Едва ли кто-то возьмется утверждать, что художники из Греции оказывали и оказывают существенное влияние на современное мировое искусство. Однако греки не так уж слабо представлены на международной арт-сцене, просто они обычно включены в чужие национальные контексты – вспомнить хотя бы знаменитого Янниса Кунеллиса, одного из лидеров движения Arte povera, которое считается сугубо итальянским феноменом. Казалось бы, утрата национальной идентичности неминуемо должна была ожидать и Филипа Циараса, американского грека во втором поколении. Он родился в Нью-Хэмпшире, со временем перебрался в Нью-Йорк, где приобщился к художественным занятиям, и легко было предположить, что в этом плавильном котле растворятся все его детские привязанности к культуре предков.
Тем не менее греческие корни дали о себе знать: отображение обычаев и нравов диаспоры стало одной из важных тем в творчестве Циараса.
Правда, его фотографии из большого цикла «Семейный альбом» выглядят совсем не как социальные репортажи. Сатиры здесь куда больше, чем исследования. Американские греки предстают здесь персонажами своеобразной комедии дель арте. Все их поведенческие особенности доведены до фарса и даже абсурда. Иной раз может показаться, что Циарас попросту высмеивает отношения внутри диаспоры, но, как ни странно, эта серия оставляет о себе довольно трогательное впечатление. Вероятнее всего, именно по этой причине художника ценят и на исторической родине. Циарас представлял Грецию на Венецианской биеннале, а в 2009 году проходила его большая ретроспектива в Музее фотографии в Салониках. Фрагменты той выставки, носившей название «The Supereal», и демонстрируются сейчас в Москве. Для гастрольного показа выбрана именно фотографическая часть проекта, хотя Циарас не чужд ни живописи, ни скульптуры. Но у нас он выступает в амплуа фотографа, для его карьеры все-таки важнейшем.
Упомянутый «Семейный альбом» задает здесь сатирическую тональность, но вообще-то автор больше поэт-экспериментатор, нежели чистый сатирик.
С начала 70-х и по сей день Циараса интересует нетривиальное восприятие повседневности. Его гротески зачастую ироничны, но не обязательно. Например, в серии «Движение» попадаются кадры, из которых можно составить подобие абсурдистского комикса, но по соседству обнаружатся и работы философского характера. Движение по Циарасу – это именно фотографическая категория; его чрезвычайно занимают эффекты смазанности, эфемерности, почти виртуальности, возникающие при фиксации быстро перемещающихся объектов вроде автобуса или автомобиля. То, что для других фотографов – явный брак, для Циараса – искомая ценность. Несколько иначе гротескные приемы работают в серии «Лица»: здесь автор нередко прибегает к помощи стекол и зеркал, чтобы представить своих друзей, родственников или знакомцев в неожиданном, иногда парадоксальном виде.
А уж собственный образ он готов трансформировать сколь угодно эксцентрически:
не только позирует самому себе в причудливых позах, но потом еще вручную раскрашивает эти автопортреты, достигая впечатления чуть ли не дадаистского коллажа.
Все вместе выглядит так, словно художник всячески избегает нарочитой серьезности, постоянно приближаясь к грани китча. Однако многие детали не позволяют воспринимать его опусы в качестве визуальной клоунады.
Вообще-то Циарас не только мастеровит, но и вполне глубокомыслен.
Только этому своему глубокомыслию он склонен придавать почти шутейные формы, дабы не отпугнуть зрителя пафосом. А, скорее всего, именно в жанре гротеска Филип Циарас ощущает себя наиболее органично. Экзистенция под видом забавы – явный его конек. И если публика вдруг прошляпит авторские рефлексии, зациклившись на фотографических гэгах, то это ее, публики, проблемы. Этот художник не из тех, кто станет с пеной у рта растолковывать всем, что он на самом деле имел в виду. Догадывайтесь сами.