Цивилизация
На этой неделе в России выходит новая мелодрама автора легендарных картин «Филадельфия» и «Молчание ягнят» Джонатана Демми — «Рики и Флэш». В этой комедии по сценарию оскаровской лауреатки Диабло Коди главная героиня — стареющая рокерша по прозвищу Рики — после многолетнего перерыва возвращается в родной город, где живет ее бывший муж и трое взрослых детей. Роль Рики сыграла великая Мерил Стрип. В Венеции, где Джонатан Демми работает в одном из фестивальных жюри, а еще ему вручают приз за вклад в кинематограф, режиссер дал интервью корреспонденту «Газеты.Ru».
— Это не первый и не второй ваш визит на фестиваль в Венецию. Это совпадение? Или вас сюда почему-то особенно тянет?
— Венеция... Это не примитивное состязание на тему «Какой фильм лучше?», а величайший фестиваль на планете. Его история неправдоподобно богата. Участвовать в Венецианском фестивале — честь! Никогда не забуду, как молодым синефилом я прочитал где-то о том, что японский кинорежиссер Акира Куросава получил «Золотого льва» на фестивале в Венеции. Мне казалось, ничего не может быть прекраснее этой новости.
— А сейчас для многих вы тот самый Куросава из Венеции.
— Честно, я не могу представить себя в таком качестве. Приятно, конечно, но страшновато, неуютно. Изнутри я себе кажусь обычным парнем. Куда мне до Куросавы.
— Тогда давайте перейдем к вашей новой картине «Рики и Флэш». Тут вы наконец-то реализовали в игровом кино то, в чем всегда были так хороши в документалистике: сняли музыкальный фильм.
— Я с детства слушал музыку, она меня воспитала. Лет с шести, наверное. То есть все слушали, но я был одиноким ребенком, буквально подсаженным на музыку. Потом появилось телевидение... Мой отец был постоянно вне дома, мать много пила, другой компании у меня не было. Фильмы и музыка сделали меня тем, кем я стал. Я был одержим Натои Кином Коулом и Гаем Митчеллом, например. Со временем влюбился в кино. Как только я начал работать в режиссуре, моей мечтой стало соединение музыки и кино! Чем больше музыки в фильме, тем лучше и тем эмоциональней. Самые любимые мои фильмы — киноконцерты. Поверьте, для меня эта форма кинематографа самая чистая и честная из всех, хоть я и не могу рационально объяснить почему. Они на сцене играют, мы в зале снимаем, и ничего к этому простому уравнению не добавить. Теперь же в самом деле мне удалось соединить в «Рики и Флэш» мою любовь к живой музыке с любовью к игровому кино и работе с актерами. Это безумие, до сих пор сам себе не верю! Потрясающе.
— Вы выбирали песни для фильма? Или они были вписаны в сценарий?
— Кое-что было в сценарии, в том числе Леди Гага и Пинк. В остальных случаях были пропуски, которые я с удовольствием заполнял! Например, начинается картина с «American Girl» Тома Петти, которую я очень люблю и уже использовал раньше — помните, ее пела та девушка, которую потом похищали, в «Молчании ягнят»? Мне было тогда важно, чтобы публика с самого начала видела в героине архетипическую американскую девушку. На этот раз я не мог противостоять искушению подарить эту песню Рики и превратить ее в своеобразную автобиографию. Да, Рики — та самая американская девушка, которую с детства кормили обещаниями. Мечты испортили ее, потому что нельзя одновременно осуществить мечту о крепкой семье и мечту о рок-карьере. Я также размышлял над каждой песней. Но финальную песню Брюса Спрингстина выбрала сама Мерил. Ей было важно найти песню-монолог, при помощи которой Рики объяснится со своими детьми. Однажды она мне позвонила и закричала: «Джонатан, немедленно найди песню «My Love Will Not Let You Down» Спрингстина!». Я люблю Спрингстина, но по каким-то причинам об этой вещи никогда до тех пор не слышал. Ее даже нет на альбомах. А тут она подошла идеально.
— Были у Рики прототипы? Вы думали о каких-то реальных американских певицах? Или певцах? Может, она и есть женская версия Спрингстина или Петти?
— Знаете, о конкретных прототипах я не задумывался. Насчет Мерил не уверен. Ведь она настоящая рок-фанатка, ничуть не меньшая, чем я! Она выросла на рок-н-ролле. Сыграть рокершу для нее было осуществлением мечты! Что говорить, она же специально для фильма научилась на электрогитаре играть. В сценарии Рики была, скорее, старым панком, но Мерил решила сделать свою героиню королевой рок-н-ролла. Кстати, мне кажется, что сама она смотрела в сторону Люсинды Уильямс, подражала ей. Невероятная певица с юга Америки, если вы любите такую музыку, немедленно бегите ее слушать. Начните с песни «Car Wheels On A Gravel Road», не прогадаете. Сильная, экспрессивная, независимая, агрессивная певица.
— Вернемся от музыки к кино. «Рики и Флэш» напоминает вашу замечательную драму «Рейчел выходит замуж». Думали об этом сходстве? Оно случайное?
