Цивилизация
Книга бывшего главы Пентагона Леона Панетты «Worthy Fights» (неофициальный перевод — «Битвы, которые того стоят») открыто критикует Барака Обаму за быстрый вывод войск из Ирака в 2011 году. Белый дом «так хотел поскорее избавиться от Ирака, что решил вывести войска, вместо того чтобы заключить соглашение, которое бы сохранило наше влияние», пишет Панетта.
Экс-министр обороны достаточно жестко критикует и позицию Обамы по Сирии: по его мнению, президент должен был с самого начала вооружать «умеренные» группы противников Башара Асада, но он этого не сделал.
Панетта обвиняет Обаму в «подрыве доверия к США»: американский президент обозначил «красную линию», которую Асаду переходить нельзя — применение химического оружия, — однако, когда сирийский президент не испугался угрозы, никаких решительных действий со стороны американцев не последовало.
По мнению политолога-американиста, эксперта Российского совета по международным делам Андрея Сушенцова, публикация критических по тону воспоминаний говорит о политических амбициях Панетты: «Может, он видит себя на каком-то другом посту. И поэтому сейчас стремится показать, что его роль во всем происходившем была позитивной. Где мог — помогал, где не мог — старался дать дельный совет», — говорит политолог.
Экс-глава Пентагона не первый экс-сотрудник, кто выражает свою «нелояльность» к Обаме, используя популярную в Америке традицию политических мемуаров.
Ранее с критикой президента в своей книге воспоминаний «Министр на войне» выступил предшественник Панетты Роберт Гейтс. Одно из главных заявлений в книге: Обама принимал решения по ситуации в Афганистане, руководствуясь политической, а не военной логикой. Хотя в книге есть и комплиментарные пассажи, Обама был вынужден публично оправдываться за свою политику после ее выхода.
Книги, которые читают
Самыми «разоблачительными» мемуарами во времена правления Джорджа Буша прославился член команды его первого срока, бывший глава минфина США Пол О'Нил. В своей книге «Цена лояльности» политик, известный вполне дружескими отношениями с Бушем, разругал не только финансовые решения его администрации, но и операцию в Ирака.
Главное обвинение — интервенция в Ирак готовилась за несколько месяцев до трагических событий 11 сентября 2001 года.
Публикация «разоблачительных» мемуаров — часть американской традиции: «В США, в отличие от нас, совершенно другой подход в рамках сотрудничества в одном правительстве. У нас доминирует подход лояльности — сор из избы не выносить. А они считают возможным обсуждать действия своего руководителя. Но, правда, когда ты уже не в офисе, а ушел в отставку. Это не считается зазорным. Хотя нередко это выглядит как осуждение своего бывшего начальника и стремление выгородить себя, снять ответственность за решения, которые ты принимал», — говорит Сушенцов.
Литературный критик Константин Мильчин говорит, что можно выделить два типа политических мемуаров: «Есть биографии, завершающие активную политическую карьеру, когда политик пытается скорректировать свой след в истории». Он приводит такой пример: «Английский адмирал Нельсон несколько раз умирал. Такие серьезные были ранения, что он думал, что умирает. Поэтому осталось несколько его последних слов». Второй тип — «книжка, в которой политик хочет закрепит ряд своих идей». Например, биография Обамы «Мечты моего отца».
«В Америке есть большая традиция таких книг, которые становятся новостным поводом: у Моники Левински уже четыре книги вышло, например. Там эти книжки читаются и становятся медийным событием. У нас другая ситуация, у нас такой традиции нет. Да, у Ходорковского выходили мемуары, они продавались, но у нас в принципе значение книги ощутимо меньше, чем в Америке», — считает издатель, один из соучредителей магазина «Фаланстер» Борис Куприянов.
Как отмечает глава Центра Рузвельта при МГУ Юрий Рогулев, в США для мемуаров политиков «вопрос содержательный всегда тесно переплетается с вопросом коммерческим: «Как продать скучную, пресную книгу?» Без критики такие вещи не оживить. Кроме этого, нельзя забывать, что мемуары и автобиографии всегда представляет автора в выгодном свете.
