Цивилизация
На этой неделе случился занятный казус. Илье Трушевскому – молодому художнику, прославившемуся на всю страну после того, как он был арестован по обвинению в изнасиловании, – присудили премию. Причем не за достижения на ниве современного искусства, а вроде как за то самое вроде как изнасилование. Проще говоря, Илья вместе с тремя другими художниками, ходящими «под статьей», стал лауреатом премии «Моральная поддержка», врученной центром современного искусства «Винзавод».
Николай Палажченко, бывший арт-директор центра, вручая награду, объяснил все примерно так: мол, некие «институции и кураторы дистанцируются от коллег, находящихся под следствием, исключая их из художественной жизни и отрезая им возможности для профессиональной самореализации». А мы считаем такое положение дел недопустимым, потому и выражаем им свою поддержку.
После этого поднялся скандал.
Недовольные (вполне резонно, на мой взгляд) указывали, что одно дело – выказывать поддержку куратору выставки ««Запретное искусство-2006» Андрею Ерофееву, которому шьют пресловутую 282-ю статью, и совсем другое – солидаризироваться с возможным насильником. И Николай Палажченко (у себя в блоге), и руководитель «Винзавода» Софья Троценко (на сайте центра) выступили с официальными заявлениями, но внятно выразить свою позицию у них так и не получилось. Слишком уж обтекаемыми были формулировки и двусмысленными – заявления. Мы, мол, с одной стороны, солидарны «с призывом к разделению творческой деятельности и того, что выходит за ее пределы», с другой – «осуждаем насилие в любом его проявлении».
На простой вопрос: «Так за что же дали премию Трушевскому?» — никто так и не ответил.
Меж тем ситуация, на мой взгляд, довольно проста. Имела место банальная акция «корпоративного прикрытия» (от слова «корпорация», а не «корпоратив»), но в стремлении «защитить своего» винзаводовцы малость перегнули палку. А честно сознаться – да, мол, облажались, увлеклись, простите, люди добрые – то ли не могут, то ли не хотят.
И интересна эта ситуация по большому счету только одним: деятели современного искусства нечаянно актуализировали довольно важный вопрос –
до каких пределов стоит идти в следовании призыву «возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке».
Ведь не секрет, что «профессиональная солидарность» в последние годы усилилась преизрядно, процесс неуклонно прогрессирует, и на клич «Наших бьют!» творческие люди реагируют с каждым разом все быстрее и все жестче. Едва у кого-нибудь из творцов возникают проблемы, пусть даже не связанные с профессиональной деятельностью, коллеги тут же кидаются на защиту, отбивая бедолагу всеми правдами и неправдами.
Да что далеко ходить – вспомните актуализировавшееся недавно «дело Полански». В первые же часы после его ареста был начат сбор подписей под международной петицией за освобождение Полански — и в течение суток свои подписи под ней оставили больше ста известных кинематографистов из разных стран. Даже Вуди Аллен не удержался, хотя, казалось бы, ему, с его-то биографией, в этом случае лучше бы помолчать.
У нас, естественно, обычно происходит то же самое – дворовой клич «Наших не замай!» звучит все чаще и по серьезным, и по несерьезным поводам.
Стоило поэтессе Алине Витухновской угодить за решетку по обвинению в хранении и распространении наркотиков, тут же поднялся весь писательский цех. Общественными защитниками на процессе выступали Андрей Вознесенский, Андрей Битов, Александр Ткаченко, Юнна Мориц, Лев Тимофеев, тут же подключились иностранные коллеги, да и выпустили Витухновскую из «Бутырки» под поручительство Русского пен-клуба.
Занятно, что ни степень вины, ни сам факт виновности запопавшего бедолаги никого особо не интересуют да и по большому счету никакого значения не имеют.
Знаменитый бенефис Филиппа Киркорова по поводу «розовой кофточки» мог воочию наблюдать любой желающий – казалось бы, что тут обсуждать? Но все наши эстрадники моментом забыли былые распри и единым строем встали на защиту коллеги. И плевать, что все происходящее извне смотрится иллюстрацией к поговорке «рука руку моет, вор вора кроет». Единственным, кто назвал кошку кошкой, а хамство хамством, оказался тогда l'enfant terrible нашей эстрады Александр Новиков, давно и последовательно противопоставляющий себя тусовке.
Более того, чем дальше, тем громче звучат попытки подвести под исповедуемый принцип quod licet Jovi… определенную идеологическую базу. Во время еще одного шумного «заступательства» Дмитрий Быков опубликовал программную, на мой взгляд, статью, в которой прямым текстом утверждал следующее: «Затаптывание элит – игра на самых низменных инстинктах массы. Как правило, любые репрессии начинаются с расправы над теми, кто наверху: репрессии в культуре с РАППа, в армии с маршалов, в промышленности с наркомов и директоров. Масса всегда радуется, любуясь низвержением начальства, и некому предупредить — опомнитесь, ребята: вы следующие!
Свистопляска, устроенная вокруг Владислава Галкина, объяснима: нечего драться с милицией; но сама постановка вопроса — можно ли с Галкина спрашивать, как с рядового гражданина, — оскорбительна и нелепа. Нельзя, потому что у артиста другая психика и другие на нее нагрузки…».
Дело, конечно, не только в художниках или режиссерах. Профессиональная солидарность сегодня господствует везде: как отбивают «своих» те же милиционеры или мои коллеги-журналисты, рассказывать, думаю, никому не надо. А Госдума, откуда, как известно, что с Дону – выдачи нет! По большому счету наше общество превратилось в конгломерат группировок, просто некоторые из них сильны и влиятельны, поэтому с их представителями предпочитают не связываться, а другие слабы и не оформлены — и с ними можно не считаться.
И я даже знаю, как подобный социум называется.
Это то самое «гражданское общество», развивать которое нас не призывал только ленивый. Гражданское общество, если кто не помнит, это «совокупность социальных образований (групп, коллективов), объединенных специфическими интересами (экономическими, этническими, культурными и так далее), реализуемыми вне сферы деятельности государства и позволяющими контролировать действия государства». Вот они и реализуют – чего пристали со своим изнасилованием? Такое у нас гражданское общество в стране, другого нет и не будет.
И это, надо сказать, очень печально. Даже не потому, что делит людей на черненьких и беленьких, чистых и нечистых.
Просто потому, что антитеза «своим» — это «враги».
Существует одна ненарушаемая закономерность – и в истории, и в современности, и у нас, и за пределами: чем сильнее та или иная социальная группа требует от людей внутренней солидарности, чем больше внутри нее развито чувство «своих», тем неуютнее им «снаружи». Рано или поздно они оказываются «во вражеском кольце» — сначала в головах, а потом и на деле. Со всеми вытекающими последствиями. «И людей будем долго делить на своих и врагов», — помните?
Мне вот и интересно – как долго?
