Цивилизация
Мне всегда нравилась винная тема, но полностью и всерьез погрузиться в нее мешала работа. Я закончил мехмат МГУ и 15 лет проработал программистом графических интерфейсов. За время работы мне пришлось освоить порядка 20 языков программирования.
Думаю, что врожденная или развитая склонность к анализу дала о себе знать. В какой-то момент я понял, что хочу не просто пробовать хорошие вина, а сравнивать: почему это вино нравится больше или меньше, как в нем проявляются сортовые или региональные особенности. Я даже стал записывать свои впечатления в специальный блокнот. Первая запись сделана более 10 лет назад. Вскоре впечатлений набралось так много, что для того чтобы не потерять их, я стал публиковать их в личном блоге. Вначале немного, потом все больше и больше: дегустационные заметки, новостные материалы, статьи о вине, комментарии.
Какое-то время я по-прежнему работал программистом и параллельно продолжал совершенствоваться как дегустатор и винный критик. А два года назад отчетливо понял, что больше не хочу и не могу совмещать и то, и другое. Я подумал, что винной темой мне заниматься нравится, а программированием уже не очень, если не сказать больше. Программирование уже откровенно тяготило, и поэтому я без сомнений выбрал работу винного критика и дегустатора.
Многие поддержали меня. Жена сказала: «Не можешь — не надо себя мучить, занимайся тем, чем нравится. Мы как-нибудь проживем». Я ей за это очень благодарен. Хотя были и те, кто говорил, что я совершаю большую глупость, что впереди меня ждет нестабильность и неизвестность, что в офисе гораздо спокойнее, есть хорошая зарплата и социальный пакет.
Конечно, было страшно. До сих пор я еще не вышел на уровень той зарплаты, которую мне платили за программирование. Но, с другой стороны, меньший доход компенсирован многими другими приятными вещами. У меня свободный график, большое количество времени, которое могу проводить с семьей, с детьми. Нет таких нервных перегрузок. Когда я работал программистом, особенно когда шла сдача проекта, бывали тяжелейшие, выматывающие стрессы.
Есть распространенное общее мнение, что вся прелесть работы винного критика состоит в том, чтобы бесплатно пить хорошее вино. Но это совсем не так. Во-первых, столько выпить невозможно, обязательно нужно выплевывать вино, иначе к концу дня вы не сможете отличить вино от уксуса. Винные критики по большей части пьют весьма умеренно. Во-вторых, это тяжелый труд. Достаточно однажды отработать полную дегустационную смену, три сета по 15 вин, каждое из которых нужно внятно описать и оценить, — и все иллюзии по поводу особенной легкости и приятности этого занятия куда-то исчезают. Маленькое лирическое отступление: во время чемпионата «Темпранильо мира» в испанской Риохе, который я судил, у меня на третий день рассыпался коренной зуб, оттого, что во рту постоянно вино, постоянно кислая среда. Но это все мелочи.
Вино — сложная вещь, очень многогранная. До сих пор, когда пробую новые вина, каждый раз удивляюсь, какие могут быть интересные, странные, неожиданные и приятные сочетания ароматов и вкусов. Каждое новое вино — это всегда загадка. У одного и того же винодела, из одного и того же винограда, с одного и того же участка никогда не получается двух одинаковых вин — каждый год разные. А когда винодел начинает купажировать свои вина, смешивать несколько сортов, получается такой огромный спектр, что только диву даешься. Я говорю сейчас про хорошее вино, про плохое нет смысла говорить.
В нашей стране вино очень дорогое, оно стоит почти в три раза дороже, чем в Европе. В структуре потребления оно занимает всего 6%, все остальное — водка и пиво. Аудитория, в общем, не такая большая. Для сравнения: винный блогер в США, придумавший способ донести свои знания и свое видение культуры вина до людей, сумел за двухлетний срок набрать миллионную аудиторию. Я веду дневник почти три года, у меня всего 5 тысяч подписчиков. С другой стороны, есть стимул: если ты по-настоящему увлечен и способен к серьезному анализу, то быстро становишься востребованным даже той небольшой существующей прослойкой, которая хочет научиться разбираться в винной теме. Хороших специалистов единицы, поэтому они востребованы.
Отчетливо помню первую публичную дегустацию, в которой участвовал. Есть такой Независимый винный клуб, который ведут Владимир Цапелик и Дмитрий Федотов. Я как-то увидел в интернете объявление о том, что у них проводится открытая дегустация. До этого пробовал много вина сам с собой, сверял свои собственные впечатления с интернетом, с книгами и вот, наконец, решил поехать. Это было очень интересно: одно дело, когда ты сам что-то пробуешь, что-то думаешь и совсем другое — когда ты оказываешься в компании людей, которые об этом всерьез говорят, спорят. Причем это не позерство, они пьют вино не за тем, чтобы получить состояние алкогольного опьянения, а для того чтобы ощутить оттенки вкуса и аромата, чтобы попытаться понять откуда берутся те или иные ароматы в вине. Ну и когда сам дегустируешь, то редко пробуешь больше одного-двух вин подряд. А дегустация в клубе подразумевает совершенно иной формат: это девять-десять вин и они все разные, но при этом объединены какой-то общей темой. Совершенно новый опыт, который в домашних условиях получить невозможно.
