Цивилизация
Арест Павла Дурова во Франции — это историческое событие. Пожалуй, это первый случай, когда основателя и руководителя крупной международной соцсети задерживают и обвиняют в целом ворохе тяжких преступлений. Интересно и то, что все это происходит при очень сомнительных обстоятельствах на Западе, где традиционно любят хвастаться верховенством права.
А еще произошедшее показывает, что прямо на наших глазах происходит эпохальный сдвиг. Дуров принадлежит к так называемым «гражданам мира» — некогда влиятельной и многообещающий прослойке мирового сообщества, которая в последние годы переживала тяжелые времена, а теперь и вовсе может исчезнуть как класс.
Здесь, наверное, было бы уместно напомнить, кто такие «граждане мира». Говоря проще, «мировое гражданство» — это целая система мировоззрения и образ жизни. «Граждане мира» относят себя не к конкретной нации, а сразу ко всему человечеству. Они ездят по миру и не принимают государства, которые вечно пытаются загнать людей в рамки. Их идеал — это единое мировое сообщество без политических и иных границ.
В относительно спокойную эпоху глобализации быть условным «гражданином мира» считалось очень привлекательным и ассоциировалось с более высоким уровнем жизни и личной свободы, с почти безграничными возможностями для самореализации и, что немаловажно, с будущим.
Из этого же родилась идея, что рано или поздно мировое сообщество победит старые, отжившие свое государства, и в будущем планетой будут заправлять не национальные правительства, а гигантские транснациональные компании и международные организации.
Примерно такое мировоззрение исповедует Павел Дуров. И если его арест во Франции нам что-то и показал, так это то, что в новой эпохе этим идеям и «гражданам мира» не место.
Мир образца 2024 года отличается от мира 1990-х, 2000-х и даже первой половины 2010-х тем, что он более опасен и разобщен. Запрос на безопасность вернул в тренд преждевременно похороненные государства. А они в свою очередь снова конкурируют друг с другом в лучших традициях холодной войны.
В таких условиях «гражданство мира» превратилось из привилегии в обузу. Если раньше оно открывало все двери, то теперь, наоборот, держит их плотно закрытыми. Сегодня мало иметь талант и много денег, чтобы тебя принимали с распростертыми объятиями. Надо демонстрировать политическую лояльность.
Иногда ее требуют даже от обычных людей — вспомним, как некоторые страны просили у россиян документально выступать против СВО в обмен на право въезда. А для организаций и фигур, которые обладают ресурсами для влияния на мировые процессы, иметь внятную позицию стало не правом, а обязанностью. Если она есть, значит, тебе дадут защиту и позволят комфортно вести дела. Если нет, то рано или поздно кто-то обязательно принудит иметь позицию. Причем без гарантий, что в конце тебе оставят хотя бы штаны.
Что интересно, за последнее десятилетие эту нехитрую логику пришлось постичь всем — от медийных борцов за свободу слова, вроде Эдварда Сноудена и Джулиана Ассанжа, до крупных воротил, вроде Марка Цукерберга.
В их ряду Дуров оставался своего рода уникумом. Обладая колоссальными информационными ресурсами и находясь под пристальным вниманием у всех спецслужб мира, он до последнего верил, что сможет оставаться «над схваткой», и делал бизнес по старым правилам, тогда как новая эпоха требовала новых подходов.
По собственному признанию, предприниматель проводил время только в тех странах, которые разделяли его ценности. Иногда он шел на компромиссы с правительствами, которые сам же жестко критиковал. И, справедливости ради, довольно долго это позволяло ему сохранять свободу действий: в какой-то момент Дуров даже начал жирно троллить менее удачливых коллег по цеху. Однако пространство для маневра с каждым годом сужалось. Это был вопрос времени, когда Дурова схватят. Так в итоге и произошло.
Обстоятельства произошедшего, вероятно, станут известны позже. А пока перед Павлом встал крайне тяжелый выбор: выполнить требования французов и «прогнуться» под Запад, дождаться обмена и потом «прогнуться» под Россию или же сохранить верность принципам и получить в лучшем случае 20 лет. По какому бы сценарию ни развивались события, бизнесмен уже не сможет вести дела как раньше, когда выйдет на свободу. И, вероятно, произошедшее с ним ускорит конец эпохи «граждан мира».
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.