Цивилизация
Тимоти Шаламе (Пол Атрейдес)
— Считается, что «Дюна» Фрэнка Герберта — произведение о проблемах экологии и нефтяном кризисе. А о чем эта история для вас?
— Для меня это история о путешествии молодого юноши во взрослую жизнь. История о том, как ему пришлось взять на себя обязанности лидера, прежде чем он оказался к этому готов. Кроме того, я увидел в сюжете размышления о негативных последствиях колониализма и разрушения окружающей среды, во главе которых стоит жажда наживы.
— В фильме много экшн-сцен, включая масштабные битвы и езду верхом на гигантском земляном черве. Как вы к ним готовились?
— Пожалуй, больше всего мы работали именно над сценами сражений. В процессе создания «Дюны» я представлял себе молодого воина, который тренировался на протяжении всей жизни, — ведь именно так Пол описан в книге. Для меня было важным правильно показать его боевые навыки. К счастью, у нас был отличный постановщик трюков — Роджер Юан.
К тренировкам я приступил где-то за шесть месяцев до начала съемок. Немногим позднее Юан и каскадерская команда «Дюны» присоединились ко мне во Франции, где я тогда работал над другим фильмом. Там мы тренировались в заброшенном винном погребе отеля. И сейчас я горжусь тем, что сделал максимально возможное для самостоятельного исполнения трюков — ведь понимаю, насколько для «Дюны» важны экшн-сцены.
Зендея (Чани)
Актеры Тимоти Шаламе и Зендея
Junket Productions, Inc.— Съемки фильма проходили в жаркой пустыне. При этом в кадре вам приходилось появляться облаченной в дистикомб (специальный плотный комбинезон для сохранения и переработки влаги, придуманный автором «Дюны» Гербертом — «Газета.Ru»). Не доставляло ли вам это неудобств?
— По сути, это был мой единственный костюм на съемках — за исключением тех, которые мелькали в видениях Пола. И, если честно, благодаря дистикомбу ты чувствуешь себя клевым. Когда он на тебе, ты будто сливаешься с планетой, создается ощущение, что и правда находишься на Арракисе.
Костюм был продуман до малейших деталей. В него были вшиты специальные подкладки — например, в районе колен. Вкупе с мягкими перчатками это помогало без труда карабкаться по скалистым массивам, не рискуя ободрать кожу. Даже если поскользнешься, они тебя защитят, в таком костюме почти невозможно пораниться. Думаю, это было ловко придумано.
Съемки в реальной пустыне — действительно интересный опыт. Я буквально ощущала себя в теле Чани. И, да, когда было жарко, я ненавидела этот костюм. Но с заходом солнца в пустыне становилось прохладно — и тогда носить его было только в радость.
Дени Вильнев (режиссер «Дюны»)
— «Дюну» ранее пытались экранизировать многие большие режиссеры. Чувствовали ли вы повышенную ответственность в связи с этим? И если да, то тяжело ли было с ней справляться?
— Да, безусловно. Создание этого фильма было очень сложным. Думаю, съемки «Дюны» стали самым большим вызовом и испытанием в моей жизни. Однако все это время рядом со мной была книга Фрэнка Герберта. Это мое любимое произведение с 14 лет, оно являлось невероятным источником вдохновения.
Будучи большим фанатом «Дюны», я стал самым жестким критиком своего же фильма. Мне хотелось снять его так, чтобы он понравился тому подростку, которым я был, когда впервые прочитал роман. Старался уловить те ощущения о произведении из прошлого, вспомнить образы, которые тогда появлялись в моей голове. Это было непросто.
— Книга Герберта была написана еще в 1960-х. Почему эта история до сих пор актуальна?
— Думаю, сейчас эта история даже более актуальна, чем тогда. Потому что добыча нефти в итоге привела мир к экологическому кризису. Разногласия между политикой и религией теперь гораздо острее. Или как минимум до сих пор происходят. Мы повсеместно ощущаем последствия колониализма и эксплуатации природных ресурсов. Идея книги соотносится с обострением климатической ситуации — глобальным потеплением.
— Дэвид Линч снимал «Дюну» в павильоне, вы — в пустыне. Каково это было?
— Тяжело и в то же время очень вдохновляюще. Мы настояли на съемках в пустыне, так как, на мой взгляд, песчаные ландшафты сильно влияют на актеров, впечатляют их. К тому же ничто не сравнится с настоящей природой. У спецэффектов и цифровой графики есть ограничения. Поэтому мне и хотелось снимать в естественной среде, а не отдавать все на откуп компьютерной рисовке.
— «Дюна», как известно, является одной из любимых книг Илона Маска, мечтающего превратить Марс в колонию. Эта идея отчасти перекликается с конфликтом произведения Герберта: ведь если Арракис озеленеет, пряность будет уничтожена. Как вы относитесь к идее изменения экологии чужой планеты — в данном случае Марса — ради нужд человека?
— Честно говоря, какой бы привлекательной эта идея ни была, я все же думаю, что трансформация экологии чужой планеты потребует колоссального количества ресурсов и энергии. Лично я бы их направил на спасение нашей родной планеты.
Мне не кажутся мудрыми размышления, что будущее человечества — где-то за пределами Земли. Думаю, наше будущее должно происходить именно на нашей родной планете. Ведь здесь у нас есть все необходимое. Позаботиться о том, чем мы обладаем здесь и сейчас, — гораздо важнее размышлений о переселении куда-то в другое место. Я в этом глубоко убежден.
— Если бы вы сами исполняли роль в «Дюне», кого из героев хотели бы сыграть?
