Цивилизация
— Летом этого года было ратифицировано соглашение между Россией и США о сотрудничестве в области усыновления детей. Как это изменило ситуацию с контролем условий жизни детей, усыновленных американскими семьями?
— К сожалению, надо констатировать, что ситуация никак не изменилась. Как это происходило в течение двух лет, пока договор обсуждался, так это происходит и сейчас: мы получали информацию из всевозможных источников, но не от госдепа США. Чаще всего мы получали информацию через СМИ или наши консульства в Америке.
Вот конкретные примеры. Соглашение уже было подписано, на днях ожидалась ратификация, выезжаем с федеральным консулом в Америке, с уполномоченным по правам человека, демократии и верховенства права МИД РФ в Чикаго, встречаемся с нашими коллегами из госдепартамента США и департамента юстиции, проводим совещание по детям, после чего говорим, что хотим посетить ранчо в Монтане. Там содержатся 32 российских ребенка, которых приемные американские родители не смогли воспитывать и отправили на ранчо, чтобы не отказываться от прав на ребенка, из-за чего пришлось бы платить алименты. Нам отвечают согласием. За сутки до визита мне звонит помощник Хиллари Клинтон и говорит: «Я бы не советовал туда ехать: это Дикий Запад». Когда мы все-таки приехали, выяснилось, что детей с фермы за несколько часов до нашего визита вывезли в Канаду. Таким образом, нам не дали даже с детьми познакомиться, пообщаться. А там были шестилетние дети, которые только приехали в Америку, и родители почти сразу от них отказались. В одном из объяснений об отказе, например, говорилось, что «мама» увидела ребенка с ножом на кухне и испугалась.
Ведь он же российский сирота, а значит, сын бандитов и проституток, размышляет «мама» и решает, что он хотел убить всю семью. Поэтому она отправила его на ранчо.
Второй пример. Максим Бабаев подвергся истязанию приемных родителей, а затем был передан соседям, как щенок. По нему сейчас идет расследование, но наших дипломатов не допускают пообщаться с ребенком и ознакомиться с документами.
— Как американцы формулируют отказ?
— Они хотели бы наладить взаимодействие. Но 20 лет не существовало никакого соглашения, никаких ограничений — система чувствовала себя спокойно. Как только стали происходить преступления против российских детей, естественно, внимание России стало более пристальным, а в последние три года – суперпристальным: мы по каждому случаю реагируем.
В Следственном комитете сегодня в производстве 22 уголовных дела против американских родителей, которые истязали наших детей.
Когда американская Фемида, вместо того чтобы осудить, оправдывает Майкла Харрисона, который оставил Диму Яковлева задохнуться в машине; освобождает в зале суда супругов Крейверов (признаны виновными в непреднамеренном убийстве семилетнего Вани Скоробогатова), хотя перед этим американская прокуратура требовала для них смертной казни; когда Брайана Дикстру, который погубил полуторагодовалого Илюшу Каргинцева, оправдывают в суде — СК России будет возбуждать эти дела и требовать ответственности.
— То, что вы рассказываете, ужасно, но в Госдуме сегодня приняли законопроект «имени Димы Яковлева». И поэтому хочется услышать конкретные цифры: сколько российских детей усыновляют американские семьи, от скольких отказываются и сколько таких случаев, о которых вы сейчас говорили?
— Подождите, а вы предлагаете о страшных случаях не рассказывать?
— Нет. Очень важно, чтобы об этих детях знали…
— Это я вам не все страшные случаи рассказываю: у меня их, поверьте, гораздо больше. Так вот, про эти случаи надо рассказывать.
Потому что закон больших цифр в отношении детей не работает, это не арифметика.
Получается американская рулетка. Повезло девочке-инвалиду из России — она стала Джессикой Лонг, паралимпийской чемпионкой. Не повезло – стала она Машей Аллен из Новошахтинска Ростовской области, которую приемный отец-педофил пять лет насиловал и детское порно снимал. В 2006 году в США принят «закон Маши Аллен».
— Я понимаю, что статистика не покажет глубину несчастий этих детей. Но важно знать, сколько таких детей, как Джессика Лонг, и таких, как Маша Аллен. Сколько в России усыновляют, и сколько детей страдает здесь. Каков процент…
— Значит, я еще раз вам говорю: никаких процентных вычислений здесь быть не может. Бывший посол Америки Джон Байерли сказал, даже одного убийства российского ребенка более чем много. А вы хотите сказать, в России гибнет столько процентов, а в Америке столько. Хорошо. В Америке сегодня департамент здравоохранения и благополучия человека опубликовал очередной отчет «Нарушения прав детей».
3 миллиона 700 тысяч детей в прошлом году пострадали от преступных действий взрослых в Америке. Из них 9%, то есть 350 тысяч, подверглись сексуальному насилию. В России число детей, пострадавших от рук взрослых, 100 тысяч в прошлом году, от сексуального насилия пострадали 9 тысяч. В этом году чуть больше, 14 тысяч детей.
— Речь идет об усыновлённых детях?
— Нет, обо всех, нет отдельной статистики.
Если говорить о приемных детях, то в Америке за 10 лет, за которые мы знаем отчетность, погибло 19 детей. В России в приемных семьях убито 14 детей.
— Если «закон Димы Яковлева» будет подписан, то соглашение с США будет денонсировано? Как это будет происходить с юридической точки зрения?
