Цивилизация
Министр культуры счел необходимым отреагировать на выступление депутата Госдумы от фракции «Единая Россия» Евгения Федорова от 25 апреля. Как следует из письма Владимира Мединского спикеру нижней палаты российского парламента Сергею Нарышкину, оказавшегося в распоряжении «Газеты.Ru», глава культурного ведомства считает необходимым вынести содержание доклада на депутатскую комиссию по этике.
Поводом для столь резкой реакции стало не менее резкое выступление думца. В своем докладе Федоров посетовал, что
Министерству культуры не удается развернуть отрасль «на национальный курс» и оно продолжает финансирование губительных для такого курса культурных мероприятий и институций.
Так, одним из основных объектов недовольства депутата стал фестиваль «Золотая маска», завершившийся 17 апреля. Федорову не понравилось, что финансируемый «из госбанков» и бюджета Минкульта фестиваль наградил спектакль «Идеальный муж» Константина Богомолова в МХТ.
Кроме того,
«премию музыкального жюри получили три гастарбайтера из Таджикистана – сантехники, видимо чинившие прохудившийся унитаз в одном из театров, где и была впоследствии ими поставлена чудо-сцена»,
возмущался Федоров спецпризом, полученным спектаклем «Акын-опера», поставленным Всеволодом Лисовским в «Театре.doc» с участием профессиональных артистов из Таджикистана, работающих на московских стройках. Эксперты «Золотой маски» Федорову не угодили тоже: Елена Гремина из «Дока» (в своем докладе Федоров называл его «Театр дос»), Елена Ковальская из Центра им. Мейерхольда из МХТ и Павел Руднев из МХТ не должны были отбирать лучшие спектакли на «Маске», потому что за несколько дней до этого были внезапно исключены (Федоров использует слово «изгнаны») Минкультом из министерских экспертных советов по современной драматургии и молодой режиссуре. Празднование в честь 20-летия «Маски», которое отмечается в 2014 году, было названо «политическим перформансом артиста Алексея Девотченко против действующей власти». Спектакль «Онегин» лауреата «Маски» Тимофея Кулябина, поставленный им в новосибирском театре «Красный факел», был назван «похабным» — якобы начинающимся со сцены секса Онегина и Татьяны.
Наконец, взрыв возмущения Федорова вызвала читка пьесы «Адьос, майн фюрер» аргентинца Даниэля Гебеля, якобы тоже показанная в рамках ЗМ.
Кроме «Золотой маски» под шквал федоровской критики попали дома новой культуры в Калуге, Первоуральске и Владивостоке, фестиваль «Территория» (и тот и другой проекты реализовывались при непосредственном участии Владислава Суркова), проект «Платформа», работавший на «Винзаводе», и схема выделения грантов деятелям современного искусства.
Ответ министра напоминает тройную смесь ликбеза по истории и теории театра, статистического доклада и работы над ошибками.
Министр на семи листах скрупулезно перечисляет, какое количество денег на какие статьи и в каком объеме было потрачено. Мединскому приходится разъяснять, что формирование жюри происходит в соответствии с Положением о премии «Золотая маска», а предложения по составам жюри выносятся на рассмотрение и утверждение секретариата СТД России, который является учредителем премии. «Указанные депутатом театральные деятели имеют, по мнению СТД, необходимый опыт и знания, — пишет министр, — драматург Елена Гремина, в частности, не раз принимала участие по приглашению администрации президента РФ во встречах театральных деятелей с высшим руководством страны».
«Гастарбайтеры, чинившие унитаз», о которых говорил думский докладчик, на самом деле профессиональные артисты из памирского Хорога, вынужденные переехать в Россию и зарабатывать в Москве неквалифицированным трудом, объясняет министр, попутно похвалив режиссера за то, что отыскал этих самородков в Москве.
А пьесу «Адьос, майн фюрер» написал драматург-антифашист. «Автор… остроумно и беспощадно показывает, как невежество, информационная изоляция и страх превращаются в благодатную почву для мошенничества и манипуляций, — пишет Мединский, — в мировой драматургии можно найти немало примеров таких антиутопий, наиболее известный – ставшие уже классикой «Носороги» Э.Ионеско».
Перформанс к 20-летию «Золотой маски» готовили режиссер Филипп Григорьян, художник Вера Мартынова и ее студенты, хореограф Анна Абалихина, студенты Школы-студии МХТ и ГИТИСа. Алексей Девотченко вместе с Александрой Урсуляк, Викторией Исаковой, Ликой Руллой исполнил лишь один номер, который ни в коем случае нельзя воспринимать как политическое высказывание.
«В первую очередь он был направлен на критику равнодушного, потребительского отношения зрителей к культуре и серьезному театральному искусству», — пишет Мединский, демонстрируя детальную осведомленность о театральных событиях.
Решения жюри считает самыми взвешенными и консервативными за последние годы, подкрепляя свой тезис цитатой из статьи Николая Бермана и Анны Гордеевой в «Газете.Ru» (в письме она почему-то названа газетой «Газета»).
Ответ министра депутату напоминает терпеливую лекцию и лишь дважды берет другую интонацию. »...Минкультуры России считает обвинения депутата Е.А.Федорова абсурдными, а с учетом требований «о перераспределении выделенных средств» полагаем, что за этими процессами могут стоять и чьи-то личные интересы», — пишет министр, отвечая на обвинения в направлении 2 млрд руб. бюджетных средств на строительство и организацию работы домов новой культуры.
Из ответа министра также следует, что депутат, по всей видимости, не осведомлен даже, что у этого проекта есть новое название — ИКЦ (инновационные культурные центры), зато заранее готов объявить, что там будут продвигать «замену национальному искусству».
И, наконец, совсем теряет терпение министр в заключительной части своего письма, в котором ему приходится комментировать предложения министерства для рабочей группы администрации президента по разработке «Основ государственной культурной политики». Этот документ, вызвавший скандал в среде культурных деятелей своим «национальным» уклоном, и без того стоил Минкульту большой крови.
Федоров же, с одной стороны, повторяет обвинения тех, кого министр культуры называет «либералами» (»{Минкульт} продавливает странные подходы, да еще пытается организовать давление вбросами и сбором подписей деятелей культуры»»), а с другой — обвиняет Мединского и его ведомство в недостаточно выдержанном «национальном курсе» этого документа.
«Подходы не «странные», — совсем уже ледяным тоном отвечает министр, — а чётко заданные посланием Федеральному Собранию и валдайской речью президента РФ». Обвинения в «продавливании» при сборе подписей (речь идет о письме в поддержку предложений Минкульта по культурной политике) министр считает «оскорблением тех деятелей культуры, которые инициативно поддержали подход Минкультуры».
Отдельно министр отметил в письме Нарышкину тот факт, что депутат Федоров ни разу не обратился ни по одному из поднятых в выступлении вопросов с запросом в Минкульт, хотя имеет такое право.
«Считаю необходимым сообщить, что изложенные в выступлении факты либо представлены в искаженном виде, либо полностью не соответствуют действительности, — информирует спикера министр, — Если бы депутат Е.А.Федоров обратился в Министерство за разъяснением о принципах и процедурах поддержки культурных проектов, многие из заявленных претензий были бы сняты. Однако ни одного запроса от депутата Е.А.Федорова в адрес Минкультуры России за последние годы не поступало».
«С учетом изложенного прошу вас поручить комиссии по депутатской этике рассмотреть данный вопрос», — резюмирует Владимир Мединский.
