Цивилизация
— Как началась ваша история с сериалом «Отпуск»?
— Посмотрел первый сезон «Отпуска», и мне он очень понравился, ведь я вырос в Сочи — многое из того, что вы видите в сериале, мне хорошо знакомо. Я сам позвонил продюсерам сериала, поблагодарил их за проект и подумал, что и мне принять участие в чем-то подобном было бы интересно. А потом оказалось, что впереди второй сезон и сценаристы написали роль в нем непосредственно под меня. Я появляюсь в новом сезоне сериала «Отпуск» в роли брата девушки Бори, одного из главных героев, которого играет Демис Карибидис. Это уже не первая наша совместная работа, для меня работать с ним — большое удовольствие. Во время съемок мы много импровизировали и добавляли проекту своего юмора, а как это у нас получилось — зрители могут увидеть уже сейчас на ТНТ.
— Давайте также немного поговорим о другом проекте с вашим участием. Как вам удавалось не нарушать уклад жизни местных животных и насекомых на съемках шоу «Звезды в Африке»?
— Съемки проходили на территории заповедника, за сохранностью флоры и фауны там сильно следят. Даже тараканы для испытаний были в емкостях — и там следили, чтобы ни один из них не убежал, не нарушил экосистему заповедника. У нас было 25 тараканов, и все 25 вернулись живыми.
— В одном из интервью вы сказали, что шутить стало сложнее, так как все обижаются. Почему люди стали иначе относиться к юмору?
— Хороший вопрос, попробую ответить на него философски. Мне кажется, что обида возникает из-за отсутствия образования. Но тут я должен сделать сноску: юмор вообще не должен обижать. На хорошую шутку человек, может быть, и хотел бы обидеться, но не может, потому что ему смешно. К сожалению, в последнее время многие комики думают, что если они сильно задели человека, подкололи его — то шутка удалась. Но я так не думаю. Нельзя путать шутку с хамством, нельзя обижать шуткой. Нужно уметь шутить так, чтобы попасть в точку, но человек не обиделся, а посмеялся вместе с тобой.
Я думаю, что шутить, конечно, можно на любые темы, но нужно задавать себе вопросы, как шутить, где и когда. Зачастую старая шутка, сказанная вовремя, оказывается смешнее, чем новая, но неуместная.
— Сейчас достаточно популярно шоу «Прожарка» и подобные проекты, где комики жестко шутят, например, про внешность. При этом люди приходят туда, зная, что над ними могут довольно смело пошутить. Как вы к такому юмору относитесь?
— Когда человек шутит над своей физиологией — это хорошо. Или, например, когда в шоу «КОНЦЕРТЫ» на ТНТ выходят «Камызяки» — и шутят друг над другом по заранее подготовленному сценарию. Это ведь смешно. Но когда комики шутят над звездой и просто «опускают» из-за физиологии — это низкая вибрация, невозможность придумать литературную шутку. Хотя бывают ситуации, когда и это смешно, особенно, когда тот, над кем пошутили, и сам смеется. Главное, повторюсь, чтобы шутка не обижала. В свой адрес я слышал много шуток по поводу роста, джунглей под майкой и так далее, но меня это не веселит, потому что в свое время я и сам уже над собой посмеялся.
В «Прожарке» я слышал шутки про физиологию, которые были литературно подкреплены, правильно отыграны и поданы. И это было хорошо. Но также в других шоу слышал грязные шутки про, например, большой нос. Если говорить про мое восприятие, то для меня это было грубовато.
— Как, на ваш взгляд, изменился юмор в России за всю вашу карьеру в нем? Может быть, каких-то тем стало больше, а какие-то, наоборот, перестали быть актуальными...
-- Сейчас о многих вещах уже не пошутишь, конечно. Когда мы играли в КВН, у нас был номер о том, как Лев Бонифаций во время каникул торговал запрещенными веществами. Сейчас такой номер не пропустили бы, да мы бы его и не написали. А раньше все воспринималось проще, легче, никто не задавался вопросом, что же мы хотели сказать. При этом мы ведь ничего особенного и не хотели сказать — просто веселились.
Сейчас веселиться сложнее, но, повторюсь, шутить можно на любую тему. Вопрос в том, как это делать. Юмор — серьезное оружие, и это оружие должно находиться в руках профессионалов, поскольку оно может ранить человека.
— Вы — как человек, который долгое время занимается юмором в России — можете сформулировать, в чем специфика юмора в нашей стране?
— Помните анекдот: американец всю ночь пил с русским, русский ругал Россию, под утро американец тоже начал ругать Россию, и тогда русский обиделся и набил ему морду? Мы, россияне, любим сами себя подкалывать, смеяться над собой, в нас много самоиронии.
— Как вы считаете, должны ли комики сами цензурировать свои шутки?
— Я предпочитаю слово «саморедактура». Такой предохранитель обязательно должен быть в «электрощитке» у любого творца, любого человека искусства. Он должен сам понимать, где он будет говорить свои шутки, кому и как. Снайпер — прежде, чем выстрелить — смотрит, откуда дует ветер, узнает, какая влажность, какая температура. Так и юморист должен учитывать все параметры.
