Цивилизация
Кого куда повергли семь часов без Facebook, Instagram, WhatsApp и с подвешенным Twitter, а русскоязычные люди попали в удивительнейший мир Telegram, где их встретили разнообразный ассортимент околокремлевских каналов, патриотически и консервативно настроенные блогеры, которые до середины ночи выписывали самые невероятные конспирологические предположения о происках западной цензуры, импортозамещении соцсетей, «еще бы месяц не включать» и «товарищ генерал одобряет». А знаете, почему мы все это вынуждены были читать? Да потому что пока якобы прогрессивные либералы сидели в твиттере с фейсбуком, патриотическая и провластная часть нашего гражданского общества наращивала себе сотни тысяч подписчиков.
На одном простом примере – как в России осваивались Telegram и TikTok – можно показать в деталях причины провала в нашей стране либеральной идеи. Если в двух словах, то идея-то хороша, однако ее исповедники оказались жуть как не современны. Они отстали.
Сегодня уже очевидно, что люди, которые в конце десятых пошли в Telegram, хорошо ориентировались в медиа и прекрасно понимали, как будет дальше развиваться интернет. И среди этих людей почему-то оказались кремлевские политологи, ассоциированные с АП эксперты, лидеры разных консервативных, патриотических и едва ли не националистических движений. У всех них сегодня отличные развитые аккаунты. Пока либералы занимались неизвестно чем, эти граждане создавали и развивали даже не свои читаемые каналы, а целые экосистемы-ризомы с кросспостингом, взаимным комментированием… Деньги под это выделялись огромные, о них, деньгах, потом писали независимые либеральные медиа. И репостили ссылки на свои репортажи в Facebook и Twitter.
В итоге к 2021 году Telegram превратился в место, где нужно все, грубо говоря, делить на два, потому что там много пропаганды и платной информации. И все эти «инсайды» в анонимных каналах мало чего стоят, потому что сами каналы с большой вероятностью созданы под присмотром управления внутренней политики. Возвращаемся к тому, с чего начали: потому что пока одни хлопали глазами, другие осваивали новую площадку.
Это лишь один крошечный пример и одно набирающее вес следствие несовременности людей, которые в России взялись исповедовать современные прогрессивные идеи.
У нас часто позиционирующие и продающие себя как авангард гражданского общества деятели культуры, политики, правозащиты в реальности оказываются отсталыми и даже порой, не побоюсь сказать, махровыми, во многих моментах неразвитыми. Для меня, допустим, большим удивлением при близком знакомстве с некоторыми представителями либерального истеблишмента было узнать, что там мало кто владеет иностранными языками. Сейчас, конечно, многие в вынужденных эмиграциях, как говорится, наблатыкались, но в 2012-2015 годах хорошо знали языки единицы. Все молодые либеральные политики, с кем я в те годы познакомилась и кто позже стал делать имя в разных оппозиционных проектах, владели хотя бы английским на уровне студента-хорошиста. Многие стали осваивать языки, только когда их жизнь вынесла туда, где надо договариваться об иностранных деньгах с иностранцами и нашими беглыми олигархами.
Из либералов старой закалки с громкими именами языков не знает почти никто. Среди тех, с кем я лично познакомилась, иностранные языки знают, читают иностранную прессу, могут написать статью хотя бы на английском три человека. Среди политтехнологов 90-х, которые нам тогда наворотили дел и до сих пор болтаются в межвоздушном пространстве и в борьбе за светлое будущее, языками добротно владеет один человек, остальные, в общем-то, не могут написать самостоятельно пресс-релиз для американской прессы. Известный и слывущий интеллектуалом-либералом политтехнолог, которого называют идеологом начала 2000-х, не владеет языками вообще. А наша либеральная глыба, бессменный глава либерального СМИ, который сидит на своем месте почти столько же, сколько Сталин сидел на своем, говорит «истеНблишмент». И ты сразу понимаешь, что человек вряд ли интегрирован в мировую культуру и мировое журналистское сообщество.
Леваки, между прочим, языки знают, даже радикальные. Читают на языках книжки, общаются с соратниками по европейским подпольям. А у нас один известный товарищ, сидящий в Вильнюсе и объявивший себя правой рукой будущего президента России, на пятом десятке лет изъясняется на английском фразами вроде Let me introduce... и полностью произносит инговые окончания… – видно, что человек лихорадочно учил язык по учебникам в зрелом возрасте, а в школе и студенчестве жил без языка.
А незнание языков – это зашоренность. Вот скажите мне, почему либералы постоянно твердят насчет легализации проституции и суррогатного материнства? То и другое – удел третьего мира. Окей, с проституцией путем криминализации клиента пока борются лишь самые передовые в части гуманистических ценностей страны, а вот суррогатное материнство – это же очевидный мрак. В богатых странах платное сурматеринство запрещено и приравнено к торговле органами. Все должны быть уравнены в праве на жизнь, как и в праве на детей. Если детей нет, у всех должен быть равный доступ к репродуктивным технологиям и суррогатным матерям. Для этого рожать, как и отдавать органы, разрешается только бесплатно, из человеколюбия. И очередь к человеколюбам общая. Если открыто разрешить богатым покупать без очереди сердце или ребенка, мир не только разделится на покупателей и продавцов – в нем будет узаконено право государства доводить людей до нищеты, вынуждающей продавать себя. Так во всех развитых странах, кроме США, где тьма нищих иммигранток и нет никакого равенства.
