Цивилизация
— Вы участвовали в выборах президента трижды. Пока неудачно. Однако последние опросы предрекают вам победу в первом туре. Настал ваш звездный час?
— Я не социолог, не мое дело оценивать шансы. Социологические исследования проводят другие. У меня есть определенный опыт, знания, которые позволят в какой-то степени реализовать те цели, которые я перед собой поставил.
— Ходили слухи, что по крайней мере некоторые ваши соперники — Бжания и Кишмария — из одной команды и кто-то из них может снять свою кандидатуру в пользу другого. Вы не опасаетесь размытия электората и вероятного второго тура?
— Этого я не боюсь. Я уже столько набоялся за эти годы, что сейчас мне очень легко.
— В гонке участвуют одни силовики. Чем обусловлена такая ситуация? Неужели гражданские не могут возглавить страну?
— Все-таки в стране есть запрос на порядок.
— Но силовики были и раньше, а порядка особого не было…
— Сильная рука и думающая голова – это две разные вещи. Сильной рукой можно наломать дров. А думающей головой можно построить государство.
— Давайте вернемся немного назад. Почему в Абхазии опять произошли волнения? Почему Александр Анкваб не смог договориться с оппозицией? Была ли возможности не доводить его до вынужденной отставки?
— Его никто не доводил до отставки, он сам себя довел. Потому что мысль, которую мы все время пытались до него донести — что необходима реформа политической и экономической системы, — он так и не понял. Не понял, что реформы назрели. В нашей стране безработица около 70%. Не видеть таких сложностей в социальном, экономическом положении страны было неверно. Человек, который, будучи в оппозиции, декларировал проведение реформ в кратчайшие сроки, придя во власть, этого не сделал.
— А вы сможете? Какие будут ваши первые шаги в случае избрания?
— Мы уже начали эти реформы, еще не придя во власть. В парламенте мы сделали первые шаги по конституционной реформе. Создали парламентскую конституционную комиссию, которая занимается вопросами перераспределения полномочий между ветвями власти, реформой избирательной системы, местного самоуправления, готовит поправки к конституции. Они наделят парламент большими полномочиями по контролю за исполнительной властью. Абхазия останется президентской республикой, но влияние парламента будет усилено.
— Как вы полагаете, почему Москва не стала защищать Анкваба до последнего? Не считаете ли вы, что его отставка прошла при молчаливой поддержке России?
— Это вопрос к российской стороне. Я, например, видел у Москвы желание урегулировать конфликт на этапе событий 27 числа (в этот день прошел митинг оппозиции, который перерос в попытку госпереворота. — «Газета.Ru»). Россия сделала немало, чтобы стороны говорили между собой. К посредничеству России и оппозиция, и власть относились хорошо.
— Вернемся к текущей кампании. Вы и ваши конкуренты подписали общественно-политический договор, в котором есть пункт о национализации «незаконно приватизированной госсобственности». Не станет ли он поводом для нового раскола элит и еще одного переворота?
— Никакой опасности нет. Должен просто быть закон, что, если объекты приватизированы, а никаких работ по ним не делалось, они должны быть возвращены в собственность государства. Например, есть гостиничный комплекс, который был взят пять, десять лет назад, и ничего сделано, чтобы этот объект стал работать. Та же гостиница «Абхазия», которую называют лицом Сухума. И таких объектов много.
— Вы выступаете за максимальное упрощение пограничного контроля на границе с Россией. Считаете, что это даст толчок развитию экономики республики?
— Открытые границы позволят решать многие вопросы в более спокойном режиме. Этот опыт нарабатываем не только мы, он распространился во многих странах. Ничего опасного ни для Абхазии, ни для России я в этом не вижу.
— Но одним из главных барьеров для развития экономических отношений между Россией и Абхазией выступает запрет на владение недвижимостью для неграждан Абхазии. Вы как-то намерены решать эту проблему?
— Вопрос доступа к абхазской недвижимости будет решен. Сейчас прорабатывается закон, который будет регламентировать порядок работы с недвижимостью. Должен быть создан нормальный рынок недвижимости. И никаких запретов на этом рынке быть не может. Но необходимо создать механизмы для его регулирования.
