Цивилизация
Принятая двадцать лет назад Конституция гарантирует «идеологическое многообразие», но мы к этому на самом деле совсем не привыкли. В Петербурге в вузах уже попытались ввести должность проректора по идеологической работе, и Конституцию хочется переписать, внедрив в нее какие-нибудь великие и ужасные Скрепы. Все, казалось бы, готово к очередному походу за всеобщим счастьем под партийными знаменами, осталось только найти мало-мальски пригодную для массового использования идеологию.
Около ста лет назад свою идею предложили коммунисты. Она предлагала ответ на серьезнейшие проблемы того времени — социальное неравенство, жестокую эксплуатацию бедных и т.д. И в первых рядах было тогда немало настоящих коммунистов, бескорыстных борцов за народное счастье, не щадивших ни себя, ни окружающих. Ведь, к сожалению, народ им достался «не тот»: косный, мелкобуржуазный, ленивый.
Пришлось идти на компромиссы, а к движению тем временем примазалась всякая сволочь.
Так что мало кому из настоящих довелось пережить 1937 год. Сестра моей бабушки, член ВКП(б) с 1918 года, потеряла в 1937 году мужа, при Хрущеве добилась его реабилитации и собственного восстановления в партии. До конца своих дней оставалась убежденной коммунисткой, только она ничего не решала в стране, где «верные коммунисты и настоящие ленинцы» увешивали друг друга орденами и привилегиями, окончательно и бесповоротно дискредитируя саму идею и старательно копируя худшие черты того строя, который уничтожили ленинцы настоящие.
Потом к власти пришли либералы. Они тоже предлагали убедительные ответы на самые серьезные вызовы — стагнацию, бесхозяйственность, отсутствие личных свобод, — также обещали скорое и всеобщее счастье после принесения необходимых жертв. Им тоже достался неправильный народ, и снова пришлось пойти на уступки. Но вскоре как-то само собой получилось, что настоящие либералы все вышли в отставку и читают лекции в западных университетах (что, конечно, куда лучше Колымы), а у власти все те же приспособленцы и карьеристы, только мимикрируют они теперь под другую идеологию. И когда Д.А. Медведев с удовольствием рассуждал о себе на камеру как о «молодом, либеральном президенте», чем отличалось это от славословий в адрес «ленинского ЦК и лично дорогого товарища Леонида Ильича»?
А вскоре и само слово «либерал» стало чем-то вроде слова «педераст»: так, лишенная всякого конкретного смысла обзывалка. Обидно, но на свой лад закономерно.
«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно», — говорили прежде коммунисты, а у либералов оказалось, что настолько же верна и всесильна «невидимая рука рынка» — по сути, тот же марксизм, только с другой стороны.
Сравним: «Таблица умножения всесильна, потому что верна… закон Бойля—Мариотта всесилен, потому что верен» — ведь это даже не смешно. Все многообразие жизни невозможно объяснить и предсказать одной, пусть даже бесспорно верной теорией, а что говорить о текучих и спорных идеологиях, которых было немало и неизвестно еще сколько будет?
Кстати, кто следующий в очереди? Похоже, националисты — новые борцы за народное благо. Они предлагают свой ответ на реальные проблемы нашего времени — демографический дисбаланс, этническую преступность, размывание национальных культур в море глобалистского ширпотреба. Они не без оснований утверждают, что теперь их очередь править страной. Да только опять ведь народ окажется неправильным, а националисты у власти — ненастоящими, как прежде коммунисты и либералы. И все по той же единственной причине: «Суха теория, мой друг, а древо жизни вечно зеленеет».
Каких же проводников в царство будущего счастья хотелось увидеть лично мне? Пожалуй, тех, кто откажется от всяких идеологий и станет строить страну, в которой ее гражданам относительно легко, удобно и, в конце концов, не стыдно жить.
Будут ли они делать упор на социальной справедливости, или на рыночной экономике, или на национальной политике, должно определяться не голой схемой, а насущной потребностью: как добиться максимального удобства для максимального числа людей за минимальную цену, и чтобы никто не ушел обиженным.
Я знаю, что так в нашем мире не бывает, но стремиться к этому надо. В конце концов, все идеологии ставят себе нереальные цели — но самой достойной я считаю именно эту.