Вроде бы все понятно объяснено. Однако вы заметили, что у нас против суррогатного материнства стабильно выступает церковь, патриархальные депутаты и националисты, а якобы прогрессивные представители гражданского общества несут отсталую чушь о праве женщины самой распоряжаться своим телом и зарабатывать на пропитание своих детей путем вынашивания чужих беременностей?
Или возьмите программы «Отлов-стерилизация-возврат». Собак ловят, стерилизуют и вновь выбрасывают на улицы. Деньги огромные, контролировать их невозможно. И все это в России процветает под прикрытием прогрессивности и гуманизма, которые якобы отстаивают зоозащитники и им сочувствующие. Любая попытка рассказать о том, что в мире нет ни одной развитой богатой страны, в которой бы источник опасности возвращали на улицы на деньги налогоплательщиков, влечет в либеральных СМИ шквал публикаций про несчастных собачек. В итоге якобы прогрессивные медиа и зоошиза внушают бедному обывателю стыд. Обыватель чувствует, что ни в каком Нью-Йорке или Лондоне стерилизованных собак, конечно же, не возвращают на улицы за казенный счет, но не может это доказать, потому что никогда там не бывал и не читает иностранную прессу. Он видит, что авангард правозащитников, журналистов и либеральных политиков называет негуманную норму прогрессивной, и у него в голове начинается конфликт: его, обывателя, личное ощущение прогресса спорит с авторитетом модных и якобы современных людей, которыми называет себя вся эта наша право- и леволиберальная среда. И человек растерян: он не доверяет ни себе, ни авангарду общества.
Еще один пример: почему волна харассмента прокатилась по либеральным СМИ и ни в одном из них обидчиков не привели к ответу: многочисленные обвинения в хватании за мягкие места, склонении к сексу и даже в изнасиловании сошли с рук и были высмеяны людьми, которые уверяют, что ведут нас к светлому будущему? Давайте говорить прямо: сообщений о том, что у Маргариты Симоньян кого-то хватают за зады, не было, а про редакции «МБХ Медиа», «Новой газеты», «Медузы» (организация включена Минюстом в список иноагентов) и РБК такое говорили. И кроме Сергея Простакова все фигуранты на месте. Почему, попав в секс-скандалы, Любовь Соболь или Илья Яшин не каются публично или не уходят из политики, а агрессивно твердят, что под них подложили соблазнителей спецслужбы? Яшин этот – вообще загадка: почему он сначала публично обозвал свою бывшую подружку Лесю Рябцеву, обвинившую его в насилии, а потом назвал двух девушек, с которыми переспал, шкурами в погонах, и ему за это в репутационном плане ничего не было? Вы можете что-то подобное вообразить в США или Британии? Политика снимают с двумя девицами, которых он подцепил где-то в клубе, а он кричит, что это драные шкуры, которых ему подложили. Может, и госпоже Соболь подложили? Почему замужняя женщина-политик вообще никак не прокомментировала факт, что ее засняли с любовником? В любой демократической стране это означает конец карьеры. А у нас политик отшучивается в Twitter и потом едет якобы представлять российскую оппозицию за границей. И тех, кто намекает, что это не очень правильно, клеймят пропагандистами. До того Соболь снималась в роликах для молодежи в декольте. Я все не могу понять: почему надо было рассказывать про коррупцию с полуобнаженной грудью и все это вываливать в TikTok? А потому что никто из своих не спросит! Либеральная публика из года в год радостно проглатывает и декольте, и чушь про шкур, и смешочки в ответ на обвинения в домогательствах.
Таких мелких примеров, когда передовая часть общества оказывается в реальности носителем отсталых идей и ценностей, в нашей стране очень много. Возможно, их оказалось критически значимо много, и этот фактор, среди прочих, повлиял на поражение либеральной идеи в том ее в виде и в тех лицах, в каких она пришла к нам в 90-е.
Почему так случилось? Ответ, полагаю, простой: среда не обновляется. Изначально в постсоветской России под прогрессивными идеями вдруг взяли и подписались люди, испорченные (да-да, испорченные!) опытом диссидентства, игрой в своих и чужих: тянуть своих, главное, чтобы человек был свой, свой значит проверенный – это все максимы, когда-то спасавшие диссидентствующим советским гражданам жизнь, а в свободной стране подведшие их под пресс.
Боровшиеся с застоем люди породили застой. Очень быстро среда замкнулась, приток в нее свежих умов и просто новой крови был крайне скудным. Посмотрите справедливости ради, сколько молодых, новых лиц хотя бы в КПРФ, «Единой России», даже среди известных чиновников. И сколько – в либеральном истеблишменте. Нет обновления, застой породил отсталость.
Да, и такое бывает. Ты требуешь соблюдать права человека, выступаешь перед Европарламентом, собираешь деньги на независимые медиа и слывешь со всех сторон прогрессивным человеком, а сам не знаешь английского и отстаиваешь нормы, за которые твоим западным друзьям становится стыдно. И пока ты здесь порешь чушь про шкур и защищаешь суррогатное материнство, те, с кем ты якобы борешься, привлекли современных людей, заговорили по-английски и дождались в Telegram часа Х, когда они могут писать что угодно и ты им не ответишь, потому что они, может, и плохие люди, но современные. А ты хороший, однако безнадежно отстал.