Цивилизация
«HBO Max» покажет продолжение сериала «Секс в большом городе» с теми же актрисами (им сейчас под 60 и 60+). Нет, я понимаю, что у них есть право на внеочередное вакцинирование против ковида, но секс?.. Камон. Это же не Rolling Stones! Старые мужчины – это может быть сексуально. Старые женщины – нет. Шах и мат вам, ревнители равенства полов. Новые приключения сморщенных… в новых шляпках?!
Это же орущий благим матом диссонанс. Так как жанр сериала (драмеди) и его тема (секс) – легки, юны и упруги по своей природе. А старение, в особенности же женское, – трагично, бесформенно, бесформатно и лаяй. «Но что нас защитит от ужаса, который был бегом времени когда-то наречен», как говорила Ахматова по этому же поводу.
Это играть должны молодые… Но смогли ли бы они? Сериал ведь родился и умер в одну эпоху, а воскрес и возвращается в совершенно другую, когда изменилось, как теперь говорят, чуть более чем все. Как космонавт Крикалев, который улетел в космос из СССР в 1991, провел на орбите год, за это время на земле все быстро-быстро и кардинально поменялось, и вернулся Крикалев в 1992 году в другую страну под другим названием. Так вернувшийся с орбиты «Секс» попадает на совершенно иную планету.
Снимался сериал с 1998 по 2004 годы. Задолго до эпохи metoo, cancel culture, сексуальных домогательств и прочих примет резкой смены общественной нормы. Если стоя на одной ножке в паре слов описать эту новую норму – это будут слова: 1) асексуальность, 2) гендерное равенство/неразличение.
(То, что под шумок идет передел сфер влияния, то это так водится, и колонка не о том).
Сериал СВБГ снимался в то время, которое еще было эрой сексуальной революции, когда еще ломали консервативные нормы, отменяли сексуальные санкции и сексуальные табу, еще праздновали сексуальную раскованность, при этом еще хотели, требовали мужей, пытались их заманивать по старинке (немного противоречиво, да). Но главное – это была эпоха, озабоченная сексом. Кому он теперь нужен, секс этот.
В то время легкие на язык девушки могли отлично снимать квартиру в самом центре Манхеттена только за счет средств от колонок, где публиковали, что они кумекают по поводу своих последних сексуальных похождений. Невероятно…
«Мейк секс грейт эгэн»?! Не…
Теперь сериал можно назвать «Антисекс в большом городе» и снимать драмеди про приключения четырех задолбанных харассментом мужчин и то, как они пытаются увернуться, при этом не полностью отказавшись от секса.
Я, кстати, помню первую реплику первой серии первого сезона СВБГ. На дворе 1998 год. Четыре подруги в баре. Саманта (самая оторва) говорит, что теперь будет заниматься сексом как мужчина. «Ты имеешь в виду с дилдо?..» – «Я имею в виду без чувств!»
Отличное начало разговора. Выиграна важная битва феминистского крестового похода против мужского доминирования, которому (походу) нельзя не сочувствовать. И четыре рыцаря этого апокалипсиса скачут по большому городу, мимо Центрального парка, мимо Сохо, мимо «Студии 54».
Кэрри тоже хочет как мужчина, она больше не хочет как женщина, но при этом почему-то очень рвется замуж (за мужчину, за идеального). Ну, нормально. То, что в обществе есть нормы, не значит, что они бесконфликтно сосуществуют. То, что нормы нами принимаются, не означает, что они принимаются нами не эклектично. И новое легитимизировалось, и старое тоже никуда не делось. Сериал был очень важен, он формулировал то, что просилось быть сформулированным. Через разные сюжетные линии и разные характеры он показывал взаимодействие разных культурных механизмов.
«Ученые установили, – пишет Кэрри в своей очень востребованной секс-колонке, – что после секса в организме женщины вырабатываются гормоны, ответственные за привязанность. Этот же гормон вызывает в женской голове кучу разных вопросов и это всего лишь после одного раза: «Я ему нравлюсь?», «Когда он позвонит?»
Эх, они были традиционными барышнями, эти феминистки 20 лет назад. Но уже не хотели как раньше, и понятно почему. Знаете, был такой забытый теперь жанр «сиди весь день у (стационарного) телефона и жди Его звонка» (помните прекрасный «Осенний марафон»?)
Прошло 20 лет.
Сегодня секс – это очень скучно. И колумнистки со славой Кэрри Брэдшоу, пишущие о сексе, все вдруг куда-то подевались. Заметили?
Озабоченность сексом – примета прошлого века. Сакрализация эротического контента характерна для наших отцов. Все уже заметили, что молодежь гораздо более асексуальна, чем наше поколение и в особенности поколение отцов, сексом озабоченное из-за разного рода табу. «Может ли быть дружба между мужчиной и женщиной?» – старый вопрос, на который наши папы отвечали категорически отрицательно, вставая в третью балетную позицию. «Нет, не может!» Нас этот вопрос злил. Нашим детям он просто непонятен.
Есть общедоступные данные, которые говорят о снижении сексуальной активности молодых поколений, которые больше ценят коммуникацию, чем секс. Или даже коммуникацию не ценят. Или даже карантина не замечают.
Фрейд сказал, что подавление сексуальности порождает неврозы, а разгул сексуальности – упадок культуры. А что порождает истощение сексуальности?
