Цивилизация
— Вы работали послом в России с 2004 по 2008 год. В одном из последних интервью перед отъездом вы сказали, что Москва — вершина вашей дипломатической карьеры. Что-нибудь поменялось с тех пор?
— Нет-нет! Это были одновременно захватывающие и очень непростые времена. Но работа дипломата как раз интереснее тогда, когда она бросает вызов, стимулирует. Но я очень люблю Россию, люблю русских. И мне действительно доставляло огромное удовольствие работать здесь.
— Последние полтора года вашей службы вы были объектом постоянного преследования со стороны прокремлевских активистов. Инцидент с «Нашими», которые атаковали вас за участие в конференции оппозиционной организации «Другая Россия», исчерпан? Или обида осталась?
— «Наши» были очень надоедливыми, назойливыми. Обидно, что все это вообще происходило. Иногда меня их назойливость вгоняла в настоящую депрессию. Я переживал и за себя, и за свою семью. Спасибо, что тогда очень оперативно помогли в Министерстве иностранных дел России.
— Как в целом складывалась ваша работа здесь в тот период? Насколько легко было находить общий язык на официальном уровне?
— В целом, я думаю, отношения были лучше, чем можно было ожидать. В ситуации, когда сама система мешает официальным лицам принимать самостоятельные решения и когда сами отношения между странами оставляют желать лучшего, на личностном уровне люди всегда готовы помочь всем, чем можно.
— Ваше отношение к роли России в связи с украинским кризисом значительно отличается от позиции других представителей ЕС… Как вы считаете, почему санкции не работают?
— Здесь есть ошибки с обеих сторон.
Россия не права в том, что захватила Крым и разжигает конфликты на востоке Украины. С другой стороны, ЕС тоже допустил целый ряд ошибок. Сейчас основная цель — преодолеть те предрассудки, которые имеются на Западе относительно России. Они лишь провоцируют истерию «холодной войны». Я очень надеюсь, что отменят санкции, которые мешают ведению бизнеса и с той, и с другой стороны.
Политика российского правительства понятна, ее цели ясны. Россия хочет видеть нейтральную Украину, ту Украину, которая уважает права русскоязычного населения России. И обе эти цели мне кажутся вполне достижимыми. Президент Порошенко очень осторожен в вопросе вступления Украины в НАТО. Состояние Украины на данный момент делает невозможным участие Украины в НАТО, и это будет продолжаться еще долгое время.
Это понятная всем мера предосторожности. Договор не может быть подписан в обозримом будущем. Порошенко признает, что условия, которые выдвигает Путин, вполне осуществимы. Сейчас главная задача — сесть за стол переговоров с участием России, Украины и ЕС и достичь согласия по тем вопросам, по которым это возможно.
— О каких предрассудках вы говорите?
— Предубеждения есть не только на Западе, но и в России. С обеих сторон, особенно в силовых ведомствах, сильна память о временах «холодной войны», и обе стороны продолжают подозревать друг друга. Это губительно, так как это мешает сотрудничеству, которое могло бы помочь преодолеть исторический антагонизм, построить доверительные отношения и работать на благо будущего.
Одно из самых печальных последствий кризиса на Украине: он отбросил процесс построения доверительных отношений на десятилетие или даже больше.
— Вы долго работали с российской властью. Как вы думаете, насколько искренне в Москве убеждены, что «майданы» инспирированы извне?
<1>
— В Москве действительно существует мнение, что все «майданы» — хорошее слово — стали результатом внешнего подстрекательства. Это неправда. Выступления против коммунизма в Западной Европе в 1989-м несомненно были по-настоящему народным движением. «Революция роз» в Грузии и украинская «оранжевая революция» имели такой же характер. Просто западные правительства, как и общественное мнение, всегда симпатизируют восстаниям, которые действительно направлены против коррупции и беззакония. А в последних двух случаях было именно так.
— Политика НАТО в отношении России сегодня, на ваш взгляд, оправданна?
— Безусловно, то, что Россия делает на Украине, не может не вызывать беспокойство у таких государств, как Польша и страны Балтии. Они являются ближайшими соседями России и имеют сложные исторические связи. НАТО не может не учитывать этого, поэтому альянс хочет расширить свое влияние в этом регионе.
Но вопрос о вступлении Украины в НАТО еще долго не будет внесен в повестку дня. На последнем заседании, которое состоялось пару недель назад, этот вопрос даже не поднимался. Более того, причины нынешней напряженности между Россией и Западом тоже не обсуждались.
— Лондон сегодня проводит собственную политику в отношении России или все же в большей степени действует с оглядкой на США?
— Британия всегда формально придерживалась по этому вопросу одной линии с Вашингтоном и остальной Европой. Но Лондон сегодня заинтересован в том, чтобы как можно быстрее нормализовать деловые отношения.
— А ваши прогнозы по восстановлению отношений между Россией и ЕС сегодня каковы?
— Во многом все решат дальнейшие события на Украине. В октябре там пройдут выборы, по результатам которых может быть сформировано весьма антироссийское правительство. Все, что мы можем сделать, — держать руку на пульсе.
Уверен, что ЕС готов в любую минуту начать сворачивать санкции, существует много ожиданий на этот счет, и они должны сбыться.
— Вы по-прежнему бываете в России?
— Я очень люблю сюда возвращаться. Люблю Москву, но больше всего люблю Санкт-Петербург, хотя и давно там не был. С удовольствием бы приехал, чтобы послушать музыку, походить по музеям.
