Цивилизация
Достижение полной конвертируемости рубля означает расширение сферы применения рубля в международных расчетах. Кроме того, это означает приведение рублевой сферы обращения в соответствие со стандартами МВФ.
И если бы закон о валютном регулировании приняли в том виде, в котором мы предлагали, то это в довольно сжатые сроки привело бы к полной конвертируемости рубля. Но правительство боится это делать, опасается каких-то эксцессов, кризисов и так далее.
Не в первый раз мы сталкиваемся с тем, что президент говорит одно, а правительство делает совсем другое.
Мы много лет говорили, что наша экономика сильно долларизована. Доля иностранной валюты в ней как средства накоплений населения и в ряде случаев средства расчетов слишком велика. Когда мы осуществляем международные расчеты, то используем мировые резервные валюты. То есть те валюты, которые используют члены МВФ для согласованной политики резервирования. Мы не можем расплачиваться рублями, потому что его стабильность недостаточна. Из этого вытекает все остальное.
Поэтому само по себе направление, указанное президентом, совершенно правильное. Это цель, к которой, конечно же, следует стремиться. Но это не то, чего можно добиться административно. Принять для этого закон или постановление недостаточно. Для того чтобы рубль стал конвертируемым, необходимо, чтобы изменились очень многие показатели нашей финансовой системы и были решены очень многие проблемы.
Конвертируемость рубля не является самоцелью.
Конвертируемость — это такое состояние финансового рынка, при котором национальная валюта является не источником дополнительных рисков, связанных с недостаточной предсказуемостью ее курса и с тем, что она не используется в международных расчетах.
Когда вы приезжаете в любую страну и заходите в обмен валюты, то обнаруживаете там длинный перечень валют, которые совершенно свободно меняются. И в этом перечне рубля нет. Как правило, так называемыми свободно конвертируемыми валютами являются валюты стран, входящих в соглашение МВФ. Но не всех, а только тех, кто выполняет условия соглашения в полном объеме. При том что курсы этих валют колеблются достаточно случайным образом, в целом соблюдение этих соглашений обеспечивает синхронность колебаний этих валют. То есть зависимость кросс-курсов от каких-то обстоятельств, имеющих место в отдельной стране, невысока. Это означает, что, хотя курсы меняются, риск, что вы что-то потеряете, во-первых, не очень велик, а во-вторых, поддается исчислению. Можно предсказать потери и приобретения. Благодаря этому качеству свободно конвертируемые валюты становятся инструментом международных расчетов.
Нековертируемость рубля выражается в том, что приобрести или продать его можно только в России.
Мы подписали соглашение с МВФ, но поскольку в нем предусмотрено последовательное приближение к стандартам, то мы к ним еще не вполне приблизились.
Соответственно, надежность нашей валюты в том смысле, о котором я говорил, недостаточна для того, чтобы ее принимали во всем мире. Тем не менее мы уже вплотную приблизились к такому состоянию, когда этого можно добиться. Бюджетная политика у нас теперь сбалансирована. Внутренняя инфляция находится на незначительном уровне. В странах со свободно конвертируемыми валютами инфляция достаточно невелика и ее можно предсказывать.
Для того чтобы рубль все же стал свободно конвертируемым, необходим ряд мер, которые в совокупности называются макроэкономической политикой. В том числе нам нужно предпринять целый ряд мер в области регулирования банковской деятельности. Кроме того, необходима либерализация валютного регулирования, потому что такое регулирование является ограничением. В ряде случаев требуется индивидуальное разрешение ЦБ, так называемая лицензия на совершение определенных, на самом деле вполне рядовых валютных операций. Например, нужно получить разрешение, чтобы взять кредит больше, чем на год. Есть и еще некоторые меры, которые ущемляют рубль по отношению к иностранной валюте.
РСПП инициировал разработку закона, который позволял эти ограничения снять, и депутаты внесли его, одновременно свой вариант внесло правительство. Правительство предполагает все эти ограничения устранить через 4 года. Кроме того, оно предусматривает, что в течение 4 лет будут введены другие ограничения взамен разрешительной системы.
Таким образом, правительство, заявляя вслух, что оно вроде бы тоже стремиться к конвертируемости рубля, тем не менее процесс этот искусственно сдерживает.
Послание ежегодное, и цели, которые в нем указываются, должны быть достигнуты в течение года, а правительство говорит, что через четыре года! Пока не будет либерализовано валютное регулирование, о конвертируемости речи быть не может. Потому что это 7 статья соглашения МВФ, которая нами ратифицирована, но выполнена только частично.
Законопроект правительства отражает его неуверенность в том, что нормальными инструментами регулирования денежно-кредитной политики и правильной бюджетной политикой они могут продержаться. Они не уверены в том, что в состоянии поддерживать дальше сегодняшнее, в целом благоприятное положение в экономике. Им кажется, что им нужно еще 4 года, чтобы что-то доделать. Мы же утверждаем, что доделывать нужно не так много и сделать это можно значительно быстрее — в течение года, максимум полутора.
Пока наша национальная валюта замкнута в границах страны и не является активно используемым инструментом международной экономической деятельности, она зависит только от того, что происходит в нашей стране. Когда она становится инструментом, общепризнанным в мире, она начинает зависеть от совокупности обстоятельств на международных рынках, а они значительно стабильнее.
Благодаря вовлеченности экономики и валюты в международную экономическую деятельность стабильность повышается.
Кроме того, мы проигрываем инвестиции. Это означает, что не только иностранные инвестиции в страну не приходят, но российские компании не очень склонны вкладывать деньги в российскую экономику. А именно от инвестиций зависит темп экономического роста. Отсутствие свободной конвертируемости рубля и нелиберальное валютное регулирование препятствуют приходу инвестиций, то есть ведут к сокращению темпов экономического роста.
~Когда президент говорит, что нужно удвоить ВВП за 10 лет, я бы сказал, что это мало, но и то хорошо. После 1998 года у нас в среднем рост составлял 8% ВВП в год. И я бы сказал, что эти 8% у нас сейчас есть. Это означает, что двукратный рост ВВП за 10 лет — это очень скромный показатель. А ведь президент еще недавно призывал правительство к шагам, которые смогут сделать этот рост существенно более значительным. И уровень, о котором говорил президент, находится в пределах возможного. В принципе, меры, о которых все говорят, — структурные реформы, дебюрократизация и так далее — должны дать 8% в год даже при снижении цен на нефть. Даже в этом случае 8% в год — это минимальная граница, а в интересах страны более высокие темпы.
Подготовил Евгений Натаров
