Цивилизация
Директор и генеральный конструктор Московского института теплотехники (МИТ) Юрий Соломонов подал в отставку. Такое решение член-корреспондент РАН принял сразу же после того, как 15 июля провалилось очередное испытание главного детища его института – новейшей твердотопливной межконтинентальной баллистической ракеты подводного базирования «Булава».
«Юрий Семенович Соломонов написал заявление об увольнении по собственному желанию и уволен с совмещенной должности генерального директора и генерального конструктора МИТ», — говорится в сообщении пресс-службы Федерального космического агентства (Роскосмоса). Он останется в должности генконструктора.
И. о. директора МИТ до последующих решений Роскосмоса станет первый зам генерального директора института Александр Дорофеев. «На 14 сентября назначено заседание конкурсной комиссии по рассмотрению кандидатов на должность руководителя МИТ. Победитель конкурса и возглавит предприятие», — уточнили представители федерального агентства. В руководстве института отставку своего директора «Газете.Ru» комментировать отказались, сославшись на «закрытость предприятия».
Неудавшееся испытание «Булавы», для которой это был шестой провальный запуск из одиннадцати совершенных, посчитали едва ли не диверсией. «Булава» могла быть укомплектована бракованной деталью «из-за отсутствия эффективного контроля за качеством со стороны либо завода-изготовителя либо при непосредственной сборке ракеты», заявляли в компетентных органах.
Источники информагентств в главном штабе ВМФ России называют кадровые перестановки в МИТ «патовой ситуацией», утверждая, что альтернативы Соломонову как конструктору «сейчас нет». В то же время разделение должностей гендиректора и генконструктора, считают в штабе, «будет способствовать лучшей организации производства и контроля качества в кооперации, насчитывающей более 600 предприятий».
«Булаву» можно считать личным проектом Соломонова», — говорит независимый военный аналитик Павел Фельгенгауэр. По словам эксперта, не удивительно, что его снимают: «отвечает тот, кто давал обещание».
В 1997–1998 годах именно Соломонов добился отказа военных от разрабатывавшегося в миасском Конструкторском бюро им. Макеева ракетного комплекса «Барк», который должен был прийти на смену устаревшей баллистической подводной ракете Р-39. Программа «Барк», признанная готовой на 70%, была закрыта после трех неудачных пусков.
Миасское КБ считается главным конкурентом Института теплотехники по созданию баллистических ракет. Новая твердотопливная ракета, которую принялся разрабатывать Соломонов, должна была быть безопаснее, легче и маневреннее своих предшественниц, а также менее уязвима для оборонных систем противника. «Стало уже понятно, что ядерной войны не будет, поэтому и была выбрана ракета менее эффективная, но безопасная, — рассказал на условиях анонимности один из разработчиков морского старта ракеты. – Она практически не связана с кораблем, и экипаж не сможет напортачить в случае чего».
Немаловажным аргументом института в борьбе за гособоронзаказ была сравнительная дешевизна.
«Предлагалось делать почти одну и ту же твердотопливную ракету и для суши, и для моря, почти как у американцев», — говорит Фельгенгауэр. У конструктора уже был положительный опыт. Под руководством Соломонова был разработан и принят на вооружение ракетный комплекс «Тополь-М», ставший гордостью Российских вооруженных сил.
Однако в результате программа создания «Булавы», как можно судить по некоторым высказываниям официальных лиц, оказалась весьма дорогой. «Более 40% бюджета Минобороны России идет на ВМФ, гораздо больше, чем РВСН, Космическим войскам и ВВС вместе взятым. В основном эти деньги направлены на стратегические подводные лодки. Это сотни миллиардов рублей», — заявлял в начале июня вице-премьер правительства Сергей Иванов. Сколько выделяется из этих средств на проект «Булава» — государственная тайна.
«У «Булавы» с самого начала было много противников и в ВПК, и в Вооруженных силах, в том числе в Ракетных войсках стратегического назначения (РВСН), которые выступали против того, чтобы делался акцент на подводном базировании», — напоминает Фельгенгауэр. В частности, на некомпетентность МИТ ссылался бывший глава штаба РВСН генерал-полковник Виктор Есин, считавший необходимым «укрепить руководство проекта».
Другого пути, кроме как продолжать работы над «Булавой», у российского ВПК нет, уверен доктор технических наук и специалист по ракетным вооружениям Борис Марченко. От того, будет ли отлажена работа ракеты, зависит само существование российского стратегического подводного флота, на вооружении которого осталось лишь 16 субмарин, несущих ядерное вооружение.
Под «Булаву» полностью заточен проект «Борей», первая подводная лодка которого, «Юрий Долгорукий», уже сошла со стапелей. «Делать новую ракету — получится ли? Переделывать «Борей» под «Синеву» (разработка Миасского КБ им. Макеева — «Газета.Ru») — тот же вопрос», — суммирует Фельгенгауэр. По словам Марченко, «Синева» летает, и носители для нее есть». «Именно этот ракетный комплекс будет поддерживать ядерный паритет, пока «Булава» интенсивно разрабатывается и дальше», — считает военный специалист.
