Цивилизация
Донбасс «сдают», а «русскую весну» окончательно хоронят. Поскольку «денег нет, но вы держитесь». Так можно было подумать, прочитав на днях «утечки» в ряде российских СМИ: якобы правительство намерено отказаться от «гуманитарной поддержки отдельных территорий» в пользу финансирования проектов в Крыму и Калининграде (речь идет примерно о 165 млрд рублей на три года). «Отдельные территории» — это как раз Донбасс и есть.
Публикации появились на фоне обсуждения перспектив ввода на юго-восток Украины миротворцев ООН. Вопрос впервые встал года два назад, однако Россия неизменно была против такого варианта. А тут вдруг сам президент РФ недавно предложил миротворцев ввести. Но разместив их лишь на линии разграничения ЛНР и ДНР и украинских войск, для выполнения узкой функции охраны наблюдателей ОБСЕ и только с легким вооружением.
Предложение после первоначальной вроде бы сдержанно-положительной реакции (видимо, от удивления и неожиданности) позже была встречена резко в штыки и отвергнута Украиной и Америкой. Ясно, что вторая в таком виде наложит вето на проект резолюции в СБ ООН, требуя расширенного мандата для миротворцев ООН, которые в этом случае должны взять под контроль всю территорию ЛНР и ДНР, включая соответствующий участок российско-украинской границы. Но на такой проект резолюции вето наложит уже Россия.
Передача под контроль границы, что обозначено в Минских соглашениях пунктом последним, после выполнения всех прочих, означало бы в нынешних условиях действительно полную «сдачу Донбасса».
Тем не менее Владимир Путин в телефонном разговоре с Ангелой Меркель идет на новые уступки – соглашаясь с тем, чтобы функция «охраны наблюдателей ОБСЕ» распространялась не только на непосредственно линию фронта, но и на другие районы самопровозглашенных республик. Означает ли такая гибкость, что Россия все же начинает отступление?
Что касается так называемой гуманитарной помощи, а на самом деле поддержки всей системы жизнеобеспечения ЛНР и ДНР, то слухи/сливы в прессе опроверг пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. Он заявил, что «Россия не откажется от гуманитарной помощи Донбассу ни сейчас, ни в будущем… Россия продолжит заботиться об этих людях, которые были отторгнуты в результате гражданской войны из своей собственной страны».
Если бы он на этом поставил точку, то вопрос можно было на текущий момент считать исчерпанным. Однако он добавил: «Там идет определенное перераспределение… речь идет просто об упорядочении». И это вдобавок к тому, что ряд правительственных чиновников, включая пресс-секретаря премьера-министра, отказались комментировать информацию о сокращении помощи, якобы прозвучавшую на совещании у вице-премьера Дмитрия Козака. А сам Песков отказался назвать объем такой помощи, — он, дескать, не владеет цифрами.
Термин «упорядочение» не имеет четкого толкования — в смысле «увеличение» это или «уменьшение».
В советское время «упорядочение цен» означало их повышение, а в нынешние времена «упорядочение» социальных программ означает их урезание.
В современном контексте термин «упорядочение» для Донбасса скорее тревожный. Означая эволюцию позиции Москвы по отношению к самопровозглашенным республикам и к перспективам урегулирования кризиса на юго-востоке Украины. Вопрос в том, сколь далеко может зайти эволюция? Есть ощущение, что некие «подвижки» по украинскому кризису могут произойти в ближайшие полгода.
Реперные точки просматриваются следующие.
1. Принятие Верховной радой закона о реинтеграции Донбасса — ориентировочно октябрь. Где, помимо того, что Россия будет названа «страной-агрессором», состоится фактически отказ Киева от Минских соглашений по целому ряду важных пунктов.
2. Возможное принятие (хотят пока это кажется маловероятным) в каком-то формате СБ ООН решения об отправке миротворцев на Украину — до конца текущего года.
3. Доклад Минфина США о целесообразности масштабных финансовых санкций против России (январь 2018 года), в случае принятия которых начнется также тотальная охота за активами представителей российской элиты по всему миру. Теоретически такая угроза может использоваться как средство давления на Москву.
4. Использование «фактора «Новороссии» в контексте президентской предвыборной кампании в России и непосредственно после нее, на «четвертом сроке» – в плане конструирования некоей «новой идеологической реальности». Отзвуки чего уже можно услышать как в «деле Серебренникова», так и в истерике охранителей (за которой просматривается вполне определенная борьба внутривластных группировок) вокруг не вышедшего фильма «Матильда», так и в предстоящих довольно масштабных действиях по блокировке VPN и анонимайзеров в интернете, соответственно, по более эффективной блокировке неугодного контента.
