Цивилизация
22 сентября в российский прокат выходит фильм Марио Ван Пиблза «Крейсер» — история американского военного корабля «Индианаполис», который в июле 1945 года доставил по воде на Филиппины запчасти для атомной бомбы, впоследствии сброшенной на Хиросиму. По пути на базу «Индианаполис» был торпедирован японской подлодкой, большая часть экипажа погибла, нескольких человек убили акулы. Оставшиеся члены экипажа несколько дней провели в море, а капитан Чарльз Маквэй подвергся судебному преследованию. Роль Маквэя в картине исполнил Николас Кейдж, с которым «Газета.Ru» и пообщалась перед премьерой «Крейсера».
— В «Крейсере» вы сыграли реального капитана «Индианаполиса» Маквея, в вышедшем одновременно с ним «Сноудене» Оливера Стоуна — ничуть не менее реального Хэнка Форрестера. В чем главное различие между ролями вымышленных героев и тех, у которых есть прототипы?
— Когда играешь настоящего человека, а уж тем более если он еще жив, ответственность, конечно, гораздо больше. Ты должен быть как можно более аутентичным, правдивым и естественным, чтобы не загубить настоящие истории, не подвести реальных людей. И, в общем, находишься под постоянным напряжением из-за такой ответственности.
— Вы очень востребованный актер, постоянно заняты в большом количестве проектов. Как вы выбираете роли?
— Это больше всего похоже на выбор предметов в институте. Я всегда выбираю что-то новое, хочу испытать себя в том, чем никогда не занимался.
— А что привлекло вас в «Крейсере»?
— Тут все просто. Я хотел сыграть роль в истории, которая разворачивается в океане. Океан — моя первая любовь. Я очень обрадовался, когда появился проект на морскую тему, но чем больше я узнавал о трагедии «Индианаполиса», тем глубже погружался в судьбы людей, переживших эту катастрофу. И уже не имел права быть неточным. Все немного осложнялось тем, что параллельно я работал над ролью очень странного персонажа в фильме «Миссия: Неадекватна» — Гэрри Фолкнера, такого чудика не от мира сего (в комедии Ларри Чарльза Кейдж сыграл американца, пытающегося в одиночку поймать Усаму бен Ладена. — «Газета.Ru»). Капитан Маквей в «Крейсере» оказался его полной противоположностью.
— Есть ощущение, что историческая и социальная значимость «Крейсера» значительно превосходит его коммерческие перспективы...
— Согласен. История, рассказанная в фильме, гораздо важнее, чем сам фильм. И снят он был, конечно, не для денег.
— Какие ваши работы последнего времени вы бы выделили особо и что бы хотели сыграть в перспективе?
— Мне очень понравилось работать на фильме «Джо» Дэвида Гордона Грина. Еще раньше я снялся у Вернера Херцога в великолепном «Плохом лейтенанте». Думаю, очень интересным будет фильм ужасов, который я только что закончил, он называется «Мама и папа».
Только что на фестивале в Торонто показали новую картину Пола Шредера «Человек человеку волк», ею я тоже очень доволен.
Что же касается будущего, сложно сказать. Надеюсь, что найдется что-то по-настоящему глубокое, роли, которые действительно тронут зрителя, — в этом по-прежнему моя главная задача.
— В сети мемы с вашим лицом имеют невероятную популярность. Как вы к этому относитесь?
— Это я совершенно не могу объяснить, и никакого мнения по этому поводу у меня нет. Стараюсь просто об этом не думать.
— Своего младшего сына вы назвали Кал-Эл — подлинным именем Супермена. Как вы думаете, есть на Земле хотя бы один человек, которого так зовут?
— На самом деле популярность этого имени растет, сегодня можно встретить немало молодых людей, которых так зовут. Вообще-то это идея моей жены. Я-то хотел назвать сына Кайлом, но жена в школе ходила на выпускной с неким Кайлом и… В общем, она была против. А потом мы как-то раз смотрели по телевизору «Супермена» — и ей понравилось имя Кал-Эл. На самом деле на иврите это значит «Глас Божий» — Супермена-то в свое время придумали два нью-йоркских еврея.
— А как обстоят дела с вашей знаменитой коллекцией комиксов? У вас вообще есть на нее время?
— На самом деле по-настоящему комиксы интересовали меня только в детстве. А коллекция… В свое время у меня действительно было собрание мирового уровня, но несколько лет назад мой дом обокрали и унесли в том числе самые редкие и дорогие экземпляры. А все остальное я продал. До сих пор, конечно, бывает настроение заглянуть в магазин комиксов по старой памяти, но теперь чаще всего вместе с детьми — то сам им что-то подбираешь, а иногда и они раскапывают нечто такое, о чем ты и понятия не имел. Это все абсолютно замечательно, но могу сказать, что комиксы сейчас — безусловно не мой тип литературы.
— А какой тогда ваш?
— В основном научная фантастика. Возможно, имеет смысл обратить внимание на новые имена, но я предпочитаю классику: Артура Кларка, Карла Сагана. Недавно хотел купить «Солярис», но очень трудно найти хороший перевод. У меня, конечно, был в свое время и период Достоевского, и период Хемингуэя, но сейчас, пожалуй, в самом разгаре этап Лавкрафта.
— Существует большое количество коллекционных фигурок, изображающих ваших персонажей. Вы их часом не собираете? Может быть, есть какая-тот любимая?
— Была! Я снимался в фильме «Адаптация», играл двух близнецов, и у меня были их фигурки. Но потом до них добрался мой младший сын и куда-то задевал. Еще были фигурки из «Говорящего с ветром», конечно, Джонни Блейз («Призрачный гонщик». — «Газета.Ru»)… Они тоже все куда-то делись. Ну, в случае чего я могу и новые купить. Но вряд ли. Вообще, по-моему, это довольно странная идея — иметь в доме вещи, которые выглядят точь-в-точь как ты.
— Есть ли среди ваших персонажей такие, к которым бы хотелось вернуться впоследствии или вообще сыграть заново?
— Я мечтаю о продолжении «Без лица».
— Хочется вернуться к роли террориста Кастора Троя?
— Кастор Трой, да. Я ведь появляюсь в его роли всего в общей сложности минут на пятнадцать, а все основное веселье досталось Джону (Траволте. — «Газета.Ru»). Так что самое время вернуть мне моего законного персонажа!
«Крейсер» в прокате с 22 сентября. Билеты в кино – на Рамблер-Кассе
