Цивилизация
Артемий Троицкий, музыкальный журналист — промоутер Gagarin Party
«Это был первый рейв в Москве, до этого все происходило в Петербурге. Там была компания ребят во главе с Иваном Салмаксовым, которые проводили вечеринки в петербургском планетарии и других местах. Но все они были не особо масштабные.
В какой-то момент ребята решили запустить в Москве крупномасштабный рейв — в павильоне «Космос» на ВДНХ. И он имел бешеный успех, прогремел со страшной силой. И вообще — надолго изменил московскую развлекательную сцену.
В Москве им помогал я, но, может быть, и кто-то еще. Взял на себя заботу о рекламе и PR. Как это ни странно, я тогда был начальником музыкального вещания на российском телевидении и мог делать все что угодно. И позволял себе это делать.
Поэтому прямо на российском государственном телевидении анонсировал этот рейв, заодно объяснив, что вообще такое рейв-вечеринки, что за музыка там играет, как там стоит себя вести и так далее. Последний анонс в прямом эфире я дал за несколько часов до начала — перед тем, как самому туда поехать.
Вечеринка прошла очень хорошо. Народу там набилось, думаю, тысячи две, хотя точно не могу сказать. Все модные люди Москвы там присутствовали — и музыканты, и художники, и светские тусовщики, тусовщицы. Публика была вся очень яркая, а само событие — совершенно новым и беспрецедентным.
До этого в Москве мода была исключительно на рок-концерты, а тут — абсолютно иная танцевально-дискотечная культура. Западное слово «рейв» слышали, но никто не знал толком, что это такое. Поэтому народ был крайне воодушевлен.
Затем эта же питерская команда провела следующий большой рейв — Tech Noir на велотреке в Крылатском. А потом... В начале 1990-х годов в Москве начали разворачиваться всевозможные бандитские бизнесы. И вот эти бандиты быстро подметили, что рейвы — очень выгодная вещь. В первую очередь, они выгодны как чистый шоу-бизнес, потому что привлекают много народа. И в отличие от рок- и поп-групп, диджеям надо было платить гораздо меньше денег, соответственно — и расходы меньше.
Кроме того, на рейвах было более чем уместно распространять наркотики, поэтому вся эта история с рейвами попала в руки реальной мафии.
В Москве затем появились огромные клубы, вроде «Феллини» и прочих. И вся эта рейвовская история из модной, андеграундной стала попсово-бандитской. Поэтому я быстро к этому делу охладел — мне удалось вильнуть хвостом и уйти с этой сцены. Но, скажем, Ивану Салмаксову повезло гораздо меньше — он был конкурентом, его хотели сначала перекупить, но в итоге просто убили. А тело не найдено, по-моему, до сих пор».
Сергей Бугаев, художник, актер — соорганизатор мероприятия
«Gagarin Party стала символическим событием из череды других культурных мероприятий того времени. Это историческое событие в области технокультуры, занявшее одно из центральных мест в проведении подобного рода фестивалей на Земле.
Для нас — организаторов — это стало еще и апофеозом только начинающейся русско-немецкой дружбы. Нам удалось это обыграть — тот короткий период, когда человечество находилось в состоянии неопределенности, мир или война. Тогда все-таки был мир. Можно сказать, что это был фестиваль мира.
На символическом же уровне это знаковое событие по той причине, что человечество стало стремительно переходить на рельсы электризации и цифровизации. Это мероприятие стало своего рода предчувствием массового перехода. Можно сказать, что оно стало вкладом молодежи в идею, воплощенную предыдущими поколениями и реализованную в павильоне «Космос».
Вечеринка проходила в антураже космической техники. Очень приятно, что на празднике присутствовали и космонавты. А с особой радостью мы провели по мероприятию летчика-космонавта Георгия Гречко. Жаль, что не было самого Юрия Гагарина. Но мысленно он все равно был с нами — в самом центре висел его портрет.
Что касается вопроса популяризации электронной музыки, то, действительно, определенные явления культуры в рамках мировой цивилизации периодически становятся сверхпопулярными. Речь о том, что на какой-то момент возникла некая всеобщая, глобальная форма электронного орнамента.
Я боюсь называть то, что происходило в тот день в павильоне «Космос», скромным словом «вечеринка». Мне кажется, это был ритуальный праздник нового типа. Он включал в себя элементы, свойственные для любых подобного рода мероприятий, мировой цивилизации со времен древности: ритуальные танцы, различные песни и костюмы. Там было очень много молодых и замечательных дизайнеров и модельеров. Очень здорово, что у нас в культуре есть свой символ, который более существенный, чем какая-то Ибица».