В этих условиях Москве придется проявить чудеса гибкости и упорства в принципиальных вопросах одновременно, имея ввиду, что именно поражение в Донбассе не только неприемлемо по целому ряду внешнеполитических причин, но и внутренних тоже.
Сначала о том, сколь «тяжел чемодан без ручки» — помощь Донбассу. Во многих других странах объем подобной помощи, выделяемой в том числе из госбюджета, а также косвенно за счет ряда российских компаний (закладывающих это в издержки внутри страны) давно бы стал объектом, скажем, парламентского внимания, а также внимания широкой общественности. Что, конечно, правильно.
«Проект Новороссия» изначально пользовался поддержкой части общества, а сама гуманитарная составляющая в донбасской истории очевидна. Более того — бесспорна.
Особенно на фоне разошедшегося на нынешней Украине дурного национализма и огульной травли и разгрома всего, что связано с «треклятыми москалями». Злорадствовать по последнему поводу, как и по поводу насильственной украинизации, включая запреты на русский язык (на преподавание на нем) неуместно.
А ничего зазорного в том, чтобы русское общество знало, почем нам выходит Донбасс, не было и нет.
Если уж оно знает, почем обошелся, скажем, парк «Зарядье» или обойдется мост в Крым. Как в других странах, к примеру, знают, почем стоят США разные гуманитарные программы, а также помощь египетской армии или Израилю.
Но мы – не «другие страны». У нас почти все – секрет. Есть лишь разрозненные данные из разных источников. Есть данные МЧС, которое поставило в Донбасс 68 автоколонн с более 70 тысяч тонн грузов. Однако эти грузы якобы не оплачивались непосредственно из бюджета МЧС. А из какого бюджета – неизвестно.
В Совете нацбезопасности и обороны Украины оценивают помощь ЛНР и ДНР примерно в $3 млрд в год (якобы не считая «военных расходов»), но насколько можно верить этим цифрам? По другим украинским оценкам, расходы по «гражданским статьям» составляют €1 млрд в год. В начале года агентство Bloomberg со ссылкой на источники в ЛНР и ДНР сообщало, что ежемесячные перечисления из России на юго-восток Украины составляют не менее 2,5 млрд рублей только на пенсии, что было опровергнуто Минфином России. Близкие цифры, правда, приводила немецкая газета «Бильд», учитывая общее число пенсионеров в двух республиках около 700 тыс. человек.
Со своей стороны, Украина, вопреки все тем же Минским договоренностям, прекратила выплаты пенсий по крайней мере 407 тыс. пенсионерам на юго-востоке на том основании, что они не проходят «регулярной верификации» каждые полгода, а также при внезапных проверках (согласно постановлению кабмина №365 от июня 2016 года) на основной территории страны. То есть не платят всем, кто не выехал с юго-востока окончательно.
Это происходит, подчеркнем, потому, что Киев не выполняет свою часть Минских соглашений, отказавшись от всех форм социальной поддержки населения этой части Украины. При полном попустительстве Германии и Франции как гарантов Нормандского формата.
В одной из версий готовящегося в Раде законопроекта об интеграции Донбасса так и вовсе сказано об «ответственности» именно России за эти территории до их «освобождения».
С начала этого года Киев ввел полную экономическую блокаду ЛНР и ДНР. Прекращены закупки угля, теперь его везут аж из США. Трамп тем самым, как и обещал, «поднимает с колен» какую-нибудь угольную Западную Вирджинию. Пусть Киеву это дороже обходится, но зато «назло москалям». Объем производства угля в ДНР был в 2016 году примерно 12 млн тонн, основным потребителем была Украина.
Прекращены поставки воды, газа и электроэнергии на эти территории. «Газпром» поставляет газ туда бесплатно (объем можно оценить примерно в $1 млрд в год). Электричество в ЛНР (на 2-4 млрд руб. в год, в ДНР вроде есть свое) тоже идет бесплатно, но не за счет российского бюджета, а за счет производителей.
Кто-то с готовностью подскажет тут же «простое решение»: перестать тащить «чемодан без ручки», и дело с концом. Однако не всегда в международной политике самые «экономные решения» бывают самыми удачными.
Сэкономив, потом можно много дороже заплатить по другим счетам.