— Надо дождаться, подпишет президент закон или не подпишет, ознакомиться с окончательной версией закона, и тогда будем смотреть, что он предусматривает — выход из соглашения, заморозку, изменения семейного кодекса.
Что касается еще заявлений о том, что американцы спасают наших больных детей. Опять же это миф, на котором паразитируют те, кто зарабатывает на этом деньги. У нас в прошлом году американцы вывезли 44 ребенка-инвалида, а россияне усыновили 188 детей-инвалидов.
— Хотелось бы все-таки понять: если закон будет подписан в том виде, который он приобрел еще во втором думском чтении, как это отразится на детях, процесс усыновления которых американскими семьями уже начат? В соглашении России--США есть пункт, который оговаривает, что договоренность продолжает действовать в течение одного года после того, как одна из сторон денонсирует соглашение (п. 5 ст. 17 Соглашения между РФ и США о сотрудничестве в области усыновления (удочерения) детей).
— Не знаю, я сейчас подниму договор — перечитаю, так ли это.
Думаю, что в каждом случае вопрос будет решаться индивидуально. Он так и должен решаться. Есть люди, которые уже собрали все документы и ждут решения суда. А что касается тех, кто еще не прошел эту процедуру, надо понимать, что дети не будут вывезены в США.
Надо понимать, что у нас не получится такой ситуации, когда дети останутся без семьи вообще. Я еще раз говорю: основную массу детей, которых сегодня увозят иностранцы, составляют дети от 0 до 6 лет, абсолютно здоровые. Или это дети с навешенными диагнозами, которые легко отметаются при повторном осмотре или элементарном лечении. Поэтому все дети получат свои семьи. Наша задача не думать, какими мы будем несчастными после отмены иностранного усыновления, а думать, как реализовать программу «Россия без сирот».
— Несколько лет назад, когда я с вами разговаривала, вы возлагали большие надежды на соглашение с США.
— Была очень большая надежда на то, что мы подпишем соглашение и оно будет работать. Я еще раз повторяю, нам госдеп США не может дать сегодня данные по количеству пострадавших детей или проживающих в США.
— Вы сами сказали, что больше 20 лет граждане США вывозили российских детей без всякого контроля, без гарантий. Сейчас подписано соглашение. Вас не смущает, что поводом запретить американцам усыновлять российских детей, после 20 лет бесконтрольного их вывоза, стала не забота о детях, а абсолютно политический мотив?
— Я не склонен рассуждать на политическую тему, это ли стало мотивом. Для меня важно, что мы, наконец, этой проблемой занялись всерьез. Раз уж так случилось, что там было поводом — не столь актуально. Мне кажется, сказав «а», нужно говорить «б». Если мы отменяем иностранное усыновление, то давайте заниматься российскими сиротами.
Конечно, наверное, сама по себе увязка «законопроекта Димы Яковлева» (с «актом Магнитского». – «Газета.Ru») выглядит политически ангажированной. Я рассматриваю сам по себе «акт Димы Яковлева» как основание для прекращения иностранного усыновления и сосредоточивания всех усилий на российской ситуации.
— А почему до момента, когда сенат конгресса США принял «акт Магнитского», вы не говорили о необходимости запрета иностранного усыновления? Или я пропустила?
— Я даже сейчас сказал: иностранное усыновление надо отменить. Об этом я говорил всегда. Поэтому была разработана программа «Россия без сирот»: я ей целый год занимаюсь. Она даже есть в Госдуме. Я считал как раз, что иностранное усыновление может уйти за счет этого.
— Я знаю, что вы довольно давно работаете над программой «Россия без сирот». Но, как мне подсказали коллеги, которые занимались этим вопросом, сам проект программы до сих пор не опубликован, а в вашем аппарате так и не смогли предоставить проект ФЦП.
— У вас плохие источники. Программа есть в профильном комитете Госдумы, в Министерстве образования, где создана целая группа, которая программой занимается. А в аппарате правильно сделали: с какой стати они должны предоставлять вам программу?
— Может, вы расскажете, что конкретно предлагается в программе? Какой объем финансирования потребуется?
— В этой программе четыре основных направления: поддержка родной семьи за счет высвобождения денег от коммунальных хозяйств детских домов (сейчас на содержание ребенка там тратится минимум $1000 в месяц); работа с определенными категориями детей – дети-инвалиды, дети с ограниченными возможностями и подростки, которых тяжело усыновлять; это подготовка приемных семей – создание школ, служб сопровождения; это создание единого банка данных приемных родителей. Это основные вещи.
А с 2013-го по 2020 год предлагается значительно сократить число детских домов за счет того, чтобы восстанавливать семьи (ранняя профилактика) и передавать детей приемным родителям.
— Сколько детских домов вы планируете оставить в итоге? Или они в принципе исчезнут?
— В каждом регионе должен остаться один специализированный детский дом — для детей с тяжёлыми заболеваниями; у нас таких 24 тысячи. И один профильный детский дом, например как в Ярославле – музыкальный детский дом.
— Программа прошла обсуждение с экспертами?
— Конечно. У нас экспертный совет, в который входит 54 эксперта. У меня общественный совет, где более 60 человек.
— Где можно ознакомиться с выводами экспертов?
— Поговорить с экспертами из моего экспертного совета: на сайте «rfdeti» есть все, что касается экспертного совета.
— Вы говорили, что направите президенту предложения по созданию федеральной целевой программы «Россия без сирот». Когда?
— Да. Вот сейчас как раз сижу подписываю. Я сегодня хочу ее направить.