Книга О'Нила, например, вызвала настоящий гнев в администрации США, что еще больше увеличило к ней интерес со стороны читателей, сделав бестселлером». Впрочем, на все обвинения Джордж Буш ответил в собственных мемуарах.
«Книжка Буша сводится к оправданию по всем пунктам: где он был и как себя вел 11 сентября, почему было провалено спасение людей в Новом Орлеане, когда прорвало дамбу. Зачем нужно было вторгаться в Ирак...» — говорит Мильчин.
Большой скандал в 2011 году вызвала публикация мемуаров «В мои времена» другого члена команды Буша, Ричарда Чейни. Один из самых влиятельных и одиозных американских политиков оправдывал пытки в отношении подозреваемых в терроризме, которые применялись американскими спецслужбами после 11 сентября. После публикации книги американское издание US News and World Report назвало ее «самой печальной историей нашего времени».
В свою очередь международная правозащитная организация Human Rights Watch даже призвала к аресту экс-вице-президента за нарушение международных конвенций против пыток.
Нередко политики не ограничиваются мемуарами и используют иные литературные жанры. «Бывший президент Франции Валери Жискар д'Эстен, который вдруг стал романистом, в одной из своих книжек подробно описал, как он занимался сексом с принцессой Дианой», --рассказывает Мильчин.
Из отечественных примеров — бывший мэр Москвы Юрий Лужков. Мемуаров он писать не стал, но свою желчь излил в поэме «Сократ всегда Сократ», где среди античных героев угадываются действующие политики и государственные деятели.
Где живут политические мемуары
Возможность писать откровенные воспоминания о действующем или о бывшем президенте — один из признаков демократического общества, пишет в своей книге «Политические мемуары: Эссе о политике воспоминаний», вышедшей в 1994 году, американский историк Джордж Эгертон.
«Потенциал мемуаров как проводника политической мысли и врага официальной закрытости заставлял правительство прибегать к контролю не только в тоталитарных обществах, но и в демократии», — отмечает автор в предисловии к книге.
Попытки запретить публикацию мемуаров по различным причинам на Западе случаются довольно часто. Недавно выходу биографии о своем политическом прошлом попытался воспрепятствовать экс-канцлер ФРГ Гельмут Коль. Ветеран германской политики считает что автор, журналист Гариберт Шван, нарушил предписание суда, который запретил ему использовать записи почти 600-часового интервью.
Представить ситуацию, что в России кто-нибудь из бывших или действующих соратников президента пишет про него разоблачительные мемуары, довольно сложно. Традиция политических мемуаров у нас хотя и существует, но сильно зачахла.
Воспоминания бывшего начальника службы безопасности президента Бориса Ельцина Александра Коржакова «От заката до рассвета» очень напоминают банальное сведение счетов. «Зачем надо было лить грязь на семью Бориса Николаевича?» — искренне возмущался давний оппонент Ельцина, экс-вице-президент Александр Руцкой, хотя и сам немало критиковал президента.
Никто из экс-советников президента Владимира Путина также не писал мемуаров. Единственной попыткой «авторизованных» записок о тогда еще премьере Путине является небольшая книга «От первого лица», написанная журналистами «Коммерсанта».
«В 90-е были довольно популярны книжки политиков действующих, они непрерывно выходили», — говорит Мильчин. На сейчас их практически нет. Любопытно, что две большие и серьезные биографии Ельцина были написаны американцами, автор последней — американский профессор Тимоти Колтон.
Еще одно отличие наших и западных мемуаров: «Большинство политиков пишут книги не сами, а с чьей-то помощью. На Западе принято указывать «такой-то при помощи такого-то», — говорит Мильчин. — У нас это почему-то не прижилось. Считается, что люди пишут книжки сами. У нас сегодня книга сама по себе не так популярна. Или наши господа исходят из логики — пусть у нас хоть потоп, зачем сейчас оставлять мемуары. Может, потому, что окончательно перестала быть сфера политики публичной».
