Цивилизация
Довелось тут в соцсетях прочесть очередное мнение о балабановском «Брате». Не вдаваясь в подробности: один психолог, очень известный в интернете, одарила мир соображением, что главный герой фильма, Данила Багров, – психопат. И вообще, мол, Балабанов снимал в основном о психопатах.
Оставив за скобками странное, мягко говоря, суждение, я задумалась вот над чем. Феномен картин Балабанова ведь заключается еще и в том, что они не только опередили реальность, но и во многом ее смоделировали. Я читаю последние новости и отчетливо начинаю понимать, что мы все вышли не из гоголевской «Шинели», а именно из балабановского «Брата».
Героика, нарратив, которые появились тогда, в конце 90-х в популярной картине, обрели вполне реальные формы сегодня. Данила Багров, казавшийся тогда немного сюрреалистичным, гипертрофированным образом, сегодня может быть встречен в любом военкомате страны.
Оскар Уайльд придерживался мнения, что искусство не должно подражать жизни. Например, в «Портрете Дориана Грея» он даже убивает художника, нарушившего этот принцип.
В нашей действительности вышло ровно наоборот – жизнь взялась подражать искусству. Из постмодернистского мира мы словно нырнули в гиперреалистичный балабановский, не приходя в сознание. Бардак, джинсы, американские жвачки, спирт в розлив, демократические лозунги – сменились, словно в калейдоскопе, совсем иными картинками.
И, как мне кажется, именно та правда, которую принес в наш культурный дискурс Данила Багров, вышла на передний план.
Два слова про героя, которого сегодня модно рядить то в психопаты, то в социопаты.
Главное, что надо понимать про Балабанова: он снимал о 90-х и в 90-е. В мире тотальных свобод, анархии, американской моды и торжествующего плюрализма.
Герой Балабанова – герой нового типа для того времени. И главная отличительная черта Данилы – именно нормальность, как ее тогда понимал Балабанов, как ее сейчас понимает целое поколение донбасских ополченцев. На заданном тогда Балабановым дискурсе сейчас пытаются построить патриотическую государственную риторику, вот что важно видеть. У Балабанова мир денег и американских «свобод», мир личных интересов противостоит простым и понятным каждому представлениям о справедливости: помочь брату, помочь другу, выручить из беды.
Данила Багров – человек глубоко сострадающий. В первом «Брате» он влюбляется в классическую жертву – помните странную героиню, которую бьет муж? И дальше – случайная знакомая из клуба, потерянная, которой он пытается помочь, Кэт. Во втором – проститутка Даша.
Ключевое в драматургической линии главного героя – диалог с немцем. «Город – большая злая сила». Балабанов нам показывает, как в целом эмпатичного и сострадающего человека с вечным «Наутилусом» в ушах затягивает в воронку обстоятельств, и он вынужден отвечать силой на силу. Режиссер в некоторой степени романтизирует зло и возмездие, создает этот ветхозаветный ореол «око за око». Но конструкция бы рухнула, не будь в ее центре человек с глубочайшей эмпатией.
Балабанов не только предсказал, но и отчасти, наверное, определил происходящее сегодня. Повлиял, во всяком случае, на взгляды моего поколения. Того самого, которое сейчас идет в военкоматы, того, которое пришло уже на госслужбу, делает бизнес или строит социалку. СМИ, к слову, тоже делаем мы, как и многое другое в стране.
И мы помним ключевые киношные сцены из своей совсем ранней юности. Например, детский хор, поющий «Гудбай Америка» можно хоть сегодня ставить на заставку государственного портала МИДа.
Но отдельно стоит отметить кульминационные кадры – стрельба на фоне звучащего стихотворения «Я узнал, что у меня есть огромная семья». Сегодня эта сцена выглядит не просто пророческой, а во многом – чуть не сакральной.
И, конечно, Балабанов – гений. Один из главных наших режиссеров, гораздо больше, чем русский Тарантино, как мне казалось раньше.
Я узнал, что у меня
Есть огромная семья:
И тропинка, и лесок
В поле каждый колосок,
Речка, небо голубое –
Это все мое родное,
Это Родина моя,
Всех люблю на свете я!
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.