Цивилизация
В рассылке с приглашением на этот брифинг его тема никак не была сформулирована. И впрямь, не называть же происходящее «нашим ответом клеветникам»? Впрочем, и без дополнительных намеков было понятно, что речь так или иначе пойдет о нашумевшем анонимном письме, в котором администрация музея обвинялась во всевозможных смертных грехах.
Судя по единственному стулу за столом президиума, солировать на брифинге должна была генеральный директор ГТГ Ирина Лебедева – так и произошло.
Напомним вкратце историю вопроса. В письме, адресованном еще в начале года министру культуры Александру Авдееву (предположительно, копии были отправлены также в администрацию президента и Генеральную прокуратору РФ), содержались жалобы на многочисленные злоупотребления, будто бы допущенные руководством Третьяковской галереи за период директорства Ирины Лебедевой – а именно с июня 2009 года. Не дождавшись реакции вышестоящих инстанций, анонимные авторы письма (оно подписано фразой «коллектив Государственной Третьяковской галереи» без указания конкретных имен и должностей) разместили свое обращение в блоге, который также анонимен. В этом тексте приведен все тот же набор обвинений.
В частности, администрации ГТГ инкриминируется использование коррупционных схем при заключении контрактов на ремонт Инженерного корпуса.
Упомянуты также случаи незаконного начисления денежных премий и использования служебного положения в личных целях. К примеру, авторы письма полагают, что директор галереи не по праву занимает служебную жилплощадь в Лаврушинском переулке, расходуя на содержание квартиры казенные средства. Кроме коррупции и других злоупотреблений руководители ГТГ обвинены в профессиональной несостоятельности и в пренебрежении интересами музея. Особую тревогу неведомых корреспондентов вызывают планы преобразования Третьяковской галереи в «автономную некоммерческую организацию» – якобы с целью передачи некоторых музейных фондов в частные руки.
Размещение открытого письма в интернете вызвало необходимость какой-то ответной реакции, пусть даже формально никто из госслужащих не обязан отвечать на анонимные претензии.
На сей раз министр Авдеев не оставил письмо без комментария, однако надежд жалобщиков не оправдал, назвав опубликованный ими компромат «беспочвенными инсинуациями». По его словам, в музее неоднократно проходили ревизии и проверки, которые никаких нарушений подобного рода не выявили. Строго говоря, на этом вопрос можно было бы посчитать исчерпанным. Но все же Ирина Лебедева сочла нужным высказаться и от своего имени – к этому ее «вынудила ситуация, развернувшаяся в общественном пространстве».
Начала она с того, что текст письма вызывает у нее «разве что брезгливость», поэтому заранее предупредила, что комментировать его по пунктам и тем более оправдываться не намерена. Также Лебедева выразила сомнение в том, что послание было сочинено кем-то из сотрудников галереи. По ее словам, хотя реорганизация деятельности музея идет не без труда и со стороны старшего поколения возникает определенное противодействие, директор ГТГ не может себе представить, чтобы оно выражалось в столь «глупом по содержанию и безграмотном по форме» письме, да еще и анонимном. «Говорят, что за посланием будто бы кроются 47 сотрудников музея. Кто эти «неуловимые мстители», я понятия не имею.
Невозможно вообразить, чтобы в женском коллективе назревал некий бунт и при этом все держалось бы в тайне», – поделилась Ирина Лебедева своим пониманием женской психологии.
Вспомнила она и о скандале, которым сопровождалось ее назначение на пост гендиректора Третьяковской галереи. Тогда, в середине 2009 года, прежний руководитель музея Валентин Родионов поздравил ее с назначением и даже самолично представил коллективу – «а потом передумал». «Родионов объявил мне войну – это факт», — полагает Лебедева. Впрочем, никаких версий о том, что нынешнее письмо инспирировано именно бывшим директором ГТГ, на брифинге не прозвучало. Более того, когда в одном из прозвучавших вопросов мелькнуло нечто подобное, Ирина Лебедева подпустила в голос стальные нотки: «Не надо мне приписывать того, что я не говорила».
Надо сказать, что бурного обсуждения так и не получилось – по вполне понятной причине.
Требовать разъяснений от человека, называющего обвинения в свой адрес анонимным пасквилем, без веских поводов попросту некорректно. Легко догадаться, что никакие «представители оппозиции», даже если она действительно существует, на брифинге не проявились. Зато присутствовали некоторые члены инициативной группы, написавшей на имя Александра Авдеева другое послание, где выражено недоумение по поводу методов, используемых недоброжелателями нынешнего директора Третьяковской галереи. Текст этого письма (в частности, в нем содержится фраза: «Не считаем этих анонимов выразителями мнения коллектива») озвучила сама Ирина Лебедева – оговорившись, впрочем, что к составлению сего документа непричастна. «Подписей пока немного, они еще только собираются. Зато они настоящие», – не преминула она уколоть незримых врагов.
В ходе брифинга возникали и другие темы, связанные скорее с текущей жизнью музея, нежели с анонимными обличениями.
Например, директор Третьяковки поведала, что близится переход на новую форму ведения музейного хозяйства – не по тайному умыслу администрации, как полагают анонимы, а согласно федеральному закону № 83. Выбранная галереей форма отношений с казной именуется «бюджетным учреждением нового типа» и предполагает сочетание государственных средств с заработанными самостоятельно. «В этой схеме еще много неясного, но совершенно понятно, что ни о какой распродаже музейных фондов речь идти не может в принципе». Не обошла вниманием Ирина Лебедева и другие проблемы (в частности, в очередной раз пожаловалась на федеральный закон № 64, предусматривающий аукционирование любых расходов бюджета, что зачастую ведет к отвратительному качеству исполнения работ), однако и достижений скрывать не стала. «Почему-то СМИ охотнее реагируют на жареные факты вместо того, чтобы обсудить, к примеру, причины огромного успеха выставки Левитана, которую посетили свыше 300 тысяч зрителей». Выставлять оценки собственной деятельности на посту гендиректора ГТГ Лебедева не торопится, однако считает, что движется в правильном направлении. «Подобные анонимки можно считать реакцией на успех. Уверена, что мы сделали достаточно много и что у меня как у директора кое-что получается».
Скандальное письмо с обвинениями руководства Третьяковки иногда ставят в один ряд с письмом от имени сотрудников Музея декоративно-прикладного и народного искусства.
Там тоже речь идет о конфликте между коллективом и дирекцией, однако в случае с ВМДПНИ «бунт на корабле» вполне реален: письмо в Минкульт с жалобами на директора Маргариту Баржанову подписали конкретные люди. Не факт, что все эти обвинения справедливы, но хотя бы обозначена «линия фронта». А вот у администрации Третьяковки на руках остаются весьма сильные козыри – не только поддержка Министерства культуры, выраженная публично, но и отсутствие оппонентов как таковых. «Неуловимые мстители» обречены проигрывать хотя бы из-за своей призрачности и тактической неумелости.
