Цивилизация
74-летний Рихтер — один из главных сегодня современных немецких художников в мире, наравне с Зигмаром Польке и Георгом Базелицем. А помимо того, он еще и самый дорогостоящий из всех (по версии британской газеты «The Artnewspaper). Иные его произведения улетают за девять миллионов у.е. Пару лет назад работа Рихтера «Три свечи» была продана с аукциона Sotheby's за $5,3 млн.
В принципе Рихтера вполне хватило бы для выставки и одного. Тем более экспонаты для «Обзора» (так называется та часть экспозиции в ГЦСИ, что демонстрирует Рихтера) в количестве 27 штук (до Москвы эту экспозицию, причем без дополнений, показывали в Питере и Калининграде) отбирались самолично им. А это всегда лестно.
С другой стороны, куратора «Europe+» Виталия Пацюкова меньше всего можно обвинить в отсутствии фантазии.
Манеру Рихтера жонглировать жанрами — за сорок с чем-то лет художественной активности он умудрился побывать и фотореалистом, и абстракционистом, и устроителем инсталляций, и просто живописцем — Пацюков обыграл буквально. Посредством других, второстепенных компонентов.
Сразу по прибытии зритель упирается в жутковатую аудиоинсталляцию литовского музыканта Владимира Тарасова — «Шехина». В темном зале на лавках лежат Торы и сами собою перелистываются. Немногим далее еще одно затейливое аудиоустройство: бамбуковые стволы с разной степенью интенсивности бьются о камни («Киото»). Управляет движением вода. Шелест Тор и удары бамбука — то, чего по идее Тарасова так не хватает зацикленной на себе Европе. Типа культурного разнообразия.
Фотохудожник-харьковчанин Борис Михайлов, известный откровенными съемками бомжей (например, он фотографировал голых бездомных, которые с удовольствием показывали ему свои язвы, грыжи, половые органы, свищи или не лишенные темперамента занятия любовью) представлен серией «Сумерки», которая была снята в конце 1980-х, а специально для этой выставки заново отпечатана.
Советские бомжи, а также серые магазинные очереди, школьные линейки и просто унылые советские граждане эпохи перестройки, которых Михайлов фотографировал даже чаще, чем бомжей, для Европы тоже в каком-то смысле экзотика. Не хуже бамбука и заунывных еврейских песнопений.
Поэт Лев Рубинштейн, отвечающий в «Europe+» за Россию, показывает три своих давних проекта из концепции «Картотеки» — «Всюду жизнь», «Мама мыла раму» и «Другое имя». На обыкновенных каталожных карточках скупыми словами описывается будничная жизнь: «Мама мыла раму», «Папа чинил телевизор», «Мальчик сломал ногу» и т. д.
Понятно, что собственно к Европе все три дополнительных проекта притянуты практически за уши. Что, однако, никак не противоречит основному блюду — Рихтеру, который тоже представлен вполне себе вопиющим разнобоем: абстракции 1970-х, фотореализм 1960-х, знаменитый «Дядя Руди» — офицер германского вермахта из семейного архива, снятый чуть ли не в пиктореалистичекой манере, — 2000-й и, наконец, работы, у которых даже нет названия (его выполняет дата): «26.10.96», «27.10.96», «28.10.96». «Я, — говорил Рихтер, когда кто-то обвинял его в бесстилье, — обеспечил себе свободу действий, защитился от жестких рамок, сохранил возможность делать то, что хочу».
А потому в диалоге, который якобы должен возникнуть на «Europe+», каждый имеет право поучаствовать на свой лад. Даже если это диалог бомжа с нацистом и еврея с бамбуком.