Цивилизация
В Третьяковской галерее в четверг открывается масштабная выставка «Святая Русь», где будут представлены многочисленные памятники древнерусской культуры. В свое время этот проект предназначался для парижского Лувра, где и был показан год назад. Однако по инициативе Дмитрия Медведева музейщики разработали несколько иной вариант экспозиции, который предстанет перед зрителями в Москве и Петербурге. В преддверии выставки «Парк культуры» побеседовал с куратором выставки, заведующей отделом древнерусского искусства Третьяковской галереи Наталией Шередега.
— Давайте начнем все-таки не с Москвы, а с Парижа, поскольку именно в тамошнем Лувре год назад состоялась премьера этой выставки. Тогда все говорили об огромном ее успехе и у публики, и у прессы. На ваш взгляд, это было связано с элементарным любопытством насчет неведомой экзотики или объясняется причинами более основательными?
— Я была на выставке в Лувре и имела возможность наблюдать обстановку, в которой она работала. Могу подтвердить: было невероятное количество посетителей. Согласно статистике, собранной работниками Лувра, выставку посетили свыше 260 тысяч человек. Это очень много, особенно имея в виду, что пускали на нее по отдельному билету. Разумеется, сыграл свою роль упомянутый интерес к экзотике, однако не стоит забывать, что в Париже на протяжении как минимум сотни лет сохраняется пристальное, даже обостренное внимание к русской культуре — начиная с дягилевской антрепризы. Не говоря уже об огромном влиянии, которое оказывали на парижскую жизнь иммигранты из России. Так что успех выставки нельзя назвать случайным.
— А чем будет отличаться российская версия проекта?
— Почти сразу после того, как президент Медведев, присутствовавший на вернисаже в Лувре, выразил пожелание, чтобы выставку показали и на родине, мы довольно подробно обсудили с французами проблемы новой экспозиции. Их главное условие состояло в том, чтобы реализовывалась другая концепция — не та, что в Париже. Это и было сделано. Наша концепция отличается от прежней весьма существенно. Выставка в Лувре предполагала последовательное знакомство с древнерусской культурой — от скифских каменных баб до архитектурного макета Смольного монастыря в Петербурге.
Мы же свою экспозицию строили по историософскому принципу, опираясь на то, что сам термин «Святая Русь» теоретически обоснован в самых разных источниках.
Например, им пользовались славянофилы в XIX веке, подразумевая некую идеальную модель устройства общества. В начале ХХ столетия этот термин часто встречался в работах русских философов. С другой стороны, представление о «Святой Руси» издавна существовало в низовой, народной культуре. Вот мы и решили организовать весь этот грандиозный материал (выставка насчитывает около 450 произведений из двадцати пяти музеев, архивов и библиотек), формируя особые тематические разделы — «Рождение в духе. Крещение Руси и утверждение христианской веры», «Святое в повседневном», «Свет в пустыне. Монастыри на Руси» и так далее. Речь о разных гранях понимания того феномена, который принято называть Святой Русью. В частности, нам хотелось показать, каким образом к нам проникало и устанавливалось христианство — ведь это был очень долгий процесс, в котором крещение, предпринятое князем Владимиром, служило лишь отправной точкой для включения в мировой христианский контекст. Мировой — поскольку тогда еще не было разделения на католическую и православную конфессии. Русь не была изолирована, она находилась на пересечении различных культур и идеологий. Происходило впитывание, но происходил и отбор.
— Среди сотен экспонатов наверняка есть те, которые привлекут к себе внимание больше остальных. Назовете несколько безусловных «хитов».
— Открывают выставку грандиозные «Золотые врата» из Суздаля — редчайший домонгольский памятник. Разумеется, нельзя не упомянуть и о самом древнем материальном свидетельстве христианской культуры на Руси — о фрагментах росписи Десятинной церкви в Киеве. В экспозицию включено «Остромирово евангелие», самая первая у нас рукописная книга. Будет показан знаменитый список с иконы Владимирской Божьей Матери, связанный с именем Андрея Рублева. Кстати, именно этой иконой открывается раздел, посвященный особому почитанию Богоматери на Руси. Скажем, праздник Покрова Богородицы, широко у нас отмечаемый, отсутствовал в византийском мире и был установлен во времена Андрея Боголюбского. Еще одной специфической особенностью русской православной культуры можно считать традиционный образ храма, неотъемлемой частью которого является иконостас.