«Экономам» можно напомнить эпизод с блокадой Западного Берлина в 1948-1949 годах. Если бы тогда западные союзники не организовали, сэкономив, весьма дорогостоящий «воздушный мост», история Германии, да и всей Европы, возможно, пошла бы совсем по другом пути. В этом смысле в геополитике — сколько ни плати, не переплатишь.
Нынешняя осень может стать переломным моментом в кризисе в Донбассе и по причине внутриполитической ситуации на Украине.
Положение Порошенко осложнено периодическими вспышками внтуриэлитных разборок. Нынешний фантасмагорический казус Саакашвили, отправившегося в «наполеоновский поход» по стране — одно из таких проявлений. И Порошенко не может в таких условиях «проявить слабость»: ни признать «особый статус» юго-востока, ни амнистировать тамошних «ополченцев». В этой части Минские соглашения для Киева политически невыполнимы.
Зато после некоторого периода неуверенности в действиях новой администрации США теперь Киев увидел, что она будет с Москвой пожестче, чем Обама. Порошенко рассчитывает на поставки вооружений (а в перспективе и на поддержку военного варианта решения проблемы Донбасса), на усиление давления на Москву. Прежде всего – в части пересмотра Минских соглашений.
Важную роль в этом могут как раз сыграть миротворцы ООН. Их широкий самостоятельный мандат будет означать для Москвы фактически «сдачу Донбасса». По аналогии, как в свое время именно под прикрытием «голубых касок» произошло отделение Косово от Сербии, причем без всякого референдума. Но Запад, что нельзя исключать полностью, может пойти на их ввод сначала и при «ограниченном мандате», а уже потом начать расширять его непосредственно на месте по факту.
Одно дело, когда «ополченцы» будут лишь разграничены с ВС Украины миротворцами по линии фронта, а другое — когда те перекроют границу с Россией и закроют затем глаза на неизбежные жесткие «чистки» «освобождаемых территорий» силами ВСУ. После чего, а также после проведения «местных выборов» под руководством украинского ЦИК и с участием всех украинских партий и СМИ и в свете неизбежного в этом случае «ухода» России из Донбасса, можно «развить успех» и интегрировать Украину в НАТО.
Угроза втягивания Украины в НАТО, напомним, изначально была одной из главных причин вмешательства Москвы в украинский кризис и продолжает оставаться для российского правящего класса экзистенциальной угрозой. Это именно то, что называется «загнать в угол».
Четкие гарантии о нейтральном статусе Украины – это тот рубеж, за которым начинается состояние, выражаемое лозунгом «Отступать некуда, позади Москва!»
Можно много рассуждать о надуманности такой угрозы, однако Кремль воспринимает ее серьезно. А уроки той же Северной Кореи, с одной стороны, и Ливии при Каддафи, с другой, лишь подтверждают бытующее в Кремле убеждение: будешь слабым – тебя сожрут, а труп правителя выставят в музее на всеобщее обозрение. Тем более, что история России богата столкновениями не на жизнь, а на смерть с теми, кто назывался «цивилизованными просвещенными народами».
В этом смысле лучше быть «всемирным хулиганом», но «вечно живым», как Ким из Пхеньяна, чем прогнуться до смерти, как Каддафи.
Сколь серьезна угроза в этой связи ужесточения санкций со стороны США в начале 2018 года, когда нынешняя свара вокруг консульств покажется невинной забавой? Она воспринимается как достаточно серьезная для того, чтобы попытаться, проявив некоторую гибкость, сдвинуться в урегулировании на Украине, но она все равно не заставит Кремль пойти на капитуляцию. Которая при определенных условиях будет означать движение в направлении «сноса» нынешнего режима.
Если бы мы были небольшой латиноамериканской страной, то часть нынешнего истеблишмента уже вела бы переговоры об условиях «сдачи и замены» действующего президента. Однако таковых «дезертиров», готовых выйти из строя, пока не наблюдается.
Также «капитуляция» в Донбассе будет воспринята консервативно-патриотической частью правящего класса, включая силовиков, примерно так же, как в свое время была воспринята «сдача» Восточной Европы Горбачевым. И тогда действия разных поклонских со стрелковыми точно покажутся невинными детскими шалостями по сравнению с теми, кто может выйти на новые крестные ходы «во имя великой России».
В силу всех этих обстоятельств мы уже в ближайшие месяцы, не исключено, можем увидеть на юго-востоке Украины не столько установление мира, сколько новую полномасштабную войну.
