Цивилизация
Как известно, репортеры – это те самые люди, которые «в доме повешенного говорят о веревке». А фотожурналисты еще и фиксируют на камеру – и дом, и веревку, и повешенного, и вообще все, что может заинтересовать публику в связи с тем или иным происшествием. Такая работа. Сантименты в ней если и приветствуются, то лишь задним числом, после того как отщелкана пленка или заполнена цифровая память. Спецкоры и фрилансеры лезут в самое пекло, будь то война или стихийное бедствие, чтобы... А вот мотивацию их нам, простым смертным, едва ли дано понять. Амбиции? Заработки? Адреналиновая зависимость? Стремление стать летописцем эпохи? У Джеймса Хэдли Чейза когда-то был нетипичный для него роман под названием «Кейд», где автор попытался проникнуть в психологию профессионального фотоохотника за сенсациями. Почти проник, но словно испугался разверзающейся бездны и вильнул на привычную детективную колею...
Короче, от нас тоже не ждите объяснений, почему этих людей так тянет запечатлевать экстремальные ситуации и чужие невзгоды. Однако факт остается фактом: их работа востребована.
А где востребованность, там и конкуренция. А где конкуренция, там и рейтинг. С 1955 года наиболее авторитетным смотром репортерских заслуг является конкурс World Press Photo, базирующийся в Амстердаме. Призы от WPP играют роль сертификатов в части мастерства и профессиональной зоркости. Надо заметить, впрочем, что награды раздаются довольно щедро. К примеру, в этом году лауреатами того или иного ранга оказались 55 фотографов из 23 стран. Однако и претендентов от раза к разу становится все больше: в минувшем феврале жюри отсмотрело свыше 108 тысяч снимков от 5691 автора. После выявления победителей WPP организует выставочные туры по всему миру, чтобы максимальное количество зрителей в офлайне, а не виртуально, приобщились к результатам конкурса. Уже в пятый раз гастрольный маршрут захватывает и Россию.
После показа лауреатской выставки на «Красном Октябре», организованной фондом «Объективная реальность», она отправится в Самару и Казань.
Кадр, признанный лучшим по итогам прошлого года, почти наверняка уже попадался вам на глаза. Портрет юной афганки Биби Айши, которой талибы (организация запрещена в России) за уход от мужа отрезали нос и уши, был сделан известной репортершей Джоди Бибер из Южной Африки. Это тот случай, когда снимок заведомо постановочный, но члены международного жюри сочли его важным сигналом, заставляющим задуматься о женской доле в различных социумах. Кроме оного хита в экспозицию вошли еще почти две сотни фотографий. Расположить их по иерархии будет трудновато, поскольку на конкурсе принята весьма изощренная система категорий и номинаций. Вряд ли вам сильно поможет в оценке какого-то опуса формулировка «2-е место / События и люди / Одиночная фотография». Так что позвольте в этой рецензии не зацикливаться на распределении призовых мест.
Любители статистики легко найдут необходимые им сведения на сайте World Press Photo.
В минувшем году Земля еще не налетела на небесную ось, однако выставка может родить ощущение, что репортеры неустанно тренируются перед грядущим апокалипсисом. Как наводить видоискатель на дым, идущий из кладезя бездны, или на зверя с семью головами и десятью рогами, вряд ли кто-то из лауреатов WPP представляет себе, но внутренне к подобным сессиям они, скорее всего, готовы. Уж в отображении текущих напастей они точно знают толк. Призы выданы, в частности, за репортажи из эпицентра гаитянского землетрясения (местный фотограф Дэниел Морел и француз Оливье Лабан-Маттен, каждый по-своему, но одинаково объективно снимали разруху, горы трупов и отчаяние выживших), за съемку последствий наводнения в Пакистане (австралиец Дэниел Берехулак), за освещение ликвидации аварии трубопровода в Желтом море (китаец Лю Гуан). Вулканическое извержение на острове Ява, разлив нефти в Мексиканском заливе, трагическая давка на Love Parade в Дуйсбурге, массовая гибель скота из-за засухи в Нигере, стычки оппозиционных «красных рубашек» с правительственными силами в Бангкоке – ничто не ускользнуло от бдительного репортерского ока. Можно представить себе, как долго караулил венгр Петер Лакатос, пока человек на башне моста Свободы в Будапеште, вступивший было в переговоры с полицией, не поджег-таки себя и не спрыгнул вниз.
