Цивилизация
В каждой третьей российской школе ученики сталкивались с травлей за последний учебный год, а почти в каждой четвертой — с травлей сталкивались даже учителя. Однако примерно в половине случаев справиться с буллингом помогал школьный психолог. Это показал опрос «Актион Образование» (входит в группу Актион), с результатами которого ознакомилась «Газета.Ru».
Согласно опросу, более чем в каждой третьей опрошенной школе — 38,2% — были случаи травли учеников. Примерно каждая вторая школа — 48,5% — не сталкивалась с подобными случаями, а 13,3% респондентов признались, что не знают.
При этом почти в каждой четвертой школе — 23,9% — с травлей сталкивались учителя. Об отсутствии подобных случаев заявили представители 62,5% школ. В 13,6% учебных заведений сообщили, что не владеют информацией.
По мнению 64,9% опрошенных учителей и членов администраций школ, чаще всего агрессорами выступают ученики 5-7 классов. По оценке 48% респондентов, школьники 8-9-х классов также организовывают травлю.
Большинство учителей — 65,1% — считают, что агрессорами являются дети из обеспеченных семей. Около 40% — дети из неблагополучных семей, а также неуспевающие по учебе дети. Реже всего, по мнению 8,7% отвечавших, обидчиками выступают хорошисты и отличники.
Как ведут себя дети, подвергающиеся травле? Большинство респондентов — 71% — отмечают, что ученики замыкаются: боятся и молчат. 35,8% знают, что пострадавшие дети обращаются к родителям, 26,9% — обращаются к учителям, а 4,7% — пользуются детским телефоном доверия.
Подавляющее большинство педагогов — 89,7% — уверены, что ответственность лежит на родителях. Более трети — 37,7% — считают, что учителя, а 30,7% — что школьный психолог.
Почти каждый четвертый респондент — 27,2% — отметил, что родители учеников не принимают участия в конфликте, потому что им все равно. При этом более половины опрошенных — 52% — придерживаются мнения, что школьный психолог может разрешить конфликт между учениками.
«Травля возникает там, где неверно распределена власть (например, дети управляют дисциплиной), где вещи не называют своими именами («она им просто не нравится» вместо «травят»), где накоплен большой багаж спрессованных, никак неотреагированных приемлемым способом негативных состояний — злости, обиды, страха, бесправия, унижения. И где можно безнаказанно нарушать правила. Признаки травли, ее недопустимость и ответственность за нее должны быть не просто формально прописаны в Уставе школы, но и служить основаниями для немедленного, сразу мощного разбирательства и наказания, в том числе, с привлечением правоохранительных органов. По моему опыту работы в образовательных учреждениях, чаще травят все-таки учеников. Травля педагогов тоже встречается, но в сравнении со случаями травли детей единична. Любое заявление о травле следует принимать всерьез. Проверить, не утрирует ли ученик или учитель, очень просто: анализом фактов. Если имеются признаки травли, ни о каком утрировании, призывах справиться, не брать в голову, быть построже, научиться себя защищать не может быть и речи. Они неправомерны и чреваты суицидальным риском и депрессивными расстройствами. При первом же заявлении о травле образовательное учреждение обязано запустить антибуллинговую комплексную работу» — прокомментировала Александра Фокина, доцент кафедры общегуманитарных дисциплин и психологии МИТУ, ведущий эксперт «Актион Образование» (входит в группу Актион).
Ранее школьникам объяснили, стоит ли начинать готовиться к ЕГЭ летом.