Цивилизация
Вчера отмучилось театральное жюри. После спектакля «Запертая дверь» Дмитрия Волкострелова по пьесе уже неоднократно упоминавшегося Павла Пряжко жюри удалилось на заседание и заседало сильно больше часа, почти в три раза дольше положенного. Говорят, что почти каждый участник сетовал на то, что главный приз нельзя отдать спектаклю «Олег Кулик», а пьесы Пряжко, напротив, несмотря на количество (их было, напомним, целых три), в фавориты так и не выбились. Дело тут, видимо, в том, что драматург напрочь забывает объяснить актерам, что им делать на сцене, вместо этого задавая направление их мысли (неподвижное, как правило). Режиссеры, очевидно, принимают это за авторское видение и в итоге два спектакля («Третья смена» и «Запертая дверь») выглядят несколько мумифицированно, а третий («Чукчи») стал исключением только за счет подвижности режиссерской мысли Филиппа Григорьяна.
Тут стоит вспомнить еще один фестивальный формат – читки, о которых мы совсем не упоминали.
Говорить о них, в общем, особенно нечего, поскольку это вещь слишком специальная и черновая, чтобы оценивать ее как конечный продукт. В общем, актеры выдерживают довольно значительную дистанцию между собой и текстом, а вдохновенно играют обычно пьяных или похмельных. Что же до пьес, то в ремарках многовато авторских оценок и общих фраз, однако опыт «Чукчей» запросто доказывает, что формальное владение драматурга языком в этом деле далеко не главное.
Вне конкурса показали еще двух «Человеков.doc» — рэпера Смоки Мо и режиссера Ольгу Дарфи.
Они, кажется, самые молодые участники проекта, и поэтому из них не совсем получилось отжать некий универсальный опыт, который был у Петлюры и Кулика, поэтому питерская смурь Смоки и экзальтация Дарфи вызвали у публики скорее недоумение, хоть и замешанное на явном любопытстве. Сегодня представление проекта на «Текстуре» финиширует спектаклем «Андрей Родионов».
В киноконкурсе выделились сразу три фаворита: «Там, где живут чудовища» Спайка Джонзи, «Поэзия» Ли Чан Дона и «Башня» питерского объединения «Что делать?».
О них по порядку. Фильм Джонзи все, кто хотели, уже давно посмотрели в торрентах, а самые смелые еще и показали своим детям, однако полноэкранная премьера состоялась именно в Перми (российский прокат уже дублированного фильма был отменен компанией «Каро-премьер»). Это история про мальчика, который сбежал из дома в костюме волка, попал в волшебную страну плюшевых чудищ и стал там королем, а потом пришло время ужинать, и он вернулся. По настроению и интонации похоже на книжку про Питера Пэна.
Члены жюри (особенно женская их часть) смахивали слезы, оправдываясь, что кино-то совсем не детское, и сообщали, что очень захотели поскорее к маме. Что же до пермяков, то здешние мамы в добровольно-принудительном порядке водили своих чад на фильм по два раза – свободных мест в зале не было на обоих показах.
Обладатель каннской «Пальмы» за лучший сценарий корейская «Поэзия» сделана в любимом в Европе азиатском жанре «дзен с жестью».
Больная альцгеймером старушка вдруг узнает, что ее внук и пятеро его одноклассников довольно долго насиловали свою одноклассницу, а потом она покончила с собой, и теперь старушке и родителям остальных надо заплатить школе и матери погибшей по пять миллионов вон за молчание. Параллельно пенсионерка ходит на уроке поэзии и пытается написать стихотворение про цветы, деревья и абрикосы, но получается все равно про мертвую девочку.
«Поэзия» на фестивале служит примером того, как надо делать арт-кино.
Ни один из почти ювелирных приемов Ли Чан Дон не выпячивает, а пускает плыть по реке, не слишком заботясь о водоворотах и порогах. В результате больше двух часов довольно неторопливого действа зритель завороженно наблюдает за тем, как смыслы, идеи и сюжеты ныряют и тонут в этой речке, пока в финале не остается только один.
Ну и, наконец, «Башня».
Короткий мюзикл, а, вернее сказать, даже опера, рассказывает о том, как принимаются решения о строительстве и пиаре газпромовского «газоскреба» в Петербурге.
В кадре сцена. На постаменте – политики, современные художники и олигархи; внизу – народ. Власть обсуждает способы продвижения, а народ поет о лишениях, продажных ментах и т. д. Сатирический взгляд авторов работает довольно странно, высший класс вызывает не меньшее отвращение, чем угнетаемые, а сарказм подает с таким забубенным площадным пафосом, что только усиливает отвращение. Тем не менее члены жюри вышли из зала в полном восторге.
Кроме того, состоялась премьера «Другого неба» Дмитрия Мамулии, и это, в отличие от «Поэзии», пример того, как арт-кино снимать не стоит.
Фильм похож на вариацию на тему «Счастья моего» Лозницы, только вместо дальнобойщика здесь печальный потерявший жену житель Средней Азии. Визуально фильмы существуют в близких вселенных и тоску тоже вызывают одинаковую.
Ну и, наконец, на приз зрительских симпатий, который будет вручен по результатам подсчета заполненных публикой анкет, претендуют два фильма о художниках.
Первый — «Свалка» о Вике Мунизе, отправившемся в поисках вдохновения на самую большую свалку в мире Жардим Грамашо, раскинувшуюся на окраине Рио. В результате, сделав несколько работ с участием сборщиков мусора, он продает их на аукционах и дает возможность мусорщикам не только почувствовать себя художниками, но и по желанию убраться со свалки. Второй фильм — это «Выход через сувенирную лавку» Бэнкси, и сдается, что картину не включили в конкурс из-за того, что состязание немедленно утратило бы смысл. Про фильм уже было написано и сказано так много, что повторяться не хочется, но остроумие загадочного уличного стрит-артиста сразило даже Вениамина Смехова.
Сегодня всем нам предстоит главное испытание – более чем трехчасовой спектакль Корнеля Мундруцо «Лед» по Владимиру Сорокину, а завтра фестиваль «Текстура» закроется и все узнают, кто, по мнению жюри, лучше всех умеет творить сегодня.
