Цивилизация
Среди фигурантов дела активистка левого движения Дарья Полюдова, участник оппозиционных митингов Сергей Титаренко, житель Геленджика Андрей Чернышев, а также еще два человека, скрывшихся на Украине.
Максимальный срок наказания — четыре года лишения свободы.
Накануне Полюдову и Титаренко, содержащихся в СИЗО №5 управления ФСБ по Краснодарскому краю, посетили члены региональной общественной наблюдательной комиссии Вячеслав Потапов и Марина Романова. Жалоб на условия содержания оба арестанта не высказали. Полюдова находится в камере с телевизором, холодильником, спит на раскладушке.
«Единственная жалоба – во время еще административного ареста в камеру к Полюдовой приходил оперативный сотрудник ФСБ, который принес сигареты и шоколад, попросив в ходе доверительной беседы дать объяснения, — рассказал «Газете.Ru» Вячеслав Потапов. – И в объяснениях он записал, якобы со слов Полюдовой, что ее целью были призывы к изменению конституционного строя и территориальной целостности России. Хотя она ему объяснила, что стремится изменить только подходы по социальным и экономическим вопросам».
25-летняя активистка подписала лист опроса, не обратив внимания на записанную в самом конце фразу. Уже при допросе следователь предъявил эту информацию в качестве доказательства вины. «Полюдова назвала действия оперативника «манипуляцией», так как в начале опроса ее слова были переданы верно, что притупило бдительность», — пояснил Потапов.
Второй арестант, Сергей Титаренко, со слов правозащитников, заявил, что «со всем изложенным согласен, но не согласен с тем, как следствие трактует его высказывания в интернете». «Более того, он сказал, что заключил соглашение. Потом запнулся и, посмотрев на стоящего рядом начальника СИЗО, видимо, понял, что проболтался. Какое соглашение – остается только догадываться», — подытожил Потапов.
Гражданские активисты из Краснодара, с которыми пообщался корреспондент «Газеты.Ru», считают, что это свидетельствует о том, что в деле о сепаратизме может быть применен принцип преюдиции, который уже использовался в ходе «болотного дела», — обязанность судов принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу судебным решением по другому делу, в котором участвуют те же лица. Один из фигурантов возьмет на себя вину и своими показаниями «потянет» остальных.
О применении этого принципа впервые широко заговорили после того, как виновным по делу 6 мая признал себя Максим Лузянин. Как объяснил «Газете.Ru» адвокат Дмитрий Динзе, в итоговом приговоре судья сослался на дело Лузяина и таким образом преюдиция была действительно применена.
При этом нельзя говорить, что соответствующую роль обязательно сыграет Титаренко: несмотря на участие в протестных митингах и активность в социальных сетях, он не общался близко с другими оппозиционерами, и о нем они практически ничего не знают.
Домаршировались
Кубанское сепаратистское дело, безусловно, имеет общероссийское значение. Несмотря на отсутствие в РФ прецедентного права, дальнейшее правоприменение по соответствующей статье будет во многом определяться происходящим сейчас в Краснодаре.
«Настроя на отделение Кубани от России сегодня в Краснодарском крае нет. Он отсутствует и как массовое движение, и даже среди местных интеллектуалов. Летний всплеск активности в этом вопросе оказался элементом информационной войны между Россией и Украиной, не более того», — объясняет местный политолог Михаил Савва.
До того как попасть за решетку за сепаратизм, 25-летняя Дарья Полюдова, успевшая побывать членом КПРФ, «Левого фронта», «РОТ-Фронта» и несколько месяцев назад вступившая в незарегистрированную «Объединенную коммунистическую партию», проводила одиночные пикеты в Новороссийске. За полгода бунтарка пять раз отбыла административный арест в городе-герое, поэтому перебралась в Краснодар. Здесь выпускница университета МВД активно выступала против российского вмешательства в события на востоке Украины. Дарья стала одним из организаторов «Марша за федерализацию Кубани», но накануне акции была задержана за «мелкое хулиганство». Из камеры для административно задержанных ее, уже по уголовным делам, увезли в ФСБ.
Близкий знакомый Полюдовой, активист «Солидарности» Виктор Чириков рассказал «Газете.Ru», что нигде в социальных сетях Дарья не призывала к отделению Краснодарского края от России. «В переписке с украинскими националистами она настаивала: пусть Крым останется российским, пусть Кубань будет российской, главный тренд – «борьба с буржуями», права рядового народа», — объяснил Чириков.
