Цивилизация
Без шума и драки в Санкт-Петербурге открылась выставка «Icons». По расчетам принимающей стороны, около 10 тысяч петербуржцев смогут увидеть своими глазами, что же так разгневало кубанских казаков.
Выставка «Icons» в «Креативном пространстве «Ткачи» — вторая попытка принять в культурной столице проект Марата Гельмана и музея Permm, который произвел много шуму прошлым летом в Краснодаре. Тогда губернатор Краснодарского края Александр Ткачев пригласил куратора Марата Гельмана принять участие в культурной жизни региона. Тотчас, однако, последовали оговорки, что Кубань — край с чрезвычайно консервативными устоями.
В ответ Гельман привез в Краснодар проект, связанный с переосмыслением религиозных сюжетов.
Отпор самого маргинального толка не замедлил последовать. Движение «Суть Времени», казаки, скинхеды и другие активисты заблокировали открытие выставки; куратора попытались избить.
Разразилась шапкозакидательская битва реакции и прогресса, и о содержании выставки говорилось мало. Ее общественное значение надолго затмило художественное. Краснодарский скандал получил большой резонанс, и спустя полгода площадка Rizzordi Art Foundation в Петербурге, куда была готова переехать выставка, по слухам,
получила сверху настоятельные рекомендации отменить «Icons».
Первая попытка сорвалась. Город наполнился невидимыми казаками и учителями, рассылавшими по Питеру письма с увещеваниями запретить спектакль «Лолита» Леонида Мозгового и выставку братьев Чепмен «Конец веселья» в Эрмитаже. Вандалы били окна дома-музея Владимира Набокова. На этом фоне инициатива «Ткачей» открыть-таки «Icons» в Петербурге выглядела гражданским подвигом во имя свободы и прогресса.
Момент для подвига был выбран хороший: все охранительные силы, кроме депутата Милонова, куда-то подевались и если вели свою активность, то совсем не на виду у общественности. Городская власть обнародовала рекомендацию православному населению посетить выставку и спокойно разобраться во всем самим. ФСБ вместе с организаторами выставки, Planet Media Group, отработала систему немедленной связи на случай агрессии в отношении посетителей вернисажа. Пикеты у порога «Ткачей» все-таки прошли — но не против, а в защиту проекта. Мирное открытие в «Ткачах» показало, насколько многомесячная шумиха не соответствовала масштабу выставки.
В названии выставки лежит нехитрая игра слов: «icons» — не только иконы, но и иконки на десктопе компьютера. Вполне очевидно, что ни одна работа с выставки не претендует на сакральный статус. Источником меньшей части произведений послужило религиозное чувство, а большей — формальное обращение к иконографии.
Таковы, например, скульптуры из железной арматуры Дмитрия Гутова.
Если посмотреть под нужным углом, увидишь в ажурной путанице железа знакомую композицию «Благовещения».
А сквозь нее виднеется резиновое «Благовещение» Аладдина Гарунова, взятое вместе с двумя другими его вещами из знаменитой монографии Михаила Алпатова.
Есть на выставке две новых работы питерского молодого художника Павла Брата. Это диски диаметром 40 сантиметров, состоящие из резаных страниц глянцевых журналов, туго скрепленных широким металлическим ободом. Торцы страниц образуют слоистую структуру наподобие годичных колец, но их узор сложнее. Толстые бумажные блины чрезвычайно декоративны, в тоже время их отличает внутреннее напряжение и динамизм. Поэтому художник, который занимался ими в течение 2012 года во время народных волнений после думских выборов, назвал серию «Восстание Масс». А в 2013 году работы № 10 и № 12 из этой серии, в узорах которых можно углядеть Богоматерь с младенцем и нимб, попали в контекст выставки «Icons».
Вообще, на «Icons» всего понемножку: нежнейшая вещь Гора Чахала «Солнце Правды, Добра и Красоты» и комикс по мотивам «Апокалипсиса» Георгия Острецова (в экспозиции отцензурированный), формалистские фактуры «Хлебов» Анатолия Осмоловского, чудесные «Прориси» Александра Сигутина, в которых он одним росчерком выписывает традиционный силуэт, и его же серия «Деисусный Чин» — смесь иконы и супрематизма, в которой несладко пришлось обоим. На фото Рауфа Мамедова евангельские сцены изображают дауны, цитаты из Писания в проекте Дмитрия Врубеля и Виктории Тимофеевой иллюстрируют снимки из новостных лент.
Авторский принт Дэмиена Херста придает выставке международный статус. На принте «Троица» изображена диаграмма: 33,3% Отца, 33,3% Сына и 33,3% Духа. Этот плакат в лучших традициях графдизайна 70-х годов хорошо бы смотрелся на афише выставки — но Херст слишком дорог, чтобы опускаться до плаката.
Несмотря на отсутствие специального выставочного света, петербургская экспозиция выглядит лучше, чем в Краснодаре. Особенно хорошо удалась входная зона: две больших работы Гора Чахала и одна Осмоловского смыкаются с книжным магазином «Ткачей» и задают возвышенный градус восприятия двух с половиной залов основной экспозиции. Это ударное, безупречное в дизайнерском смысле форте спасает выставку, но, увы, ненадолго и не может скрыть хаоса и случайности в подборе работ.
Новые медиа отсутствуют как класс, нет ни инсталляций, ни видео — только живопись да фотография.
Кроме работ Евгении Мальцевой и Павла Брата, новых вещей на выставке нет. Все остальное видели уже не раз. В спокойной обстановке, без контраста с православными активистами, выставка кажется глубоко провинциальной.
«Icons» не поедут в Москву. Выставка хорошо подошла бы для спокойного, без резких движений знакомства с современным искусством, и лучшим вариантом ее судьбы были бы длительные гастроли по регионам. Скандальный кубанский опыт принес «Icons» больше популярности, чем спокойный питерский.
