом не стоит забывать, что и отношения к событиями на Майдане в Германии тоже оказались неоднозначными: главным образом, из-за активной роли, сыгранной правыми радикалами.
При этом, считает Белов, большой ошибкой Москвы было бы решить, что Берлин стал к ней враждебен: «Немецкая культура — это культура критики, а не унижения своего партнера, попытка найти пути решения. У нас же эта жесткость принимается за враждебное отношение».
Берлин старался выбранной линии придерживаться твердо. Правда, уже спустя два месяца после выступления Меркель в бундестаге в Германии разразился медиаскандал: на фоне украинских событий косвенную поддержку Путину продемонстрировал работающий на «Газпром» экс-канцлер Шредер. Он отпраздновал свой день рождения в компании российского президента в Юсуповском дворце в Санкт-Петербурге. Один из высокопоставленных членов кабинета министров ФРГ тогда даже вынужден был напомнить немецким журналистам, что Шредер «не представляет германское правительство».
Шредер между тем неоднократно публично критиковал политику Германии в отношении России, а недавно заявил, что «новая политика в отношении России, основанная на конфронтации, о которой мечтают некоторые «ястребы», вредит самой Германии. Стоит отметить, что эта позиция оказывает дурную услугу бывшим коллегам Шредера по Социал-демократической партии, которые входят в коалиционное правительство Меркель, говорит Белов: «Его воспринимают сегодня, к сожалению, как фигуру со знаком минус».
Сама Меркель все это время продолжала угрожать Москве все новыми санкциями, неоднократно подчеркивая при этом, что «каждая страна Евросоюза имеет собственные отношения с Россией». За первые четыре месяца 2014 года экспорт из Германии в Россию сократился на $2,3 млрд (14%).
Незадолго до встречи Путина и Меркель Германия отменила участие в российско-немецком форуме «Петербургский диалог», который проводится с 2001 года и является важнейшей неформальной площадкой для встречи российских и немецких бизнесменов, а также диалога лидеров России и Германии. Однако накануне немецкие правозащитники попросили поднять во время встречи с Путиным вопрос о продолжении форума.
Тем не менее министр иностранных дел страны Франц Вальтер Штайнмайер заявлял, что многие мировые проблемы, как, например, отношения с Ираном или гражданская война в Сирии, не могут быть решены без участия Москвы.
Двусторонние трения сказались на отношении россиян к Германии, которую раньше неизменно считали скорее союзником. Согласно последнему опросу ВЦИОМ, если в 2008 году она воспринималась в качестве одного из главных союзников России и пользовалась симпатией 17% граждан страны, то сейчас крупнейшему торговому партнеру России симпатизируют только 2% респондентов.
Аналогичные опросы в самой Германии дают похожие результаты: после присоединения Крыма только 10% немцев оценивают Россию как надежного партнера. При этом 76% опрошенных указывают, что отношения между обеими странами надолго испорчены, совсем недавно таковых было только 33%.
Отношения меняются к худшему теперь уже по инерции из-за отсутствия уверенности в перспективах урегулирования в Донбассе, объясняет завотделом Центра ситуационного анализа РАН Сергей Уткин: «Собственно, это и должно стать основным обсуждаемым вопросом. Если удастся обеспечить переход к политическому диалогу, это позволит постепенно восстанавливать утраченное доверие».
