Цивилизация
В урбанистической политике, особенно если речь идет о мегаполисе, запоминаются, как правило, не задекларированные намерения, а стиль их реализации. Едва ли кто-то из неспециалистов сейчас припомнит, что именно в эпоху правления Юрия Лужкова провозглашалось в качестве зодческих приоритетов. Наверняка что-нибудь хорошее. Но в сознании отложился лишь «лужковский архитектурный стиль», поклонников которого в жизни встречать не доводилось — даже среди тех, кто деятельность экс-мэра оценивает в целом положительно.
Возник ли взамен «собянинский стиль»? Не факт, хотя плиточную эпопею можно рассматривать как прелюдию к новому градостроительному канону.
Однако это лишь часть общей концепции, наиболее заметная для населения, но вряд ли идеологически главная. А что тогда главное?
Берясь курировать нынешнюю выставку в МУАРе, главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов хотел сформулировать, пожалуй, не столько стратегию, сколько тактику. По его собственным словам, произнесенным на вернисаже, изначально речь шла только о показе конкурсных проектов по парку «Зарядье», но в ходе подготовки экспозиции родилось желание расширить тему. В итоге анфилада усадьбы Талызиных на Воздвиженке вместила еще с десяток конкурсных сюжетов самого последнего времени, датированных в основном 2013 годом, а также стенды с проектами уличных дизайн-кодов и новых пешеходных зон. Предложенное зрелище не назовешь, конечно, бенефисом главного столичного архитектора:
Сергей Кузнецов пребывает на этом посту чуть больше года и пока не создал столько поводов для гордости, чтобы преподносить свою деятельность как череду бесспорных достижений.
Больше похоже на то, что высокопоставленный куратор выставки недвусмысленно намекает: изменились подходы к планированию городских пространств. Задачи стали более человечными, а конкурсы — состязательными и прозрачными. Само название «Открытый город» подразумевает, что на смену былой кулуарности в интересах отдельных застройщиков приходит внимательное отношение к реальным запросам горожан и забота об их эстетических ощущениях.
Для стратегии маловато, но как публичное кредо вполне годится.
Правда, стоит обмолвиться, что полномочия главного архитектора не столь уж широки, несмотря на звучное наименование должности, чтобы единолично определять будущий облик города. Скажем, Александра Кузьмина, предшественника Сергея Кузнецова, вообще упрекали за то, что в ряде случаев он лишь визировал спущенные из мэрии проекты, не имея ни сил, ни возможностей на что-либо повлиять.
Ходят слухи, что теперь обстоит иначе, но главный архитектор, к примеру, не вправе решать проблемы транспортных узлов или формировать вектор развития мегаполиса в сторону области.
В силу чего многие благие порывы главного городского зодчего могут так и остаться порывами. Ведь комфорт жителей определяется не только отдельными удачами в решении сугубо архитектурных вопросов. Да и с последними обстоит не очень просто: если руководство страны повелело на месте снесенной гостиницы «Россия» устроить именно парк, а не что-нибудь иное, вряд ли возражения, исходящие от профессионалов городского уровня, будут услышаны.
Надо брать под козырек и исполнять — желательно все же творчески.
Собственно, такого рода усилия и продемонстрированы в разделе, посвященном недавно прошедшему международному конкурсу на ландшафтно-архитектурную концепцию парка «Зарядье». Итоги конкурса были оглашены на этой неделе, так что интрига здесь уже отцвела, но любопытно узнать, из чего выбирало жюри. Подано было 90 заявок, из которых отфильтровалось шесть. Все они представлены сейчас в зале в виде документации на стендах и небольших трехмерных макетов. Для вычитывания полезных градостроительных сведений из подобного формата нужен определенный навык, но навскидку можно сказать, что победивший проект «Природный урбанизм» от нью-йоркского бюро Diller Scofidio + Renfro как минимум не хуже, чем работы конкурентов. Идея с воссозданием в центре Москвы тундры, степи, леса и болота успела вызвать шквал насмешек в интернете, однако в макете, на генплане и на кадрах с компьютерной графикой этот замысел отнюдь не выглядит анекдотичным.
Скорее, возникают опасения иного свойства: как уже бывало у нас в отечестве, из приличного иностранного проекта после серии уточнений и согласований может получиться виртуальный уродец, не интересный ни заказчику, ни исполнителю.
Разругаемся с американцами, кинемся искать кого-нибудь еще, урежем бюджет, сэкономим на материалах и обретем в итоге скучное безобразие близ Красной площади — очень хотелось бы, чтобы такой прогноз не сбылся.
Для исторической справки, словно в назидание будущим паркостроителям, организаторы выставки поместили неподалеку раздел, повествующий о давних планах по застройке Зарядья. В частности, еще в 1935 году проводился конкурс на лучший проект здания Наркомата тяжелой промышленности, в котором участвовали тогдашние гранды архитектуры Борис Иофан, Алексей Щусев, братья Веснины. Циклопическое здание, эскизные варианты которого позаимствованы из фондов музея, построено не было, как и «Второй жилой дом для Совнаркома СССР», тоже конкурсный.
После войны огромными казались шансы реализоваться в Зарядье у небоскреба по проекту Дмитрия Чечулина:
уже и фундамент поставили, и металлический каркас подняли до уровня пятнадцатого этажа, но тут грянуло хрущевское постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве», после чего работы по возведению последней из «сталинских высоток» скоропостижно свернули.
Чечулину в утешение дали построить гостиницу «Россия», которую снесли через сорок лет после сооружения.
Но будем считать статус Зарядья как «проклятого места» плодом архитекторских суеверий. Тем более что нынче Москва обоими глазами косит на запад и юго-запад, в подтверждение чего экспозиция включает в себя проект обустройства и озеленения парка «Красная Пахра», а также ряд других разработок для ТиНАО (если кто еще не запомнил, аббревиатура расшифровывается как Троицкий и Новомосковский административные округа). В историческом центре строить не перестанут, однако это будут не бизнес-центры и тем более не мегамоллы, а отели и музеи, к примеру. Эту тенденцию на выставке призваны олицетворять проекты гостиничного комплекса «Царев сад» на Софийской набережной и дополнительных корпусов для Третьяковки у Кадашевской набережной. Кстати, о музеях: предполагается, что в декабре в рамках этой же выставки публике представят финалистов конкурса на новое здание ГЦСИ (Государственный центр современного искусства). Там архитектурная интрига пока не исчерпана.
В целом, конечно, нельзя сказать, что постлужковский градостроительный курс обозначен в экспозиции «Открытого города» с какой-то фундаментальностью.
Фрагменты пазла в отчетливую картину все еще не складываются, пусть даже некоторые из этих фрагментов сами по себе симпатичны. Пожалуй, наиболее весомый аргумент в пользу деятельности Сергея Кузнецова на посту главного столичного архитектора состоит пока в том, что при нем вроде бы не появилось ни одного решения, которое вызвало бы волну общественного недовольства. Однако отсутствие грубых промахов и беззастенчивых резолюций еще не залог грядущих успехов. Хорошо бы через некоторое время увидеть выставку, где были бы явственно сформулированы и желательно подкреплены наглядными примерами именно стратегические установки. Тогда будет гораздо понятнее, аплодировать новой архитектурной политике или ее освистывать. И вообще, существует ли она.
