Цивилизация
Посреди относительно спокойной концертной весны, нынешние выходные стали настоящим уикендом тяжеловесов. Начался он с выступления рэп-супергруппы La Coka Nostra, а продолжился и закончился двойным выступлением Metallica в «Олимпийском». На этом фоне несколько потерялся еще один важный повод выйти в непостоянный московский апрель — клубный выход Эдуарда Хиля, но за широкими спинами заокеанских товарищей его было действительно не очень видно.
Главным из всех этих событий, видимо, стоит признать все же концерт чемпионов тяжелого и сверхтяжелого рока.
Рэперов, несмотря на присутствие любимца публики Эверласта, москвичи предпочли едва ли не проигнорировать (ползала «Главclub'а» — это несерьезно), а Metallica, в свою очередь, два дня подряд собирала аншлаги, хотя после двухлетней давности триумфа в Лужниках в этом все же были некоторые сомнения. Дело в том, что на концертах нынешнего World Magnetic Tour выступления проходят на сцене, расположенной в центре круглой арены. Интрига заключалась в том, набьют ли поклонники коллектива, выпустившего полтора года назад спорный альбом «Death Magnetic» не половину, как обычно, а целый «Олимпийский». Волосатые и не очень люди в косухах с поставленной задачей справились мастерски: за исключением пары трибун (на которые билеты, кажется, и вовсе не продавались) зал был полон.
Развлекать зрителей перед выходом хедлайнеров поставили не местных подражателей, а вполне легендарных американских молотобойцев Fear Factory (отдельно доедут до Москвы летом) и французских дэт-металистов Gojira. Обе группы, используя примерно треть доступной мощности, отыграли свои сеты и выполнили ключевую задачу — не дать публике скучать, пока ветераны разогреваются перед выходом.
Хотя сет-лист, к чести артистов, в каждый из дней был различным, начинала группа оба раза с композиции «That Was Just Your Life», открывающей последнюю пластинку.
Старт шоу, очевидно, был обусловлен продуманной сценографией, о которой стоит сказать отдельно, благо ее устройство, без шуток, близко к совершенству. Итак, над расположенной в центре аудитории сценой (не круглой ареной, как можно было предположить, а квадратной на манер боксерского ринга), на тросах свисают четыре белых гроба, на каждый из которых крепятся разные осветительные приборы, — удобная, что и говорить, конструкция. В особо драматичные моменты вся эта махина спускается и начинает не слишком уклюже, но грозно раскачиваться над музыкантами. Кроме того, в некотором отдалении от углов сцены под самым куполом висят еще четыре осветительных гроба, в нужные моменты красиво отсекающих сценическое пространство от публики. Ну и, наконец, для удобства Джеймса Хэтфилда по краям сцены расставлены целых восемь блестящих винтажных микрофонов, чтобы музыкант мог свободно перемещаться по сцене, не боясь пропустить момент очередной яростной скороговорки или протяжного воя.
Metallica — это уже давно не группа, а дорогостоящее предприятие, хэви-металическая фирма, если угодно, но свои концерты в этом туре умудрились обставить настолько уютно, что иным рок-группам, форсирующим свою открытость и близость к народу, и не снилось. Эта простота в результате и стала определяющим фактором всего представления.
Программа шоу отличалась по набору песен, но не по драматургии: сначала несколько песен с «Death Magnetic», потом старые боевики, закончить балладами и «Enter Sandman», на бис — «Seek And Destroy». Кажущееся разнообразие, впрочем, всего лишь подтверждало и так всем известные факты. Лучше всего Metallica умеет делать баллады, а из быстрых песен лучшие те, под которые хорошо ходить вприсядку. Новые композиции на этом фоне смотрелись отнюдь не выигрышно, и спасала их только упомянутая выше сценография: на первой композиции, например, зал разрезали множество разноцветных лазеров, а ближе к концу из сцены забили не только тривиальные желтые языки пламени, но и разноцветные. Более того, на ритмически трудных кусках было слышно, что местами музыканты не справляются с материалом, не попадают в темп, а безукоризненно держался разве что самый молодой участник коллектива — басист Роберт Трухильо.
Все эти очевидные наблюдения, в свою очередь, свидетельствовали о том, что феномен Metallica лежит в какой-то совсем другой плоскости.
В той явно отрепетированной, но заразительной искренности, с которой Джеймс Хэтфилд посреди второго концерта удивился количеству народа, сказав: «Мы просто четверо парней из Калифорнии! В это невозможно поверить!» И почему-то в этот момент совершенно расхотелось думать о том, что ума и таланта в этой музыке примерно столько же, сколько в голове агрессивно настроенного носорога, да и люди Хэтфилд с Ларсом Ульрихом, судя по интервью и тяжбам с Napster, склочные и неприятные. В конце концов, для того чтобы потрясти головой под «Enter Sandman» или покружиться, стиснув в объятиях вчерашнюю одноклассницу, под «Nothing Else Matters», все это знать совершенно не обязательно.
