Побег в историю

Георгиевская зала наполнилась оживленной публикой в деловых заморских костюмах. Первый секретарь ЦК КПСС собрал бояр, чтобы объявить о переходе Тмутараканского княжества под юрисдикцию Российской Федерации в знак протеста против постоянных происков заморского империализма и в подражание оному. Зело аплодировали бояре. Заодно боярам сообщили, что писари пропагандистского приказа теперь именуются Телеграфным агентством Советского Союза. Часы и календарь в стране за ненадобностью отменяются.

Присоединение Крыма и переименование ИТАР-ТАСС обратно в ТАСС (то есть в агентство несуществующей — пока, не будем забегать вперед — страны) — явления одного порядка. С упорством графа Монте-Кристо как минимум два с половиной последних года Россия готовила и наконец совершила побег в историю из скверного настоящего. Будучи не в силах эффективно управляться с реальностью, мы решили рысцой сбежать в историю при полном одобрении уставшего от скуки будней большинства россиян. Мол, отменим настоящее ради реконструкции великого прошлого — и проблемы сами собой рассосутся. Война не проблема, а решение. Как прозорливо заметил пламенный единоросс Железняк, народ наш к лишениям привык. Вот пусть и поживет теперь своей привычной нищей жизнью ради великой идеи поворота времени вспять.

Для понимания происходящего критически важны два выражения, употребленные сами знаете кем в его речи на возврат Крыма, — «историческая справедливость» и «историческая Россия».

Беда в том, что «историческая справедливость» — химера. Построить прочную государственность на идее исторической справедливости невозможно по той простой причине, что все зависит от глубины погружения в историю. Тот же Крым, если копать глубже, примерно с такими же основаниями можно присоединять, например, к Турции или Греции. А само название «Крым» вообще, страшно сказать, иудейского происхождения.

Модная нынче в России точка зрения, что Украина сложилась в нынешних границах только внутри СССР, сколь справедлива, столь и опасна, поскольку действует и в отношении самой России. Многие части России, как практически любой другой страны современного мира, если начать копать назад в глубину веков, когда-то были чужими территориями. В мире вообще практически нет территорий, которые не меняли владельцев по ходу времен. Поэтому во избежание кровавых войн в Европе и отказались после Второй мировой от постоянной перекройки границ. Но границы все равно перекраиваются.

Логика «если им можно, то почему нам нельзя» теоретически имеет право на существование. Но всегда нужно помнить, что она в любой момент времени применима и к той стране, в которой живете вы.

В этом смысле даже плохие правила в государственном строительстве и межгосударственных отношениях лучше креативного хаоса, который мы сейчас столь воодушевленно сеем. Особенно важно помнить об этом нам, наследникам страны, распавшейся меньше четверти века назад. И, судя по сегодняшней ситуации в России, не отрефлексировавшей причины того распада.

Мы похожи на героя анекдота про голодных человека и обезьяну, перед которыми в комнате под потолком ученые ради опыта подвесили банан. Допрыгнуть до фрукта невозможно, а кушать хочется. В комнату вводят обезьяну. Она прыгает, потом начинает думать, находит лежащую на полу палку и сбивает банан. Вводят человека. Он прыгает и прыгает, прыгает и прыгает. Все тщетно. А на вопрос ученого, не стоит ли подумать, уверенно отвечает: «Зачем думать? Прыгать надо!»

81% россиян, которые, согласно свежему опросу ВЦИОМа, считают себя патриотами, сейчас трудно поверить, что Россия с присоединением Крыма стала слабее, а не сильнее. И дело не в каких-то там экономических санкциях, не в расходах на новую территорию. Теперь Россия утратила любые рациональные аргументы для защиты собственного суверенитета в любых границах, как от референдума любого народа об отделении, так и от иностранного вторжения.

Отныне мы живем в абсолютной вымышленной стране под названием Историческая Россия и сами сознательно исключили себя из международных правовых координат.

Это гораздо опаснее любых санкций, возможного изгнания из «большой восьмерки» (нам там быть давно не очень-то хотелось) или отказа от импортных шмоток. Теперь кто угодно на каком угодно основании может поступить с Россией так, как она поступила с Украиной. Принцип «За что боролись, на то и напоролись» в истории оказывался действенным не раз. А у нынешней России слишком много слабостей, чтобы так безропотно уповать на торжество права силы.

Последнее, что связывает сегодняшнюю Россию с реальностью, — ее включенность в мировую экономику. В принципе эту связь тоже можно легко и быстро разрубить с помощью «вежливых зеленых человечков» и Тмутаракани в головах правителей. Вернуть в УК статью за спекуляцию валютой, начать жестко регулировать цены, запретить частную собственность — ну если допустить, что мы остановим свой побег в историю где-то в районе позднесталинского СССР, а не России Ивана Грозного. Стилистическая и тем более юридическая разница между «национал-предателями» и «врагами народа» невелика. Так что будет на кого потом свалить экономический крах.

Прошлое выпадение России из мировой цивилизации длилось семь десятилетий — с Октябрьской революции 1917 года до начала горбачевской перестройки. Возвращения в цивилизованный мир та страна не пережила. Сколько продлится этот процесс сейчас, предсказать трудно.

Ясно лишь одно: из этого марш-броска в историю, из попытки превратить реальную жизнь в глобальную историческую реконструкцию, как если бы вся страна вдруг начала играть в псов-рыцарей или хоббитов, в очередной эксперимент над собственным населением, нас неизбежно вернет экономика, причем без всяких санкций и независимо от того, будем ли мы опять «строить коммунизм» или сохраним основы нынешнего госкапитализма. Можно жить в вымышленной «исторической России», но нельзя работать на вымышленных рабочих местах, носить воображаемую одежду и есть воображаемую еду.

В общем, если слишком активно менять госграницы исходя из «исторической справедливости», можно неожиданно и быстро накрыться медным тазом. Или, как сейчас правильнее говорить, медным ТАССом.