Цивилизация
54 года назад Нобелевскую премию по литературе присудили Александру Исаевичу Солженицыну, и до сих пор существует спор о том, что важнее: Нобелевская премия или Александр Исаевич.
Есть такое расхожее мнение, что Солженицына помнят только и исключительно потому, что ему дали Нобелевскую премию. Не было бы премии, никто б его не читал. Впрочем, его и так, честно сказать, не очень много читают. Потому что читают вообще мало. Но, тем не менее, о самой фигуре автора вспоминают часто.
С другой стороны, принято думать, что премию бы Солженицыну не дали, если бы он не был диссидентом. Вручение, точнее, присуждение Нобелевской премии, было элементом идеологической борьбы того, что мы сейчас называем коллективным Западом, против СССР.
Помнят Солженицына, разумеется, далеко не потому, что он получил премию. Чтобы это проверить, попробуйте назвать еще двух лауреатов Нобелевской премии по литературе из того же десятилетия, с 1970 по 1979 год. Наверное, вы вспомните Генриха Белля. И он действительно более или менее на слуху — в основном потому, что в его доме останавливался Солженицын в 1974 году после высылки из СССР в ФРГ. А кто еще? А, допустим, вы и вспомнили двоих, кроме Солженицына, лауреатов премии семидесятых годов. Назовите по два произведения каждого. Вот тут посыплются не 9 из 10 опрашиваемых, а 99 из 100. При этом и самого Солженицына, и его произведения назовут примерно все и без подсказки. Причем это бы сделали люди и до того, как он получил премию, и через десять-двадцать-тридцать лет после.
Следовательно, значение Солженицына для русской литературы и истории премией не исчерпывается.
Была ли премия инструментом идеологической борьбы? Безусловно. В той же степени, в какой любое высказывание, действие или намерение можно трактовать в сторону идейной ангажированности. Это зависит от поставленной задачи. Бывают периоды настолько ярко выраженной международной напряженности, что любое событие становится автоматически окрашенным в те или иные идеологические цвета.
Скажем, в том же 1970 году Волжский автомобильный завод начал выпускать автомобили 2101 «Копейка». Можно интерпретировать это как победу советского автопрома, а можно как крах — машина была репликой западного Fiat. Да еще и из бывшей фашистской Италии.
Если мы считаем, что фигура Солженицына с присвоенной ему Нобелевской премией действительно сыграла важную роль в деле идеологической борьбы Запада против СССР, то нам нужно сначала понять: а что это был за СССР и как там появился Солженицын?
1957–1990 годы — третий и заключительный период жизни советского государства. Он сильно отличается от первых двух — 1922–1934 и, соответственно, 1935–1955 годов. Разделение это условное и необходимо для общего понимания. СССР после Сталина — это страна, которая нуждается в некотором перестроении. Главные подвиги уже совершены, за них уже заплачено, и теперь нужен какой-то индивидуальный комфорт, умеренная открытость миру, осязаемое, а не только обещанное светлое будущее. Мы видим, что власть в шестидесятых годах стремится отстроиться от предыдущих темных десятилетий. Отсюда появляется XX съезд КПСС со знаменитым докладом, отсюда развитие производства товаров народного потребления, международные выставки, театр «Современник», кино по сценариям Шпаликова и значительные цензурные послабления в литературе. Фактически, это власть призвала Солженицына, это ей он понадобился. В самом деле, если б не советская власть, никогда бы Александр Твардовский, автор поэмы «Василий Теркин», не напечатал бы в журнале «Новый мир» повесть «Щ-854», более известную как «Один день Ивана Денисовича».
И вот дальше нужно посмотреть на Солженицына как на человека, который при советской власти сначала сидел — ему присудили за переписку восемь лет и вечную ссылку, — потом был освобожден (не реабилитирован) за отсутствием состава преступления, потом был призван властью для художественной ревизии недавнего прошлого страны, а когда эта ревизия зашла слишком далеко, Солженицын этой властью был из страны изгнан. И, кстати, изгонял Солженицына Юрий Андропов, другие члены Политбюро выступали за тюремное заключение.
Получается, Нобелевская премия сыграла в биографии Александра Исаевича не такую уж важную роль. Эта судьба сложилась и безо всякой премии. Более того, многие события в его жизни скорее противоречат установкам и антисоветским, и антигосударственным, и тем более западным. Считается, что главный труд Солженицына — «Архипелаг ГУЛАГ». Именно за это автора часто упрекают во лжи. Хотя труд обозначен как опыт художественного исследования. Кроме того, это исследование велось в условиях, когда все источники были закрыты, а основываться можно было только на частных свидетельствах тех, кто имел отношение к предмету исследования.
И тем не менее Солженицын не хотел публиковать «Архипелаг ГУЛАГ» на Западе прежде, чем его разрешат в СССР. Понятно, что разрешать его не собирались, но и Солженицын не собирался стать инструментом в руках Запада.
В КГБ было сформировано специальное подразделение, которое занималось исключительно разработкой Солженицына — 9-й отдел 5-го управления. Оперативники этого подразделения допросили помощницу Солженицына Елизавету Воронянскую. После допроса она повесилась. И вот уже тогда, в отчаянии, Солженицын решил, что «Архипелаг ГУЛАГ» должен быть опубликован на Западе. Примерно в это же время он отправил в ЦК свое письмо вождям, где писал о необходимости сделать из СССР русское национальное государство. Подобные стремления и до сих пор находятся вне парадигмы не только советской, но и западной. Это все отдельные внесистемные идеи, которые были у Солженицына и до премии, и после, и даже если бы никакой премии у него не было.
Александр Солженицын — русский писатель-реалист. Премию ему присудили именно с такой формулировкой. Реалист не значит документалист. Он мог ошибаться фактически, но как автор художественной литературы он во всем был прав.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.