— Не думал. Хотя в самом деле описать сюжеты двух картин можно примерно одинаково: отдалившийся от остальных член семьи возвращается в дом по случаю свадьбы, чтобы все испортить... Но «Рейчел выходит замуж» все-таки мы снимали почти как документальную картину, в духе «Догмы» и «синема верите», а в «Рики и Флэш» я был счастлив вернуться к манипулятивному стилю камеры и традиционному жанру американской сказки. Это же почти «Золушка»! Сколько героиню ни обижают и ни бьют, все кончается для нее хорошо. Рики много страдает — и поделом, возможно, — но в конце концов все неплохо. Даже прекрасный принц у нее есть.
— Необычный по нашим дням гуманистический подход.
— Я счастлив, что вы так считаете. Но все просто: я влюбляюсь в своих персонажей, даже в самых несчастных или несимпатичных. Не бывает никаких сволочей, у любого поступка есть причины. А Рики я полюбил моментально. Она терпит все жалобы и упреки, никто не проходит мимо — каждый ее пнет, каждый найдет, в чем она нехороша. Но Рики не теряет человеческого достоинства, она знает, что способна будет вытерпеть это и выйти на следующий уровень своей жизни. Я так сочувствовал Мерил, зная, что ей придется через это пройти перед камерой! И старался помочь ей своей любовью, изо всех сил. Знаете, мой подход настолько старомоден, что я даже не поверил, когда большая студия предложила мне сделать такой фильм, как «Рики и Флэш». И сохранила за мной обязательное для меня право финального монтажа — без этого я ни под что не подпишусь. Снимаю только то, что действительно хочу. И стараюсь, чтобы все остались довольны — и продюсеры, и зрители.
— Любопытно, что во многих ваших картинах есть потенциал для нескольких жанров — комедии или трагедии, реалистической истории или фантастической. На каком этапе вы решаете, в каком жанре все-таки снимаете?
— Только во время съемок. «Рики и Флэш» казался уморительной комедией на стадии сценария, но мне было важно добиться глубины. Если сцена выходила слишком легкомысленной и забавной, даже блестяще сыгранной, я старался ее снять заново, чтобы актеры добились большего. Ведь эмоции — самое главное... Несмотря на это, надеюсь, что картина получилась все-таки смешной.
— Вернемся к вашей героине. Интересно, что она по взглядам консерватор, реакционер. Таких персонажей, показанных с симпатий, мы в кино видим не каждый день.
— Не моя идея, это придумала Диабло! И у нее здорово получилось. У нее есть свекровь — тоже лидер маленькой рок-группы из Нью-Джерси, Рики списана с нее. И Диабло ее любит. Они милые и трогательные, эти правые консерваторы, пусть мы с ними и не согласны. Знаете, ведь демократии не существует без разнообразия точек зрения. Вот и случай доказать это делом. Да, Рики не признает геев и не верит Обаме, но она ведь работает кассиршей в супермаркете, жизнь у нее не сахар: еле получается прокрутиться. При Обаме ее жизнь стала хуже, и она поддерживает американские войска, воюющие за границей, ведь у нее и брат погиб во Вьетнаме. Кстати, про брата Мерил придумала. Она потребовала, чтобы мы принесли фотографию брата, и Рики могла зажигать свечку рядом с ней.
— По вашим словам выходит, что Мерил Стрип крайне активно участвовала в фильме — не только как актриса.
— Понимаете, это ее фильм. Ей предложили там играть до того, как обратились ко мне. Мечта режиссера! Приходишь на проект — а в нем уже задействована Мерил Стрип. Мы и раньше работали вместе в «Маньчжурском кандидате», давно дружим, вместе ходим на рок-концерты. Так что я ей полностью доверился. Да и невозможно у нее отобрать того, как она работает над своими персонажами. Она моментально согласилась с моим предложением, чтобы на гитаре играть по-настоящему. Однако, например, одежду и прическу делала сама со своей командой. Потом показали мне: «Ну, как?» Я мог ответить одно: «Вау!»
— Интересно, что во все времена рок-н-ролл был музыкой молодежи, а вы сделали едва ли не первый фильм о том, что теперь он принадлежит другому поколению. Вашему!
— Да, я помню, как родился белый рок-н-ролл, был свидетелем. Когда мне было двадцать с чем-то, мы с другом ехали в машине и громко слушали музыку. Как сейчас помню, я подумал про себя: «Интересно, а что я буду слушать в такой ситуации, когда мне будет шестьдесят?» И знаете что? Оказалось, все то же самое. Когда проходит любовь к рок-н-роллу? Никогда.
— Вы снимали фильмы о самых разных музыкантах, от Нила Янга до Talking Heads. Можете себе представить, что сделаете фильм о рок-группе или певце, которые вам не нравятся?
— Исключено. Я не могу работать в кино, если не испытываю энтузиазма.
— А есть у вас любимый музыкальный документальный фильм?
— Из старых? Возможно, «Вудсток». Но мой самый лучший музыкальный фильм еще впереди. Мы сняли его в январе и все еще монтируем. Это картина о последнем туре Джастина Тимберлейка. Никогда не видел ничего настолько же впечатляющего. Он крут, его музыка потрясающая, и танцует он не хуже, чем поет. Надеюсь, мне удастся передать это на экране.
— Ваша карьера потрясает своим разнообразием. И все-таки есть у вас любимый ее период?
— Любимый всегда — здесь и сейчас. В Венеции — перед премьерой моего нового фильма. Жизнь снимается единым планом, и я стараюсь получать удовольствие от каждого момента.