Цивилизация
Генеральная Ассамблея ООН в понедельник приступает к обсуждению проекта резолюции о расширении состава Совета Безопасности. Проект резолюции представлен 27 государствами, а его инициаторами стали Бразилия, Германия, Япония и Индия, которые активно и давно добиваются постоянного членства в СБ ООН. Эти страны уже с середины 1990-х годов настаивают на реформе ООН и расширении Совета Безопасности. В мае 2005 года они предложили ГА ООН проект резолюции, увеличивающей число членов СБ с 15 до 25, а количество стран, заседающих в нем постоянно, — с пяти до 11. Кроме самих инициаторов реформы, на постоянное членство рассчитывают два африканских государства. Наиболее вероятные кандидаты — Египет, Нигерия и ЮАР. Предлагается также дополнительно ввести четыре места непостоянных членов Совбеза, которые будут избираться по принципу ротации от Азии, Африки, Карибского бассейна, Латинской Америки и Восточной Европы.
В кругах ООН получила хождение и другая, соперничающая инициатива пяти стран (Италия, Пакистан, Канада, Испания и Мексика). Они предлагают ограничиться открытием дополнительно 10 мест непостоянных членов СБ. Решительнее других против расширения СБ выступают Китай и США. Вашингтон в принципе возражает против увеличения числа членов Совбеза, так как это затруднит процесс принятия решений. Китай же был категорически против членства в СБ своих геополитических противников — Индии и Японии. Россия официально не высказалась по данному вопросу, хотя на двусторонних встречах с лидерами претендующих на членство в СБ государств российское руководство говорило о поддержке их инициатив.
О перспективах рассмотрения этого вопроса в ООН «Газете.Ru» рассказал директор Центра оборонной информации США Иван Сафранчук.
— Как вы оцениваете идею расширения Совета Безопасности ООН? Действительно ли созрела необходимость реформы?
— Вопрос расширения очень тесно связан с вопросом права вето. Существуют два варианта развития событий. Первый: новые постоянные члены будут так же, как и старые иметь полноценное право вето. Второй вариант состоит в том, что они вступают в Совбез, но права вето не получают. Страны, которые сейчас являются постоянными членами Совбеза, занимают на этот счет не совсем четкие позиции.
Россия в принципе поддерживает вступление всех этих стран. Мы всем им на двустороннем уровне уже пообещали поддержку в этом вопросе. С другой стороны, Москва очень дорожит правом вето и, по всей видимости, расширения этого права не хочет. Скорее всего, другие страны — члены Совета Безопасности, такие как Франция и Китай, тоже не особо жаждут расширения права вето.
— Как же этот вопрос решится, ведь в предложенном проекте нет отдельных упоминаний о исключениях из права вето?
— Сейчас дискуссия сводится к тому, будут ли совпадать расширение Совбеза и расширение права вето, или эти два вопроса будут разнесены. Если новым постоянным членам Совбеза не дать права вето, то получится какая-то еще одна промежуточная категория, и в Совете безопасности окажется уже не два вида членов — постоянные и непостоянные, а три вида.
Непостоянные без права вето, постоянные без права вето и постоянные с правом вето. Фактически это тогда будет означать не расширение Совета Безопасности, а расширение категорий в СБ.
Мне кажется, ООН согласится на то, что новые постоянные члены будут без права вето. Не знаю уж, насколько Бразилия, Германия и другие страны этому будут рады, но вполне вероятно, что все будет именно так.
— Обсуждаются ли вообще какие-нибудь еще пути реформирования СБ ООН, кроме предложенных сейчас?
— В определенный момент группа чиновников ООН выбрала дорогу, которая ведет в тупик. С моей точки зрения, надо было идти по пути вообще реформирования права вето в Совбезе ООН. Например, можно модифицировать право вето в право двойного вето. То есть, когда только две страны — члена Совбеза вместе могут наложить вето, а каждый по одиночке право вето применить не может. Это позволило бы избежать манипулирования правом вето. Потому что понятно, что чем больше членов с постоянным правом вето, тем больше вероятности, что решение будет блокироваться какой-то одной страной. Право двойного вето частично бы эту проблему снимало, потому что как минимум надо с кем-то договориться. С другой стороны, это стимулировало бы членов СБ к ведению дискуссий и поисков компромиссов. Сейчас получается так: у вас есть право вето, и вы в любой момент можете его применить, это хоть и чревато политическими издержками – то есть необходимостью объяснять, почему вы это сделали, но, по большому счету, такая возможность у вас всегда есть. Вы можете просто сидеть и говорить: «Принесите мне решение, которое меня устраивает, иначе я право вето применю». При введении двойного вето вы уже не могли бы заблокировать неинтересное вам решение, просто сидя и ничего не делая.
— Как вы считаете, без реформы ООН останется авторитетом?
— В своем нынешнем качестве организация вызывает, мягко говоря, вопросы. Есть Генеральная Ассамблея ООН, которая включает в себя 191 страну и, таким образом, представляет интересы большого числа людей. Однако резолюции ассамблеи не обязательны к исполнению. И есть какая-то небольшая группка людей — СБ, которая принимает обязательные для всех решения, причем право вето есть только у пяти из пятнадцати членов. Получается не очень представительный орган, по большому счету.
Думаю, Кофи Аннан хочет модифицировать ООН, надеясь, что это придаст организации второе дыхание. Не исключаю, что генсек активизирует свою деятельность именно сейчас, потому что чувствует зависимость от нынешних постоянных членов Совета Безопасности. В своей дальнейшей деятельности Аннан хочет заручиться поддержкой крупных стран, в том числе и тех, которые не входят в состав СБ. Этого вполне можно добиться, продвигая идею включения их в состав СБ ООН. То есть он настаивает в целом на расширении организации, но всем понятно, на кого оно распространяется. А в будущем Аннан может рассчитывать на поддержку этих стран и в других вопросах.
