Цивилизация
Премьер-министр Великобритании обещал тотальное возмездие за произошедшее в Саутпорте. Имея в виду наказание участников протестов против масштабов иммиграции. В Британии протесты и даже погромы — все после того, как подросток ворвался с ножом в детский клуб, убил трех маленьких девочек, ранил пять детей и несколько взрослых. Государство до последнего отказывалось назвать преступника, более того, любые попытки британских журналистов намекнуть, что убийца был сыном мигрантов, сталкивались с громкими угрозами британского правительства в адрес медиа: на них обещали повесить уголовные статьи — и за экстремизм, и за разжигание национальной ненависти. Только после массовых протестов суд принял решение назвать имя нападавшего. И то были попытки запретить указывать его национальность и принадлежность к африканскому сообществу. И снова пугали прессу и блогеров уголовными статьями.
Все эти статьи в Британии тоже есть, они придуманы там раньше, чем у нас, и служат средством подавления уже давно фрустрированного британского общества. Которое ошарашено тем, сколько к ним приехало мигрантов. Там еще есть статья за расизм, ее легко было схлопотать даже и 20 лет назад, если вслух выражал недовольство масштабами миграции. Даже если обходилось без уголовки, человек, который что-то ляпал про наплыв мигрантов и невозможность их интеграции, сталкивался с остракизмом: он легко мог потерять работу, особенно если трудился в госсекторе, становился токсичным, как теперь говорят, и делался изгоем.
Когда в Британию поехали на заработки поляки и прибалты, недовольство перекинулось на них: они стали своего рода фрамугой для выплескивания фрустрации, ведь были белыми, следовательно, за стычки с ними нельзя было получить обвинения в расизме.
Тогдашнее положение дел с миграцией напоминало в Великобритании, особенно, конечно, в южной ее части и в Лондоне, одно большое и долго длящееся насилие над местным населением. Мигрантов оказалось очень много, и в основном это были приезжие с Индостана, из французского Магриба и нищих стран Африки. Для последних в начале 2000-х были введены визовые послабления. Африканцы, к примеру, легко получали двухлетние студенческие визы, даже если учить английский приезжали на месяц. Все понимали, что они едут работать нелегально и остаться в стране. Помимо «визовых» мигрантов, которых на острове с достаточно плотным заселением были миллионы, в страну приезжали безвизовые — из бывших колоний. Выходцы из Индии, Бангладеш, Пакистана ехали в Британию не только семьями и деревнями, но и целыми городами — я читала и о таких случаях.
А еще были беженцы! Море! Между прочим, устроивший резню в Саутпорте Аксел Рудакубана — сын тутси из Руанды. Я встречала в Лондоне одного тутси. Он был где-то полтора метра ростом, очень набожный. Показывал мне единственное фото из Руанды — человек реально жил под пальмами, носил шлепки из сплющенных бутылок, до 16 лет не умел ни читать, ни писать. В 27 он уже мыл посуду в центре Лондона. Можете себе представить, что пережили англичане, пока социализировали конкретно этого человека? Не говоря уже об общении с ним. Это был белый лист, человек с минимальным, на уровне чтения схемы метро и заучивания молитв, налетом культуры. Таких там море. Реально огромное число мигрантов из Африки или Бангладеш были неграмотными.
Страну покрыли точки национальных своего рода анклавов: пакистанских, бангладешских, сомалийских, филиппинских, африканских, потом появились польские. Это были именно анклавы, а не гетто, потому что они поддерживали связь с родными странами, полностью сохраняли свою культуру и образовывались в жилых районах близко к центру Лондона просто путем естественного вытеснения коренных жителей, которые все чаще выезжали в пригороды, по возможности ехали в деревни, на хутора, множество британцев, выйдя на пенсию, уезжали в Болгарию, Испанию, где жизнь была дешевле, а африканских и азиатских мигрантов имелось мало.
Недовольство проявлять было нельзя. Местному населению оставалось только улыбаться и выказывать радушие — любое другое поведение в отношении мигрантов строго осуждалось и могло наказываться.
Все, что происходило в Британии тогда вокруг проблемы миграции, я бы охарактеризовала двумя словами — акт насилия. Который продолжается до сих пор. Я смотрю выступления премьера Британии Кира Стармера, читаю британскую прессу. Нет ни малейшей попытки даже пообещать британцам ослабить потоки иммигрантов. Наоборот, обещают наказать, посадить недовольных. Родителей, чьи дети стали свидетелями нападения в Саутпорте и чудом выжили, в прессе называют ультраправыми, ведь они вышли на протесты с плакатами: «Остановите иммиграцию».
