Цивилизация
Сразу после монументального высказывания Михаэля Ханеке о старости на каннскую сцену начали один за другим выходить престарелые классики. Ханеке и самому 70, но тут речь не столько о возрасте «по паспорту», сколько о той эпохе, к которой принадлежит тот или иной режиссер: автор «Белой ленты» и «Любви» стал знаковым режиссером только в 1990-х, а иранец Аббас Кияростами (он всего на год старше) или 75-летний британец Кен Лоуч – еще в 1970-х.
<1>
Не говоря о 89-летнем Алене Рене, чьи первые и важнейшие картины изменили ландшафт мирового кинематографа в 1950-х.
Его новый фильм носит задиристый заголовок «Вы еще ничего не видели». По сюжету, известный драматург уходит из жизни, оставляя довольно странное завещание. Друзья-актеры должны приехать в его усадьбу в определенный день и час; там их встретит церемонный мажордом, проводит в просмотровый зал и нажмет на кнопку play. Все они, когда-то игравшие на сцене в самой известной пьесе драматурга, теперь должны оценить качество игры молодой труппы, вновь поставившей классический текст, а заодно, уже по замыслу Рене, вернуться в былые дни, вспомнить свои реплики и разыграть их заново перед экраном, как перед зеркалом. Спиритический сеанс, не иначе.
Призраки актеров и персонажей всплывают из тьмы, наполняя пространство фильма смехом, слезами, страданиями и любовью. Точнее, воспоминаниями об этих полузабытых чувствах.
Драматург, легко узнаваемый под псевдонимом, Жан Ануй, пьеса – его изумительная «Эвридика», театральный хит времен юности Алена Рене. Актеры, играющие под своими именами, — Матье Амальрик, Пьер Ардитти, Ламбер Уилсон, Сабин Азема, Мишель Пикколи и другие парижские знаменитости, товарищи режиссера. Мы знаем, что перед нами именно они, а не ануевские любовники: никаких лишних иллюзий. В каждом кадре иронически отзывается знаменитый момент из «Эвридики», где театральный премьер величаво декламирует прекрасный любовный монолог, а его партнерша моментально отзывается: «Это, кажется, из Мюссе?» Все эмоции в картине Рене заимствованные, кроме единственного, что всегда интересовало режиссера больше всего: чуда памяти, позволяющего воскрешать мертвых. Его новая лента уж точно не лучшая, но завещание из нее получилось бы идеальное.
Впрочем (осторожно, спойлер) герой-драматург оказывается не так уж и мертв, как сообщалось. То же самое можно сказать о Рене. Завещание завещанием, а он уже снимает очередной фильм.
Основоположник иранского неореализма Аббас Кияростами еще решительнее сопротивляется подступающей старости, меняя стиль, язык и даже место съемок из фильма в фильм. Его предыдущий опус «Заверенная копия» был снят в Италии с артистами из Франции и Великобритании, а новая лента «Как будто влюблен» переносит нас в Японию. Вынесенное в название «как будто» — ключ к пониманию картины. Как и в «Заверенной копии», кино начинается на одной ноте, а заканчивается абсолютно на другой. Две альтернативные версии реальности остаются параллельными, непересекающимися линиями. В одной из них красотка-студентка Акико подрабатывает элитной «девушкой по вызову» и одной прекрасной ночью попадает в холостяцкую квартиру старичка-профессора вместо того, чтобы встречать на вокзале приехавшую из деревни бабушку. Во второй этот самый старичок оказывается потерянным или забытым дедушкой юной героини. «Но мой дед рыбак, а не социолог!» — удивленно замечает она, на что тот справедливо отвечает: «У каждого человека есть как минимум два дедушки», — ставя недогадливую путану в тупик. В самом деле, ее телом клиент явно не интересуется, заботясь больше о спасении бессмертной души.
Временами «Как будто влюблен» кажется чистейшей ахинеей, но диалоги написаны так остроумно, камера настолько виртуозна (оператор Кацуми Янагасима снимал почти все фильмы Такеши Китано), а актеры органичны, что за происходящим поневоле начинаешь подозревать некий второй смысл. К сожалению, о том, в чем он состоит, можно лишь догадываться –
в своем стремлении подключить зрителя к просмотру, вынудив его как-то интерпретировать увиденное, Кияростами явно перестарался. Зато можно с уверенностью утверждать, что второго подобного фильма ни в его фильмографии, ни в истории Канна никогда не бывало.
Рене встречали восторженно, Кияростами – недоуменно, но к художественным качествам самих картин это имеет лишь опосредованное отношение. Стариков и ругают за самоповторы, и ждут от них именно самоповторов, «брендированных» товаров с маркой качества. Иронические ретро-фантазии Рене – давний бренд, а японские авантюры Кияростами – скорее уже бред, в котором мало кому охота разбираться. Мудрее поступил мэтр британского социального реализма Кен Лоуч, выдавший в своей картине «Доля ангела» именно то, что нужно верной ему аудитории: неприглядный срез реальности и несколько колоритных портретов, набросанных широкими мазками. Главный герой ленты Робби – гопник из Глазго, решивший образумиться после того, как у него родился сын. Однако прошлое не отпускает, а былые враги поджидают за каждым углом с финками и кастетами. С такими же, как он сам, отщепенцами Робби встречается на общественно-полезных работах, к которым его за очередную драку приговорил суд. Один – близорукий неотесанный алкаш, второй – рыжий дылда-лоботряс, третья – низкорослая клептоманка с крашеными волосами. Им-то и предстоит пройти путь от униженности и оскорбленности к самоуважению и полноценной включенности в социум.
Вместо общественных работ всех мелких хулиганов Великобритании надо бы приговаривать к принудительному просмотру картин Лоуча – энергичных, никогда не фальшивых и, как правило, жизнеутверждающих.
Их обаянию практически невозможно противостоять. Вроде нет сомнений в том, что сюжет будет развиваться по предсказуемой канве – пройдя через ряд испытаний, отбросы общества превратятся в настоящих человеков, — и все-таки то, как именно движется эта интрига, удивляет не раз. Спасибо Полу Лаверти, бессменному сценаристу Лоуча, автору естественных сюжетов и блистательных диалогов.
Спасительным кругом Робби и его друзей неожиданно оказывается виски: в индустрию производства и потребления национального шотландского напитка герои погружаются настолько глубоко, что в какой-то момент даже надевают килты. Отсюда и название. «Долей ангела», как выясняется, называют те 2% алкоголя, которые выветриваются при переливании в бочки. Эти пьянящие пары мистическим образом передаются с экрана в зал, заражая неоправданным оптимизмом. Наверное, дело тут не только в хэппи-энде, но и в том, что старые режиссеры, как выдержанное виски: не всем по вкусу, но не подведут. Да и их цена на рынке с каждым годом выдержки только растет.