Примером того, как складывалась эта традиция, послужит замечательный деисус начала XIII века из собрания Третьяковской галереи.
А коли уж было упомянуто имя Андрея Боголюбского, то обязательно нужно сказать о раритетном экспонате из Лувра — об армилле, или оплечье, то есть части парадного доспеха, который, по преданию, был подарен владимирскому князю императором Фридрихом Барбароссой. Эта армилла долгое время хранилась в Успенском соборе во Владимире, после революции оказалась в местном музее, а в период «сталинских распродаж» в 1933 году была продана за границу. По счастью, через год этот раритет обнаружился в лавке известного парижского антиквара и был выкуплен членами Общества друзей Лувра. Сейчас нам выдали армиллу специально для нынешнего проекта, а летом она отправится во Владимир на празднование 900-летия Андрея Боголюбского... Словом, состав выставки невероятен. Шансов когда-нибудь увидеть все эти материалы снова собранными вместе практически нет. И важно еще добавить, что кроме самих экспонатов здесь имеется очень серьезный мультимедийный контент. Например, некоторые манускрипты можно будет «полистать» на мониторах.
— Правильно ли я понимаю, что хронология выставки ограничивается допетровской эпохой?
— Концептуально — да, однако ряд материалов датирован более поздними временами. Например, мы показываем несколько архитектурных макетов, созданных в середине прошлого столетия, но понятно, что эти реконструкции касаются древних объектов. То же касается и копий настенных росписей, выполненных в начале ХХ века. Или помянуть еще грандиозную фреску из четырех частей под названием «Битва новгородцев с суздальцами». Сюжет рассказывает о событиях XII века, когда владимиро-суздальское войско осадило Новгород. По легенде, новгородцам тогда помогло заступничество Богоматери. Эта фреска была написана в XVIII столетии в Ярославле по заказу выходцев из Новгорода, но в основу изображения положена гораздо более ранняя иконография. Найдется на выставке, к примеру, и старообрядческий лубок с сюжетом об обрезании бород — вещь по печати довольно поздняя, однако по смыслу имеющая прямое отношение к теме.
— Почему так долго, в течение целого года, готовилась новая версия выставки, хотя набор экспонатов остался практически прежним?
— Чтобы открыть эту выставку в Москве и затем в Петербурге, потребовалась колоссальная работа. Ведь из Парижа все экспонаты разошлись «по домам», и нужно было собирать их заново. Требовался реставрационный осмотр, необходимо было заново заключать договоры со всеми держателями произведений, издать другой вариант каталога и т. п. К тому же разработан совершенно иной экспозиционный дизайн, что тоже повлекло затраты времени и финансов. Не говоря уже о том, что предложенная нами концепция требовала серьезных размышлений по поводу того, что именно, как и в каком порядке показывать.
— Вы назвали эту концепцию историософской, а названия некоторых разделов заставляют вспомнить и о теософии. Такой подход наверняка привлечет одну часть публики, но не исключено, что оттолкнет другую. Можно ли утверждать, что выставка адресована не только православным верующим, но и представителям других религий, и атеистам?
— Разумеется. Наша концепция была принята в работу прежде всего потому, что она исторически справедлива. Здесь ничего не высосано из пальца. Хотя понятно, что всегда есть существенные отличия между идеальной моделью устройства общества и практической реальностью. Но мы пытались показать, какими путями и с помощью какого инструментария строилась та самая «Святая Русь». Само собой, выставка обращена ко всем, кого интересует наше прошлое, вне зависимости от воззрений на религию. Едва ли нас можно упрекнуть в чрезмерной апологии православия. Например, мы сознательно уклонились от использования в дизайне выставки псевдорусских мотивов. Если угодно, получилась весьма интеллектуальная конструкция, позволяющая каждому зрителю оценивать увиденное по-своему.