Конечно, были в эти дни и эксцессы. Например, толпы уже дважды разбили отели с беженцами. Витрины бьют. Где-то напали на полицейских. Но в целом протесты там идут по всей стране, и они мирные. Даже очень мирные для такой нации и для такого уровня недовольства, закупоренного на многие годы жесткой цензурой и преследованиям. Британцы вообще люди непростые. Особенно англичане. Это они, на минуточку, придумали колонизацию, бокс и фанатские драки. Люди жесткие, агрессивные. Контролировать их недовольство получилось, создав суперсистему контроля и подавления малейшего недовольства.
Контроль ослаблять никто не собирается. Страна кипит, народ взрывается, а в СМИ сплошное: «Помните, ненависть преследуется по закону». Все, что пока изменили протесты, — решение суда назвать имя преступника и прорыв в прессу буквально нескольких лидеров мнения, давно борющихся с миграцией. Причем это люди не первого ряда. В прессу прорвались их интервью, этих критиков миграционной политики позвали в эфиры второстепенных каналов. Где они максимум смогли сказать, что стране нужно сокращать приток иммигрантов до числа, которое можно было бы интегрировать. У них коренное население разбегается, а они только и позволили обсудить, что обязательную интеграцию приезжающих. Британцам внушают, что все проблемы будут решены, надо только интегрировать мигрантов в общество.
Это большой миф про интеграцию, тем более — ассимиляцию. Во-первых, какая может быть интеграция, если вы понастроили мечетей, польских костелов, напринимали учителей-мигрантов? Вы даже де-факто признаете некоторые нормы шариата и юридически признаете многоженство, если такие браки были заключены в странах, где они легальны! Сложно интегрировать приезжих, если давать им возможность жить по своим правилам. Во-вторых, у вас уже миллионы неинтегрировавшихся иммигрантов. Некоторые семьи живут в стране по двести лет, но говорят с акцентом, общаются своим кругом и носят чалмы с тюрбанами. Да-да, там есть такие индусы. Человек — лондонец в шестом поколении, а говорит — будто месяц как из Кашмира. Когда иммигрантов становится критически много, они почти не интегрируются в принимающее общество: зачем, если жить, работать, отдыхать, заниматься спортом можно среди своих, на своем языке, в своих национальных нарядах?
Ну и главное — местные жители, особенно англичане, крайне замкнуты в своей среде. Они как бы веселы, приветливы, подчеркнуто вежливы, но держатся друг друга! Даже австралийцев принимают неохотно. Что до иммигрантов, то русский или поляк может прожить в Англии 20 лет, проработать в одной компании, но побывать у местных дома раз-два. А то и не побывать вообще. Африканец — тем более. Островной менталитет, характер, сформировавшийся на продувном ветре и в вечно холодных жилищах с плохим отоплением. Англичане очень замкнуты! Я знаю даже университетских преподавателей, которые за всю жизнь не смогли интегрироваться в английское общество. К природной закрытости прибавьте усталость от чужаков и накопившееся за десятилетия недовольство иммигрантами. А также — расизм. Извините, но это нация колониалистов. Сами подумайте, как они могут смотреть на африканцев с пакистанцами?
Никакой интеграции там не будет, поздно. И уступок правительства не будет, оно уже ясно сказало, что всех накажет, усилит охрану мечетей и проследит, чтобы любой иммигрант был в безопасности. Это заявление Стармера вызвало даже реакцию Илона Маска, который спросил, не следует ли правительству Королевства сосредоточиться на безопасности всех сообществ, а не только мусульман.
Чем это кончится? Я думаю, что есть два сценария. Первый — случится социальный взрыв и легкие уступки со стороны власти. Это менее вероятно, так как контроль там за обществом куда строже, чем у нас. Более вероятно, что местное население смирится, утрется, продолжит уезжать из страны, уходить в глубинку, на хутора, фермы, будет еще сильнее обособляться от мигрантов, а главное, терять то, что пошло называется пассионарностью, то есть станет увядать, спиваться, переходить на пособия, утрачивать кураж, дерзость. Англичане будут замещаться приезжими, которые делают из Британии копию своей малой родины — Нигерии или Пакистана. Думаю, первый европейский народ, который растворится в миграции, это конкретно англичане. У шотландцев или ирландцев мигрантов меньше, а свободы им противостоять больше. У англичан никаких легальных инструментов выразить недовольство нет.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.