И ДАРИЛИ НА НОВЫЙ ГОД
В ЭПОХУ ДЕФИЦИТА
К Новому году в СССР начинали готовиться заранее — это был «праздник изобилия», своего рода едва ли не единственный день в году, когда советские люди ощущали победу над дефицитом. «Газета.Ru» вспоминает, что можно было поставить на стол, надеть или подарить во время этого праздника.
Вообще-то строить планы на Новый год мы и сейчас начинаем уже месяца за два до события. А что делать — если уже в ноябре в магазинах и банках появляются наряженные елки и прочие приметы праздника? Хочешь не хочешь, а начнешь задавать себе вопрос: «А у меня какие планы на Новый год?». В Советском Союзе таких вопросов не было.
Дед Мороз и Снегурочка у новогодней елки, 1974 год
Новогодние подарки всегда были головной болью каждого добропорядочного человека. До 60-х годов прошлого века ею, правда, практически не страдали. Подарки готовили только детям, да и тем не всегда: часто им было достаточно того, что вручил Дед Мороз на праздничной Елке, — пакеты с конфетами, грецкими орехами и яблоками.
А вот начиная с 70-х советские люди начали регулярно дарить подарки и друг другу. Что именно — прекрасно иллюстрирует фильм «Ирония судьбы, или С легким паром!».
Женщинам — духи. В основном отечественные — «Красную Москву» или «Ландыш серебристый». В лучшем случае — польские или болгарские. Французские Chanel №5, Climat и Fidji если у кого и были, то только после поездок за границу. Впрочем, в народе ходила легенда, что аромат у Chanel №5 и у «Красной Москвы» один и тот же: автором французских духов выступил Эрнест Бо, который ранее при российском дворе сделал духи «Букет императрицы», на основе которого уже в советское время была создана «Красная Москва».
Мужчинам дарили бритву или одеколон. Впрочем, чем дальше от столиц, тем скромнее были подарки: если в Москве или Петербурге подарком на Новый год могла служить хрустальная салатница (хрусталь – признак благосостояния), то в Воронеже хорошим подарком считался отрез на платье.
ИЛИ КУКЛА, КОТОРАЯ ГОВОРИТ «МАМА!», УМЕЕТ ПЕРЕСТАВЛЯТЬ НОГИ И ОТВОРАЧИВАТЬСЯ ОТ МАННОЙ КАШИ.
А вот если под новогодней елкой оказывалась вдруг какая-то одежда, это было уже не то: понятное дело, что родителям хотелось совместить приятное с полезным и, добыв какую-нибудь теплую куртку, выдать ее за подарок от Деда Мороза, но, увы, детям не было до этого никакого дела. Хотя отдельная новенькая шапка или сапожки могли понравиться. Набор кукольной мебели, игрушечная плита с набором посуды, заводная машинка или набор солдатиков — вот, что жаждал найти под елкой советский ребенок.
С одеждой — то есть с модной, красивой одеждой — в СССР было туго всегда. Повседневную одежду, например пуховик, можно было купить в магазинах или даже с рук у странных иностранных людей, чаще гостей из Югославии, которые ходили по улицам и как мантру произносили «Вэщи, вэщи!». Но до сих пор остается загадкой, для кого и из каких соображений в СССР производилось такое количество жутких халатиков из веселенького ситчика и фланели, которые можно было носить только дома в комплекте с тапками и передником.
В Новый год тапки и передник сбрасывались в самый последний момент, и дама оказывалась со свежей химической завивкой – и в платье, сшитом либо собственноручно, либо в ателье.
В ателье женской одежды, 1964 год
Если советская девушка умела хорошо шить, это было ее безусловным конкурентным преимуществом: тогда она обладала способностью, полистав журнал таллинского дома моделей Siluett или приложения к журналам «Работница» и «Крестьянка», разобраться в выкройке и сшить из купленного по случаю отреза ткани что-то приличное. Такие девушки были хорошо одеты всегда — не только в Новый год. Те, кто со швейной машинкой обращаться не умел, отправлялись в ателье или к портнихе — это было дороже, но тоже неплохо. Шерстяное платье, чешские или венгерские (ну а если совсем повезло — то югославские или даже австрийские) туфли, украшения из малахита, янтаря или речного жемчуга (а если улыбнулась удача — то индийские бусы или чешская бижутерия фирмы «Яблонекс») — вот праздничный образ средней советской женщины. Впрочем, о чем мы — вы же все это видели в «Иронии судьбы».
Советская праздничная кухня — отдельный разговор. Вы никогда не думали о том, почему символ Нового года, обязательное блюдо новогоднего стола, наше все-все-все — это салат из вареных корнеплодов с консервированным горошком, вареными яйцами и не самой деликатесной колбасой? И что объединяет его с другим нашим всем-всем-всем— селедкой под шубой? Или даже с салатом «Мимоза», из все тех же вареных корнеплодов с яйцами, луком и рыбными консервами?
Правильно — все дело в майонезе. Французском соусе для холодных закусок на основе яичных желтков и растительного масла, который в Советском Союзе превратился
в дефицитный, а оттого — деликатесный продукт.
Наверное, именно поэтому мы до сих пор питаем сильные чувства к майонезу, разрываясь между любовью и ненавистью. Кто-то кладет его во все блюда без разбора (не задумываясь над тем, что отечественный майонез — это имитация классического французского майонеза, смесь растительного масла, яиц и горчицы, которая в европейских странах не прошла бы сертификацию как майонез): от мяса по-французски (так же, в общем-то, не имеющего никакого отношения к Франции), до теста для пирожков. Кто-то презирает и сам майонез, и тех, кто его любит.
Но салату «Оливье», «Мимозе» и селедке под шубой нет до этого никакого дела — их до сих пор готовят в каждый Новый год в подавляющем большинстве наших семей. Везде — не только в России.
Неважно, где вы родились — в Москве, Хабаровске, Гомеле, Полтаве или Душанбе, — если в канун новогодней ночи вы варите картофель, морковь и яйца, если в списке покупок значатся банка зеленого горошка, майонез и вареная колбаса (для эстетов — кусок курицы), если в кладовке ждет своего часа банка соленых огурцов, вы — свой. Где бы вы ни жили — в Москве, Нью-Йорке, Сиднее, Тель-Авиве, Полтаве или Душанбе. Может быть, за это мы и любим «Оливье»?
ЧАСТЬ
ЭПОХА ОХОТЫИ СОБИРАТЕЛЬСТВА
НАУКА ДЕЛАТЬКОЛБАСУ
ЗАПИСКИФАРЦОВЩИКА
ВКУССПЕЦИФИЧЕСКИЙ
НОВЫЙ ГОДВ ЭПОХУ ДЕФИЦИТА