— Может ли Абхазия выиграть что-то от продуктового эмбарго, наложенного Москвой на продукцию с Запада? Есть ли возможности нарастить сельскохозяйственный экспорт?
— Пока у Абхазии нет таких ресурсов. Но сейчас можно было бы начать подготовку к этому. Но это длительная работа.
— Вы выступаете за более тесную интеграцию экономик России и Абхазии. Не секрет, что Абхазия серьезно зависит от дотаций из российского бюджета. Возможно ли однажды присоединение Абхазии к России?
— Абхазия не может стать никакой частью России. Россия как раз заинтересована, чтобы Абхазия состоялась (как независимое государство. — «Газета.Ru»). Никакого другого подхода быть не может.
— Тогда как вы намерены добиваться финансовой независимости от России? Ведь говорить о полном суверенитете сейчас нельзя.
— Самим научиться «удить рыбу»
— Почему это не было сделано раньше?
— Потому что приоритетной задачей предыдущей власти было проедание тех возможностей, которые предоставляла Россия.
— Вы пообещали отправить на скамью подсудимых всех причастных к хищениям российской помощи. Могут там оказаться ваши соперники по президентской гонке?
— Мои нынешние оппоненты «к столу» особо не были допущены. Их задачей было работать по вопросам безопасности. А экономическими вопросами, финансовыми потоками занимались совершенно другие люди.
— Кто, например? Премьер-министр?
— Тот же премьер-министр. А что, без президента решались эти вопросы? Сомневаюсь, что президент мог не знать. И другие чиновники, которые были задействованы в этом процессе. А какая их мера ответственности – это не мне определять. Но, если будут доказательства, будут соответствующие решения.
— Значит, в тюрьме могут оказаться и Анкваб, и Лакербая, и все остальные….
— Я этого не говорил. Я говорил, что они должны были знать об этих нарушениях. А будут ли они привлечены – это покажет расследование.
— А как вы будете выстраивать отношения с Тбилиси? Накануне выборов грузиноязычные жители Гальского, Ткварчельского и Очамчирского районов были поражены в избирательных правах. Что вы предпримете для интеграции грузиноязычного населения в абхазское общество и абхазскую политику?
— Прежде всего, это обеспечение правопорядка на территориях, где они живут. Создание основ для социального развития. И получение гражданства в соответствии с нашим законодательством, а не как делалось ранее, когда людям просто выдавались паспорта в нарушение закона о гражданстве. Если у людей есть желание быть гражданами Абхазии, они должны пройти все необходимые процедуры.
— Что им для этого потребуется? Учить абхазский язык?
— Не стоит акцентировать вопрос на знании абхазского языка. Тем более в основой массе это люди, в свое время переписанные из абхазов в грузины, многие из них говорят на абхазском. Никто им не запрещает учить грузинский язык, учиться в грузинских школах. В этом нет никаких проблем. Что касается программ обучения, то, конечно, они должны быть абхазскими, а не грузинскими.
— Но они все равно ощущают себя больше грузинами, чем абхазами. Как вы хотите добиться, чтобы они ощущали себя гражданами абхазского государства? Будут, например, квоты на представительство в парламенте?
— Мы говорим, что депутатский корпус должен формироваться в соответствии с новым законом о выборах, по партийным спискам. И в каждый партийный список должны быть включены представители различных национальностей. Это как раз позволит обеспечить представительство всем народностям Абхазии в парламенте и в исполнительной власти.
— На каких условиях возможна нормализация отношений между Абхазией и Грузией? Грузия вряд ли признает абхазское государство.
— У нас голова от этого не болит. Не признает, что теперь делать... Много государств живут непризнанными, ничего страшного в этом не вижу. Сейчас переговорный процесс с Грузией идет только на женевской площадке. Но для расширения переговоров Грузия, прежде всего, должна признать Абхазию и подписать документ о неприменении силы. После этого возможен двусторонний диалог.
— А вы готовы признать республики на востоке Украины? Позвать их в СНГ-2?
— Если такое обращение с их стороны будет — будем думать, рассматривать этот вопрос.