Помимо дегустаций, важная составляющая для получения знаний о вине — это мастер-классы разных известных и уважаемых в винном мире специалистов. Для этого не нужно ездить куда-то в Европу или Америку, они время от времени приезжают к нам. Первый раз я попал на мастер-класс мировой знаменитости около пяти лет назад. В Москву тогда приезжал австралийский специалист по вину Бретт Криттенден и в рамках выставки проводил мастер класс «Шираз по странам и континентам». Потом я уже принимал участие в мастер-классах Мишеля Роллана и Жозефа Друэна. Недавно в Москву приезжал Джеймс Саклинг, один из величайших экспертов мира по вопросам вина. Я ради него отложил отпуск на две недели. Мы с ним встретились и прекрасно пообщались.
В больших мастерах всегда импонирует умение слышать собеседника и отсутствие «звездных» амбиций. Большинство знакомых мне экспертов открыты настолько, что любой разговор выстраивается как беседа равных по опыту специалистов. Интересных тем для обсуждения довольно много: тенденции мирового виноделия, системы оценки вина. Когда приезжал Мишель Ролан мы на равных говорили о производстве вина во Франции, о системе аппеллясьонов. Климат, почвы, традиции, новые веяния – круг вопросов, о которых могут говорить два увлеченных вином человека, практически бесконечен.
Тема вина неразрывно связана с темой еды. Наша традиционная постсоветская кухня оставляет для вина очень мало места, и поэтому, когда ты начинаешь увлекаться вином, кулинарные вкусы волей-неволей меняются, происходит кулинарное обогащение. Я стал гораздо больше есть рыбы и морепродуктов, вместо жареных на сковорде блюд предпочитаю приготовленные на гриле. В моем рационе время от времени возникает и «экзотика»: спаржа, брокколи, всевозможные пасты. Многое открыл для себя впервые. К примеру, я до 30 лет не пробовал морских гребешков, пока не узнал, что они – идеальное сопровождением к ряду вин. А недавно попробовал тушеные потроха с овощами, традиционное блюдо долины Роны, превосходное сопровождение к красному Кот дю Рон.
Московские рестораны «накручивают» на вино 500-600% надбавки, которые делают невозможным какое-то осмысленное знакомство с кухней и вином. Я стараюсь готовить сам, но делаю это не так часто. Уж если берусь, то всегда делаю что-то необычное, новое, с прицелом на определенное вино. Правда, пробовать вина во время домашнего ужина приходится в одиночестве — у супруги полная непереносимость алкоголя. Даже запаха достаточно, чтобы она начала чихать.
У меня много разных интересных поездок: виноградники, винные заводы, различные выставки. Первый раз увидел виноградник сравнительно недавно, в осмысленном зрелом возрасте. Растет кустик — небольшой, невзрачный, на гектаре таких до пяти тысяч, все они почти одинаковые по форме, возрасту и размеру. Когда ты в первый раз сам собираешь виноград — это удивительное ощущение. Сейчас я на Кубани. Занимаюсь тем, что езжу по винзаводам и малым винодельням, изучаю процесс изнутри. Хочу не просто понимать, что за вино у меня в бокале, но и иметь четкое представление о том, как оно делалось. Наверное, это следующая стадия понимания вина, когда я пробую и говорю: «Ага, на этом этапе сделали все правильно, а вот на этом этапе немного напортачили и в результате есть такие-то достоинства и такие-то недостатки».
Мне интересно узнать, что происходит в российском виноделии, есть ли у нас хоть какие-то надежды. Пока что, обобщая опыт увиденного, думаю, что не все еще потеряно для российского виноделия, есть несколько производителей, которые стараются изо всех сил. Их мало, но они есть.
По большому счету все складывается достаточно успешно. За время своего «свободного плавания» я дважды съездил на международные выставки в качестве судьи международного уровня. Накопил приличный материал на книгу, которую сейчас пытаюсь сверстать и оформить.
Я постоянно учусь сам и учу других понимать: что такое хорошее вино и что такое плохое и почему это хорошее, а это плохое. И когда я вижу, что люди сами поняли и увидели эту разницу, мне безумно приятно.
Многие винные критики и дегустаторы в конце концов начинают сами заниматься виноделием. Даже ведущий мировой критик Роберт Паркер и тот посадил где-то в своем родном Мэриленде какой-то небольшой виноградничек. Не исключаю, что рано или поздно я тоже захочу делать вино, но пока еще не готов к этому. Я очень хорошо представляю, сколько нужно положить сил и сколько нужно иметь навыков, чтобы сделать по-настоящему достойное вино. Ну а как там сложится дальше, время покажет.
