Цивилизация
Замоскворецкий суд Москвы отправил Михаила Косенко, обвиняемого по делу о массовых беспорядках на Болотной площади, на принудительное лечение в психиатрической больнице. Косенко — единственный из фигурантов «болотного дела», которого обвиняют по ч. 2 ст. 318 УК РФ (применение насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении представителя власти). Как утверждало следствие, Косенко применил в отношении представителя власти — омоновца Александра Казьмина — физическое насилие, опасное для его здоровья.
Неделю назад прокурор просил суд применить к Косенко принудительные меры медицинского характера, ссылаясь на врачебную экспертизу. Косенко является инвалидом II группы и стоит на учете в психоневрологическом диспансере. Прокурор потребовал отправить его на принудительное лечение в стационарное заведение общего режима. В том случае, если речь идет о принудительном лечении, напоминает «Росузник», оно может оказаться пожизненным.
Адвокат правозащитной ассоциации «Агора» Дмитрий Динзе говорит, что «людей, которым назначается принудительная мера медицинского характера, держат довольно долго».
«По три, четыре, пять лет. В зависимости от показаний, по состоянию здоровья… Как показывает практика, такие люди содержатся там в течение года стабильно, но чаще всего минимум три года», — рассказал «Газете.Ru» Динзе.
В подобных учреждениях, отмечает адвокат Ирина Хрунова, настолько плохо с финансированием, что врачам выгоднее держать у себя «тихих»: «Ну, чтобы было с ними меньше возни. И как только у них появляется проблемный пациент, они его, как ни странно, сразу хотят выписать. А «тихих», наоборот, держат как можно дольше. Просто не хватает персонала, который бы занимался подобными пациентами».
При этом попасть к своим подзащитным в подобные учреждения, утверждают адвокаты, вполне возможно. «Я сколько ни ходил к своим клиентам, меня всегда пускали, никаких противопоказаний не было», — продолжает Динзе.
«Это учреждение можно назвать тюремной больницей для психически нездоровых людей. Я недавно была у одного клиента по просьбе его мамы, и мне пришлось немного побороться, чтобы попасть к нему, но это был не страшный бой. Мне пришлось ответить на ряд вопросов врача, но меня в итоге пустили», — согласна с Динзе Хрунова.
В своем последнем слове после прений в Замоскворецком суде Косенко высказал опасение, что в его дальнейшем лечении могут использоваться такие сильнодействующие препараты, как «Аминазин» и «Галоперидол».
«Галоперидол» еще применяют, но в исключительных случаях. Либо в случае агрессивного поведения, сопряженного с опасностью для жизни персонала или других больных, либо если пациент намерен себе причинить увечье. То, что его применяют повсеместно, это полная ерунда. За мою практику это лекарство было применено всего к одному из моих подзащитных, и то вследствие конфликта между персоналом и пациентом, который чуть не перерос в физическое столкновение», — утверждает Динзе.
По словам Хруновой, эти препараты до сих пор поставляются в специализированные учреждения по госзакупкам и используются местными врачами.
«Я видела некоторые медицинские карты своих подзащитных, в отношении моих клиентов использовались такие препараты, которые гражданские врачи считают давным-давно устаревшими, так как они имеют кучу побочных эффектов.
Тот же «Галоперидол» уже давно не применяется людьми, у которых есть возможность приобрести какой-то другой препарат, хорошего качества», — говорит адвокат.
«Есть одна мама из Казани, которая из такого учреждения вытаскивала сына в течение нескольких лет, — продолжает Хрунова. — И смогла она это сделать только после того, как Европейский суд коммуницировал ее жалобу».
«Газете.Ru» удалось поговорить с матерью этого молодого человека, Татьяной Коровиной. «Мой сын провел в подобном учреждении три года. Если стационары общего типа предполагают возможность свиданий с близкими, передачу домашней еды, то в специализированных стационарах обстановка просто ужасная, хуже тюрьмы. У Косенко нет никаких гарантий, что будет проведена независимая экспертиза, которая определит уровень его психического состояния. Вообще обычно их держат месяц, для того чтобы проверить, насколько их состояние соответствует диагнозу, потом их оставляют еще на полгода, потом еще на пару месяцев, а там уже и новая комиссия через год. Лечат там исключительно таблетками и инъекциями, психотерапии там никакой. Санитарно-гигиенические условия там вообще никак не соблюдаются, даже кроватей в палатах на всех не хватает», — рассказывает женщина.
Пациенты в подобных лечебницах, продолжает Коровина, вообще никак не защищены:
«У нас нет независимой экспертизы, нет службы по охране прав пациентов, хотя по закону она предусматривается. Контроля там со стороны властей абсолютно никакого нет, врачи делают что хотят».
Содержание в колонии, уверены адвокаты, для Косенко было бы намного человечнее. «В колонии ты знаешь срок, когда выйдешь. Ты знаешь, что у тебя приговор до какого-то дня. И никто тебя держать больше срока не будет.
А в местах принудительного содержания, таких как психбольница, ты полностью зависишь от мнения врачей.
Они выпустят тебя тогда, когда захотят», — говорит Хрунова.
В свою очередь, глава движения «За права человека» Лев Пономарев уверен, что Косенко может оказаться на свободе уже через полгода, так как к этому случаю будет приковано внимание правозащитников и СМИ. «То, что сейчас происходит, не самое плохое развитие событий. Я не могу представить себе, что его сразу начнут мучить и колоть каким-нибудь «Галоперидолом». Он будет находиться в Москве, к нему можно будет попасть. И через полгода будет аттестация. У меня большая надежда, что его можно оттуда будет вытащить через полгода. Очевидно, что он нормальный человек», — говорит правозащитник.
