Цивилизация
90-е. Девушка (Вероника Корниенко), которую вскоре будут звать Надеждой, из мести убивает милиционера и садится в тюрьму. Но остается там недолго — некто Лев (Александр Кузьмин) предлагает ей выйти на свободу и стать киллершей. Она соглашается. Проходит 20 лет. У Надежды (Виктория Исакова) — муж (Алексей Морозов) и дочь (Ася Громова). Для них она — стюардесса с настолько непредсказуемым графиком, что все крайне раздражены. Надежда хочет завязать с убийствами, но отпускать ее никто не планирует.
Продюсер Алексей Троцюк (вместе с Эльдаром Великорецким он делал «Бывших»), в общем, и не скрывает, что «Надежда» — это фантазия на тему бессоновской «Никиты» и канадского сериала по мотивам. В России француз давно стал народным артистом, его манерный боевик про смертоносную девушку у нас сильно и нежно любят. Поэтому ярлык «русская Никита» с разной степенью правомерности вешали на многое: от сериала «Охота на Золушку» до драмы Рената Давлетьярова «Стальная бабочка». В случае с «Надеждой» параллели вроде бы и правда уместны, но не стоит спешить с выводами.
Кадр из сериала «Надежда» (2020)
START StudioВ некотором смысле сериал действительно развивает идею «Никиты». В ленте Бессона из 2020 года уже видны проблемные стороны, но духу третьей волны феминизма 90-х она более-менее следовала. К финалу героиня до того отказывалась играть по навязанным правилам, что вовсе исчезала из собственного фильма. Заключительная сцена обходилась без нее: там обкашливали вопросики мужчины — ее партнер и ментор, — оставленные Никитой возиться в своей песочнице. В «Надежде» пока никто никуда не смог деться, хотя очень хочется. Это в целом соответствует концепции российской безысходности (не зря пролог заканчивается физиономией Ельцина по телевизору), однако бросает тень на полноценный образ сильной и независимой женщины, пока не слишком освоившийся на наших экранах.
Сериал, кажется, исходит из того, что женщине ничего запрещать нельзя, но объект под кодовым названием «плита» в ее жизни все равно должен присутствовать — иначе счастья не сыскать. Если Никита со слезами и истериками выходила из системы вон и отказывалась от пассивного статуса, то у Надежды амбиции поскромнее. Половина сложившейся ситуации ее вполне устраивает, хотя семья воспринимает ее скорее как обслуживающий персонал. Дочь, например, рада возвращению матери из «командировки», потому что «папа даже макароны нормально сварить не может».
Кадр из сериала «Надежда» (2020)
START StudioПримерно к тем же мыслям приходила «Обычная женщина» Бориса Хлебникова и Наталии Мещаниновой. Там «обычность» героини заключалась в способности сочетать в себе деятельность криминальной воротилы с плюс-минус прилежным исполнением гендерных ролей матери и жены (почему-то в этих сюжетах еще обязательно должен фигурировать «непутевый» муж). Проект авторов «Аритмии» вытягивали захватывающий сценарий и мощнейшее выступление Анны Михалковой.
Шоу с Исаковой, которая мимикой и интонациями иногда напоминает дочку Никиты Сергеевича, пока что может похвастаться разве что неплохим визуальным рядом. Стилистически «Надежда» смахивает на неонуарный комикс (акварельная заставка вызывает в памяти кат-сцены из «Макса Пейна») — с засильем неона и угрюмой цветовой палитрой. Внешне здесь почти ни к чему не придраться. Это непритязательный эксплотейшн, где чувствуется традиция отечественного криминального телевидения (скажем, нотки той же «Бригады»). К 2020 году это сомнительное явление наконец-то оформилось в нечто с виду приятное — и далекое от условной «чернухи с НТВ».
Кадр из сериала «Надежда» (2020)
START StudioОднако сама история позволяет с легкостью от себя оторваться. Залитые ностальгической сепией флешбэки про 90-е, которые авторы считают чем-то вроде отдельного сериала, выглядят куда занятнее основной линии (во всяком случае, на первых порах). Титульная героиня дает мало шансов собой проникнуться — как минимум потому, что за два эпизода не успевает собраться в цельную личность. Желание соорудить сложного и неоднозначного персонажа объяснимо и похвально, но едва ли его можно реализовать, насаждая на скелет противоречивые характеристики. В середине второй серии вдруг выясняется, что ментальное состояние Надежды не вполне стабильно, хотя до этого особых поводов для беспокойства не наблюдается.
Возможно, такая суетливость связана с не самым традиционным для драмы хронометражем — эпизоды длятся по полчаса. От этого еще любопытнее взглянуть, как в сюжет вкрутят двух дополнительных героинь, которые должны будут перехватить эстафету в следующих сезонах (Троцюк планирует триптих «Надежда» — «Вера» — «Любовь»). Заранее прессе дали посмотреть только две серии, и по ним сложно делать однозначные выводы. Есть (простите) надежда, что шоу сойдет с наметившегося курса, совершит неочевидный разворот и встанет в один ряд с недавними «Чиками» (к ним почти нет вопросов). Поэтому его стоит занести в вотч-лист и дождаться завершения сезона.