На сам «марш» 17 августа пришли всего несколько активистов, которых поджидали русские националисты и полиция.
21-летнего Вячеслава Мартынова на глазах у стражей правопорядка из-за сине-желтой ленточки ударил в лицо член «Русской общины» Александр Мановицкий, угрожавший «бандеровцам» похожим на пистолет предметом. Полиция при этом задержала Мартынова. Отбыв административный арест, тот выехал на Украину. Сейчас оказавшийся в списке экстремистов краснодарец ожидает рассмотрения заявления о статусе беженца, остановившись у знакомых в Харькове.
Между тем характер Полюдовой, видимо, действительно не сахар. Проблемы у нее возникали не только с политическими единомышленниками, но даже при подборе адвоката.
«Когда я искал Дарье защитника, — рассказывает Чириков, — ассоциация «Агора» предложила адвоката Марину Дубровину, но они раньше пересекались по административному делу в Новороссийске, и у них были трения. Дарья от нее отказалась», — объяснил собеседник
Работающий в Сочи адвокат «Агоры» Александр Попков рассказал «Газете.Ru», что в случае Полюдовой можно провести параллель с делом челябинца, перепостившего обращение «Правого сектора» (организация запрещена в России) и обвиняемого теперь в публичных призывах к экстремизму. «Там показательна фактура, которую набрали следователи в качестве доказательств, в том числе и участие мужчины в оппозиционной деятельности, — пояснил юрист. — Фактически это вменяется ему в вину как доказательство умысла. Оппозиционность становится отягчающим обстоятельством».
Посадки не на шутку испугали немногочисленных кубанских активистов.
Несколько человек на время уехали в другие города, другие потихоньку смиряются с мыслью о скором приходе органов. О еще одном активисте, проходящем по делу, Андрее Чернышеве известно совсем мало: в крупных оппозиционных мероприятиях мужчина замечен не был. Он жил в Геленджике и активно общался в социальных сетях, в том числе и по теме украинского конфликта.
Среди обвиняемых в организации «сепартистского» марша кубанский психолог Петр Любченков, который перебрался на Украину еще в начале июля. «Прямо сейчас на Кубани нет явных сепаратистских тенденций, — рассказал он «Газете.Ru». – Для них нужно серьезное ухудшение экономической ситуации, чтобы народ выражал недовольство властью. В Краснодарском крае людей, недовольных Путиным, слишком мало, и они разрознены».
Рассказывая о сорвавшемся марше, подчеркивает: августовская акция «была началом движения», основная задача заключалась в том, чтобы поддержать Украину и показать лицемерие Кремля: почему россиянам в Донбассе можно смуту затевать, а на Кубани нельзя? Собеседник признается, что по адресу краснодарской прописки никаких официальных бумаг о причислении к экстремистам или следственным действиям ему не приходило. Несколько раз мужчины в штатском, представившиеся полицейскими, расспрашивали соседей о его местонахождении.
Между тем репутация Любченкова, как и Полюдовой, весьма специфична. Первые проблемы с правоохранительными органами, по его собственным словам, начались у него после того, как он горячо приветствовал майские события в Одессе, закончившиеся гибелью десятков людей в Доме профсоюзов. Тогда и краснодарские гражданские активисты, и его собственные коллеги усомнились в психической адекватности Любченкова.
Несколько раз он пытался попасть на Украину со стороны крымского города Армянска, но его разворачивали украинские пограничники. После вмешательства киевских друзей активист перешел границу на пункте пропуска в Новоазовске.
Теперь 39-летний психолог переехал в Одессу и в новой стране пошел в армию добровольцем.
«Никогда раньше не держал в руках оружия, я мирный человек... был. Сейчас научился стрелять из автомата и еще многому. Теоретическая подготовка в самой Одессе проходит, практическая — на полигоне, в лагере под городом, — описывает свои будни краснодарец. — Множество простых одесситов тренируются и учатся ведению партизанской войны на случай оккупации. Под городом волонтеры очень активно роют окопы и укрепляют блокпосты — помогают военным. Здесь очень простая дихотомия у нас, вне зависимости от этнической принадлежности, мы говорим «наши» и «русские». Все просто. Война же».