— Вне зависимости от гендера одним из моих любимых персонажей книги является леди Джессика. Хотя, конечно, как мужчине мне очень близок Пол, с которым я себя отождествлял во время прочтения. Но запутанность и красота характера делают леди Джессику одним из самых интересных героев в истории лично для меня.
Стеллан Скарсгард (Владимир Харконнен)
Актер Стеллан Скарсгард
Junket Productions, Inc.— Ваш герой — злодей и садист. Не хотелось ли вам как исполнителю роли Владимира Харконнена добавить в образ хотя бы искорку человечности?
— Барон Харконнен — значительная фигура в фильме. И, конечно, он — злодей. Это его прямая функция. Но в макиавеллианском мире Герберта мой герой вполне нормален. Ведь даже в самой ленте, когда на экране впервые показываются представители дома Атрейдесов, видно их очевидное сходство с фашистами — знамена, военный строй и так далее. Кроме того, просто вспомните, какие клановые войны раздирали Италию в эпоху Ренессанса — и все тамошние правители были подобны Харконненам. Российский царь той эпохи или, например, король Швеции также сродни моему герою. Такими были условия прошлого.
Ожесточенная борьба за власть идет и сегодня, просто фасад стал более изящным: люди скрывают свои истинные намерения гораздо лучше.
— Что было наиболее сложным для вас во время подготовки к роли барона?
— Выживание. Сложнее всего было находиться в гриме по восемь часов и носить на себе почти 40-киллограммовый резиновый костюм. При этом я должен был органично передвигаться и экспрессивно выражать себя в действии.
— Если бы в реальной жизни вы обладали такой же властью, что и ваш герой, как бы вы ей распорядились?
— Не знаю (смеется). Ведь власть нужна для того, чтобы порабощать людей. Если бы я ей обладал, то вряд ли бы должным образом распорядился. Хотя, если честно, в мире столько всего, что я хотел бы видеть иным.
Ребекка Фергюсон (леди Джессика)
Актриса Ребекка Фергюсон
Junket Productions, Inc.— Леди Джессика предает орден Бене Гессерит ради любви. Из-за ее решения родить Пола разразилась война. На ваш взгляд, правильно ли она поступила? И что важнее лично для вас — любовь или долг?
— Я не должна, но поддерживаю ее в этом решении. Как персонаж она мне стала очень дорога. Конечно, Джессика должна была это сделать, ведь в противном случае не было бы самой истории, такого кино. Кроме того, иногда нужно быть немного мятежником, если веришь во что-то всей душой.
Для меня любовь и долг неотделимы. Не думаю, что можно быть по-настоящему верным, если ты не умеешь любить. Любовь дает стимул к чему бы то ни было — вере в религию или всеобщее благо. Такова сила любви, которая, подобно кругам на воде, воспитывает в нас чувство долга, ответственность за воспитание, а также тягу к власти и расширению своих полномочий.
— Вам, как и многим другим актерам «Дюны», приходилось подолгу сниматься в дистикомбе под палящим солнцем пустыни. Способствовало ли это лучшему пониманию трудностей, выпавших на долю вашей героини?
— Знаю, что нахождение в пустыне помогло некоторым актерам в более достоверной передаче эмоций на экране. Но мне достаточно было просто вообразить ситуацию и принять ее за действительность.
Сам дистикомб создала наша художница по костюмам Жаклин Уэст. Она продумала каждую деталь и сделала его по-настоящему удобным, в нем можно было свободно двигаться и даже бегать. Кроме того, в костюм была встроена специальная система охлаждения и его было просто снимать. А вот кому действительно пришлось несладко, так это членам съемочной группы, поскольку камеры часто отключались на жаре. Из-за этого мы были вынуждены снимать сначала рано утром, затем совсем чуть-чуть в полдень и еще один час вечером.
Хавьер Бардем (Стилгар)
Кадр из фильма «Дюна» (2021)
Warner Bros.— Какая из идей «Дюны» для вас является ключевой?
— Когда я прочел книгу, то ощутил, что стану частью чего-то насущного и в то же время духовного. Думаю, история, которая описана в романе, в некотором смысле обо всем на свете: она затрагивает политику, религию, изменения климата, вопросы о правах человека, а также темы жадности и предательства, семейных проблем и поиска себя. Совместить все это в осмысленное и стройное повествование — гигантское испытание.
При этом само произведение — огромное. Удивительно, каким образом Дени удалось одновременно и передать сюжет, и раскрыть все эти сложные темы так, чтобы зритель не запутался.
Джош Бролин (Гурни Халлек)
Актеры Хавьер Бардем и Джош Бролин
Junket Productions, Inc.— А во мне «Дюна» рождает параллели с «1984» Джорджа Оруэлла. Когда вышел его роман-антиутопия, читатели задавались вопросом — что же в действительности случится в 1984 году? Вот и мы сейчас аналогично гадаем, что произойдет в далеком будущем, когда и разворачивается действие романа Герберта.
Наша проблема заключается в том, что сейчас мы живем в отрицании — и все складывается просто. Но в будущем все будет гораздо сложнее, если человечество не уделит должного внимания вопросам экологии. Полагаю, фильм во многом развивает именно эту тему.
— Многие эпизоды «Дюны» с вашим участием — экшн-сцены. Как вам дались их съемки?
— Видимо, я похож на парня, который должен много сражаться. Это весело, потому что борьба — танец, хореография. И для меня в 53 года это настоящий вызов.
Я неделями тренировался дома, практиковался с палками, которые заменяли мечи. Также у меня был тренер, с которым мы занимались каждый день. Это было тем еще испытанием, потому что иногда у меня что-то не получалось, а я плохо переношу моменты, когда что-то идет не так. Но мне нравится преодолевать трудности.
***
Подробнее о фильме читайте в рецензии «Газеты.Ru» и гайде по вселенной «Дюны».
