Цивилизация
В четверг Юрий Чайка обсудил проблему следственных изоляторов ФСБ с приехавшим в Москву комиссаром Совета Европы по правам человека Альваро Хиль-Роблесом. Европейцы следят за этой историей уже очень давно. В 1996 году передача системы российских тюрем под контроль ведомству, не имеющему отношения к следствию, было одним из основных условий, на которых Россия была принята в СЕ. Однако выполнить обещание российские власти не спешили. Хотя в 1997 году все управление исполнения наказаний было отобрано у МВД и передано Минюсту, сети следственных изоляторов ФСБ реформа почти не коснулась. На какое-то время их переподчинили органам внутренних дел, однако потом вернули чекистам. С тех пор в системе СИЗО, контролирующихся спецслужбами, ничего не менялось, несмотря на регулярные напоминания ПАСЕ и протесты российских правозащитников.
На этом фоне сегодняшнее заявление Чайки прозвучало очень обнадеживающе. Сославшись на указание Владимира Путина, министр сказал, что готов принять эти СИЗО под управление своего ведомства.
«Президент России поручил в скором времени передать следственные изоляторы, находящиеся в ведомстве ФСБ России, в том числе и «Лефортово», под юрисдикцию Министерства юстиции», — заявил он.
«Таким образом Россия выполняет свои обязательства при вступлении в Совет Европы». Правда, о сроках ничего более конкретного сказано не было. По словам Чайки, сейчас Минюст и ФСБ вместе готовят предложения для переподчинения изоляторов. Альваро Хиль-Роблес был и этому рад. «Это очень положительный момент и хороший повод, чтобы увеличить бюджет Минюста», — ответил он.
Хотя сеть СИЗО ФСБ очень велика, открытой информации о ней крайне мало. «Отрывочные сведения по делам, которые мы имеем, доказывают, что такой изолятор есть практически в каждом регионе», — сказала «Газете.Ru» адвокат Каринна Москаленко. По словам члена правления правозащитного центра «Мемориал» Олега Орлова, хорошо известны СИЗО ФСБ в южных регионах, где их используют для нужд контртеррористической операции в Чечне. В частности, такие изоляторы есть во Владикавказе, Краснодаре и Ростове-на-Дону. Именно туда, как правило, попадают чеченские боевики, которых удается взять живыми, или люди, имеющие к ним какое-то отношение.
Из всех СИЗО ФСБ наиболее известно «Лефортово». В разное время там сидели писатель Эдуард Лимонов, бывший глава КрАЗа Анатолий Быков, перебежчик Александр Литвиненко, бывший руководитель МЕНАТЕПа Платон Лебедев, глава службы безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин, подозревавшийся в шпионаже американец Эдмонд Поуп, бывший замгендиректора «Аэрофлота» Николай Глушков и Михаил Коданев, признанный виновным в убийстве Сергея Юшенкова. В аналогичных СИЗО других регионов содержались по обвинению в шпионаже физик Валентин Данилов и журналист Григорий Пасько.
Главная претензия к изоляторам ФСБ в том, что любой заключенный там оказывается в полной власти следователей, чем они охотно пользуются.
«Общеизвестно, что еще сотрудники МВД активно использовали следственные изоляторы, чтобы воздействовать на подследственных, избивая и применяя к ним пытки, — сообщил «Газете.Ru» Орлов из «Мемориала». — Это относится и к ФСБ. Минюст же будет заинтересован в том, что поступающему туда человеку проводилось нормальное медицинское освидетельствование. Когда следователи заберут его, это значит, что обратно он должен будет вернуться в нормальном состоянии. Передача в ведение Минюста – это лишняя гарантия того, что следствие, которое всегда имеет искушение воздействовать на подследственного и выбить из него нужные показания, будет вынуждено действовать в рамках закона».
По словам адвоката Москаленко, существующее до сих пор подчинение СИЗО спецслужбам противоречит концепции правового государства. «Тот, кто пытается доказать вашу вину, тот вас и содержит, тот вас и подслушивает, тот на вас и собирает компромат в течение двадцати четырех часов в сутки – в этом состоит противоречие», — заявила она «Газете.Ru».
Все усугубляется тем, что внутренний распорядок таких изоляторов регулируется засекреченными инструкциями.
«В «Лефортово», например, мне не давали возможности передавать проекты жалоб. Все документы заставляли направлять через администрацию СИЗО», — сказала Москаленко.
О способах работы с подследственными, которые используются в «Лефортово», «Газете.Ru» рассказал осужденный за шпионаж дипломат Валентин Моисеев, отсидевший в этом СИЗО три года семь месяцев.
— В первый же день моего нахождения в этом учреждении, после бессонной ночи, в кабинете следователя появился начальник тюрьмы. Он исподволь начал рассказывать, что я еще не знаю, как бывает в тюрьме, и что здесь случаются разные ситуации. Подводил он как раз к тому, что я должен вести себя так, как рекомендуют, иначе придется хуже. Говорил, что камеры бывают теплые, а бывают холодные и сырые.
— Какая вам в итоге досталась?
— Они разные были. Я там сменил больше двадцати. В «Лефортово» есть своя система соглядатаев, которые, видимо, специализируются на разном. В зависимости от хода расследования и от хода суда меня перебрасывали и ко мне подсаживали кого-то, кто работал со мной в нужном направлении. При помощи камерных наседок в ФСБ целенаправленно выясняют сведения, которые им нужны. Это так называемая оперативная работа и оперативное прикрытие камер.
Впрочем, не все считают, что передача СИЗО Минюсту принесет положительный результат.
«В принципе это хорошо. Но после этой передачи содержание заключенных ухудшится, а оперчекистская работа с ними продолжится. Оперчасть все равно будет эфэсбэшной. В правовом смысле не изменится ничего, — сказал в интервью «Газете.Ru» представитель движения «За права человека» Евгений Ихлов. — Внешне это очень большой прогрессивный вклад, и, наверное, через несколько десятилетий он сыграет свою положительную роль».
