Цивилизация
На днях профессор Гарвардского университета Кэрол Хувер в интервью Fox News, комментируя результаты собственного научного исследования, сказала страшное: «Факты таковы, что на самом деле существует два пола – мужской и женский. Это определяется тем, какие клетки мы производим». Что тут началось!
Еще каких-то пять-семь лет назад эти слова профессора (или, может быть, теперь правильнее говорить «профессорки»?) Хувер ничем не отличались от таких оригинальных научных суждений, как «Волга впадает в Каспийское море» или «в сутках 24 часа». Но в сегодняшнем мире, где разум отправлен не то в нокдаун, не то в локдаун, сказать, что других полов, кроме мужчин и женщин, нет и быть не может, да еще и на основании научных данных – ужасное преступление против толерантности, инклюзивности и других столпов новой этики. А ее яростные ревнители в борьбе за эту новую толерантность готовы порвать любого.
Лора Симона Льюис, директор по вопросам многообразия и инклюзивности (сама должность звучит примерно как замполит в советской армии) того же Гарвардского университета, тут же заявила, что слова профессора Хувер «вредные и трансофобные». По мнению Льюис, надо использовать «инклюзивный язык». Все отвратительное по сути и звучит отвратительно – в самом выражении «инклюзивный язык» трудно уловить что-то естественное, живое, человеческое.
На «инклюзивном языке» категорически нельзя говорить «беременная женщина» – оказывается, это ужасное оскорбление. Непременно надо говорить «беременные люди», причем именно во множественном числе, потому что это выражение подходит и женщинам, и мужчинам-транссексуалам, а также интерсексуалам и гендерно-неконформным».
Все эти тонкие различения между мужчинами и женщинами, усложнившие казавшуюся довольно простой и однозначной на протяжении тысячелетий проблему пола (но не сексуальной ориентации, в Древней Греции гомосексуализм как раз был абсолютно «традиционной» ориентацией) появились и были поименованы в течение ХХ века.
Интерсексуальность – нарушение биологической нормы, когда в одном теле по биологическим (а не по моральным!) причинам могут быть и мужские, и женские признаки. Причем такие гермафродиты есть не только среди людей, но среди животных и даже среди растений. Транссексуальность – это когда мужчина ощущает себя – именно ощущает, но не является – женщиной или, наоборот, женщина – мужчиной. Гендерная неконформность – поведение, когда мальчик ведет себя «как девочка», а девочка – «как мальчик». Или, уже позднее, мужчина – «как женщина», а женщина – «как мужчина».
Впрочем, как раз гендерные границы между полами человечество стирало упорно и практически стерло. Мужское от женского в повседневном поведении отличается все менее заметно.
Художественная гимнастика и синхронное плавание для мужчин и женщины-шахтерки в нашем мире если не абсолютная культурная норма, то устойчивая реальность.
Мы тут, конечно, люди темные. Когда мы появились на свет, те, кто носил платья, юбки (не считая кельтов) и купальники, по нашей наивности считались женщинами. А те, кто носил брюки и плавки, – мужчинами. Хотя французская писательница Аврора Дюдеван, известная нам как Жорж Санд, шокировала парижские салоны мужской одеждой, которую привыкла носить с детства, еще в начале позапрошлого века. Что не мешало ей оставаться женщиной.
Про разницу мужских и женских половых органов и говорить нечего: их различия вроде бы доступны для понимания самых дремучих в других отношениях людей.
Конечно, гораздо труднее научиться различать пол и гендер. Но и тут, чтобы понять разницу, не надо быть семи пядей во лбу. Пол – говоря по-простому, то, что спереди у мальчика и у девочки. Или, по-умному, совокупность анатомо-физиологических особенностей, отличающих мужчину от женщины. Гендер – это социальный пол, роли в обществе и сферы деятельности мужчин и женщин, зависящие не от биологических половых различий, а от социальной организации общества. В рамках гендерного равенства теперь в развитых в этом отношении странах принято строго следить за соотношением мужчин и женщин в руководстве государств и крупных корпораций.
Моральное равенство людей, независимо от пола, очевидно и неоспоримо. Но не менее очевидна разница возможностей и, главное, способностей конкретных людей. Мужчина не должен быть начальником только потому, что он мужчина. А женщина — только потому, что она женщина. Как и белый только потому, что он белый, а черный — только потому, что он черный.
Само по себе различение пола и гендера – несомненный прогресс и шаг вперед в понимании человеком и человечеством своей природы.
Дичь начинается тогда, когда биологический пол пытаются однозначно подменить и подмять социальным гендером. Однако половые органы у человека есть, а вот гендерных органов нет. С этим ничего не поделаешь – даже кастрация или операция по перемене пола не поможет.
Ложные представления о морали и этике начинают агрессивно атаковать истину и научное знание. В этом смысле мы ничем не отличаемся от времен Галилея, Джордано Бруно или даже Сократа. Эта ложный агрессивный морализм в разные эпохи – и сейчас опять – неизменно порождает абсолютное мракобесие, а людей знания преследует и объявляет врагами, как и само точное знание.
421 год назад в Риме после семи лет тюремного заключения заживо сожгли на костре итальянского философа Джордано Бруно, который отрицал, что Земля плоская, и говорил о бесконечности Вселенной. То, за что сожгли Бруно, теперь несомненные факты. Но мы продолжаем сражаться с поисками истины новыми якобы моральными догматами и преследовать людей знания как еретиков. Нынешняя моральная инквизиция лучше средневековой только тем, что тогда неугодных ученых убивали и сжигали на кострах, а теперь всего лишь «великодушно» гонят из университетов или запрещают публиковать книги.
Под маской защиты гуманистических идеалов, борьбы с безусловно отвратительной гомофобией или безусловно неприятной болезнью возникает настоящий моральный террор новой этики, вульгарно понятой политкорректности или, как мы видим сейчас повсюду в мире, гипертрофированного санитарного контроля.
Одни и те же люди, например, призывают Россию узаконить однополые браки и публично терроризируют и дискриминируют тех, кто не хочет или не может вакцинироваться от коронавируса – при том, что во многих странах физически нет достаточного доступа к вакцинам. А сам вирус давно есть везде, поэтому пандемия в принципе не имеет шансов закончиться в любой отдельно взятой стране, если будет продолжаться в других.
Научное знание не может быть политкорректным. Истина внеморальна. Это для кого-то, может быть, печально, но это так.
Можно подобрать феминитив любому слову мужского рода в любом языке – но от этого мужчины и женщины как два биологических пола не перестанут существовать. Никакого третьего пола не появится. Человек может ощущать себя андроидом, гуманоидом, киборгом, но при рождении он все равно был мужчиной или женщиной.
Мы видим, как торжество невиданной толерантности на наших глазах повсюду рождает как раз хорошо и много раз где виданную нетерпимость.
Я очень надеюсь, что профессора Кэрол Хувер не уволят из Гарвардского университета за то, что она занимается наукой и обнародовала очевидное научное знание.
Любое знание в руках человека может стать орудием ненависти и даже убийства. За любое неприятное другим людям знание человек до сих пор может поплатиться карьерой, а иногда и жизнью. Но это не повод не пытаться докопаться до истины. Наша жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на взаимную ненависть и поиски врагов под каждым кустом. Но на это времени у нас почему-то хватает всегда. Причем в этих поисках и взаимной травле мужчины и женщины как раз не отличаются друг от друга.