Другое дело, что во время творческого процесса создания материала ограничивать себя точно не стоит. Когда человек творит, он, наоборот, должен себя отпускать, а не загонять в рамки, он должен ввергать себя в состояние, в котором полностью предан своему потоку сознания. А потом уже можно сесть и подумать, что из этого стоит оставить, что — изменить. Комики вольны придумывать все, что хотят, но заходить далеко со своими шутками, выносить их все в свет — совсем не обязательно.
— На ваш взгляд, какие инструменты юмора будут популярны в нынешнее и ближайшее время, когда с шутками нужно быть осторожным? Будет ли популярен, к примеру, эзопов язык, как это было в СССР?
— Возможно, меня закидают помидорами, но я думаю, что чем больше закручивают гайки, тем изощренней становится творчество. Чем сложнее шутить, тем круче юмор, чем больше преград, тем утонченней шутки. Помните же фильм «Кин-дза-дза»? «Ку», «пацаки» — это большие параллели, сказанные эзоповым языком. Люди все поняли! Вроде бы руководство того времени должно было обидеться, но ведь конкретно ничего сказано не было.
Думаю, эта форма юмора, подачи материала будет актуальна. С другой стороны, в наше время литература отходит на второй план, люди привыкли к малым формам, соцсети делают все, чтобы у людей память была как у рыбок. Быстро посмотрели видео — пошли дальше. Визуальный юмор, мемы, короткие видео… Анекдоты почти никто уже не рассказывает.
— За кем из ныне популярных комиков вы следите? Может быть, даже из тех, кто участвует в шоу «Прожарка».
— Мне нравился ранний Нурлан Сабуров, если можно так сказать. Он был очень харизматичным в своих первых выступлениях. Азамат Мусагалиев времен КВН. Думаю, что во дворе уместнее шутить в таком стиле, «прожаривать», а на всеобщем обозрении это уже не то. Еще мне нравится шоу «КОНЦЕРТЫ» на ТНТ, оно было смелым, открытым, на злобу дня. Классный проект получился.
— А к «Женскому стендапу» на ТНТ как относитесь?
— Хорошо. Раньше женский юмор воспринимать было сложно, потому что — как бы аккуратнее выразиться — уровень культуры был повыше. Мужик мог шутить грубо и открыто, от женщин это слышать было странно. А сейчас девчонки выходят и шутят про минеты. Ну да, это смело, и, наверное, неплохо, что они переступили эту грань. Не хочу показаться скрягой, мир меняется, жизнь меняется. Но буду ли я знакомить своих детей с таким юмором? Пожалуй, нет.
— Проект «Наша Russia», кажется, до сих пор не теряет актуальности, о нем знает каждый второй житель России. В чем феномен его популярности?
— Как бы так сказать, чтобы себя не перехвалить(смеется)... Эти образы были сыграны настолько точечно, были настолько понятны аудитории и настолько непохожи друг на друга... У людей не было ощущения, что Михаил Галустян вот тут играет Равшана, а в следующем скетче перевоплотится в Бородача. Для зрителей это были совершенно разные, уникальные персонажи. Они не отождествляли их со мной, не видели в них меня. Думаю, разные пласты населения одинаково хорошо приняли проект еще и потому, что в нем хорошо показана конъюнктура и чисто российская ментальность. Проект назывался «Наша Russia», лейтмотивом скетч-шоу было то, что это мы, россияне, которые шутят сами над собой. Мы, россияне, любим сами себя подкалывать, смеяться над собой, в нас много самоиронии. Именно этим проект и зацепил. Мы подсвечивали проблемы с помощью юмора, а смех — это один из видов психологической защиты.
— Однажды вы сказали, что родились в раю — городе с отличным климатом, спелыми фруктами и так далее. Как часто бываете в Сочи?
— Я очень хорошо отношусь к своему городу, стараюсь раз 5-10 в год бывать у родственников, друзей. Но Сочи моей юности и Сочи сейчас — города разные. После Олимпиады произошло много перемен, жители стали другими, приехало много сибиряков, уральцев, много молодежи — айтишников, прогрессивных бизнесменов. Теперь Сочи, как и в советские времена, стал городом недешевым, но все жалобы отдыхающих на то, что цены в городе о-го-го, я считаю необоснованными. Сочи — город международного уровня. К тому же, есть альтернатива, Черноморское побережье очень большое. А в Сочи живут и отдыхают состоятельные люди, в этом есть определенная логика. Французы ведь не жалуются, что в Монако дорого.
Но мне кажется, что в дороговизне современного Сочи есть смысл только в том случае, если сервис при этом становится лучше. Бывает, что местные сдают жилье втридорога и не поддерживают сервис, тогда я их критикую. Если у тебя дорогой ресторан в Сочи, то официанты должны «летать», подача должна быть идеальной. В бизнесе должна быть логика, чтобы цена оправдывала качество.
— Вы делаете какие-то специальные проекты для жителей города, как, например, Андрей Малахов, открывший в Апатитах центр современного искусства?
— Много чего я хотел бы сделать, но в Москве бизнес делать проще, чем в Сочи.