Зато кадр – заглядение... Нас ведь такие вещи волнуют, не правда ли?
И даже если кого-то угораздит упасть с велосипеда или стукнуться бампером о дверь соседского гаража, то имеется вероятность угодить по сему поводу в анналы истории. Почетного упоминания в номинации «Проблемы современности» на нынешнем конкурсе удостоился немец Михаэль Вольф, четыре года назад запустивший проект фотосъемки через Google Street View. Любой уличный инцидент в жанре «попал под лошадь» может теперь стать объектом репортерского внимания без выезда на место происшествия. Правда, в ряде стран уже отказались от участия в этом шоу, поскольку граждане выражают массовое недовольство в связи с несанкционированным вторжением в их частную жизнь. Не помогает даже демонстративная затушевка лиц на фотографиях.
Аналогия со всевидящим Большим Братом по-прежнему пугает представителей западной цивилизации.
Но если людей непубличных без их ведома в кадр брать не рекомендуется, то со знаменитостями разговор совсем иной. Довольно симптоматично, что в спортивной номинации две основные награды присуждены за снимки с предельной натуралистичной жесткостью. Футболист голландской сборной в полуфинале ЧМ-2010 получает бутсой по зубам от уругвайца, а челюсть известного испанского матадора пронзается рогом быка со столь жуткой достоверностью, что даже сообщение о том, что матадор в итоге выздоровел и вернулся на арену, не способствует снятию стресса.
Гораздо в меньшей степени, чем спортивные инциденты, стихийные бедствия, военные столкновения, криминальные разборки и смешные прохожие, поскользнувшиеся на банановой кожуре, членов жюри World Press Photo занимают сюжеты тихие, нединамичные, с подоплекой. Но перлы подобного рода все же встречаются. Северокорейский лидер Ким Чен Ир, сидя на трибуне военного парада, бросает удаленный настороженный взгляд в сторону своего младшего сына Ким Чен Уна, коего сам же недавно назначил преемником (свидетелем этой сцены стал Винсент Ю, фотограф из Гонконга). Сомалиец Фейсал Омар обращает внимание на своего соотечественника, несущего по улицам Могадишо на плечах акулу (вообще-то сомалийцы рыбу не едят, а только экспортируют, но времена уж больно хреновые). Не обошлось, понятно, без Джулиана Ассанжа, но в каком-то нейтральном ракурсе, скорее портретном, нежели скандальном... Все-таки ничто человеческое лауреатам WPP не чуждо. А в номинации «Природа» нет-нет да и найдется полнейшая идиллия вроде той, что запечатлел итальянец Стефано Унтертинер, любовно наблюдавший за семейными отношениями в колонии белых лебедей-крикунов.
Хотя надолго умиротвориться не получится: пара шагов в сторону – и тут же перед вами во всей красе предстанет проблема абортов в Кении.
Российским репортерам призов WPP в этом году не досталось, что можно считать полнейшей случайностью, поскольку прежде наших награждали регулярно. Чтобы зрители не забывали об этом обстоятельстве, здесь же, на «Красном Октябре», открывается параллельная выставка «Избранное. Фотографы РИА «Новости» в истории World Press Photo».
P.S. А той самой Биби Айше, героине лучшей фотографии, в Америке не так давно сделали пластическую операцию и оставили на ПМЖ, так что все у нее должно наладиться. Жизнь страшна, но иногда терпима.
